Четыре тысячи подписей за свой район. Зачем красненцы обращались к Горбачёву и Ельцину
Об этом «Белгородской правде» рассказывает Ольга Истомина из села Красного
Село Красное, Красненский район-
Статья
-
Статья
Когда‑то эта территория относилась к Воронежской области. И называлась по‑другому – Уколовским районом. Потом, в 1954 году, когда появилась Белгородская область, она вошла в её состав. И район вскоре поменял название на Красненский. Но просуществовал в таком статусе недолго, 7 декабря 1962 года влившись в состав огромного Алексеевского.
Жителям от этого лучше не стало. И пару раз были попытки восстановить прежнее деление. Но серьёзная работа в этом направлении началась только в 1980 году. Продвигать инициативу было непросто. Да и ждать восстановления пришлось долго – больше 10 лет.
Бездорожье и пустые полки
Семья врачей Истоминых из Красного имеет самое непосредственное отношение к истории восстановления района. Ольга Истомина родилась в Воронеже, а в Красном живёт с трёх лет.
Семья Истоминых / Фото: Елена Журавлёва
«Моя семья приехала сюда незадолго до образования Белгородской области, в августе 1953 года. Отец был учителем истории. В Воронеже жила его мать, которая тяжело болела. Поэтому он ходатайствовал о перераспределении в Воронежскую область, чтобы быть поближе к ней. Его распределили в Уколовский район. Ночь застала нас в дороге, и ночевали мы в Красном. Пошли к директору школы. А он рассказал, что не хватает учителей. Предложил остаться. Папа думал, что все конференции и курсы будут проходить в Воронеже и он сможет чаще бывать у родителей. А в январе область стала Белгородской, и ездить по делам пришлось уже в Белгород», – вспоминает Ольга Григорьевна.
Семья обосновалась в Красном и осталась здесь на всю жизнь.
«Лучше этого села для меня нет. Люблю – и всё! Сама не знаю почему. Детям моим это кажется странным: за что его любить? А я люблю и горжусь, слежу, как меняется облик Красного и жизнь в нём. Когда иду куда‑то, радуюсь, что многих встречающихся по дороге людей хорошо знаю, а они знают меня», – рассказывает Ольга Истомина.
Фото: Елена Журавлёва
В её детских и юношеских воспоминаниях Красное осталось совсем другим. Хаты, крытые соломой. Электрическое освещение только в самом центре, да и то не везде. А вода – в колодцах, которые располагались не в шаговой доступности. Её надо было принести, согреть на керосинке или газе и только потом уже можно было что‑то готовить или купать маленького ребёнка.
«Сейчас люди возмущаются высокими ценами на электроэнергию, сравнивая их с ценами в советское время. Да, электричество стоило копейку за один киловатт, но что с того? Во всём Красном не было ни одного электрического фонаря! Притом что асфальта тоже не было. Непролазная грязь, и по вечерам сплошная темнота», – рассказывает Ольга Григорьевна.
Праздник мёда в Красненской районе, 2015 год / Фото: Наталия Козлова (архив)
В магазинах тоже не было практически ничего. Перед большими праздниками к вечеру привозили кое‑какие продукты. Плавленые сырки, колбасный сыр, свиные головы для холодца… Иногда колбасу и мясо. Только нередко продукты были испорченными. Сырки зачастую оказывались покрытыми плесенью, а мясо – с душком. Но люди не возмущались. Плесень обрезали, а мясо вымачивали в растворе марганца.
А ещё учителям к праздникам прямо в школе продавали муку – по 5 кг на человека. После этого в доме начинало ароматно пахнуть пирожками с дикими варёными яблоками.
Как в Белгородской области появились «красные» названия
Не положено!
Ольга Истомина с мужем после окончания Воронежского мединститута вернулась в Красное работать. В больнице было видно, какие сложности приходилось преодолевать местным жителям. Одно за другим закрывались отделения. Закрыли и роддом. Ездить приходилось в Алексеевку. Там отношение к красненцам не было доброжелательным: из‑за отсутствия дорог, надёжного автобусного сообщения приезжали они с опозданием и без талончика к врачу. Пытались вклиниться в больничную систему.
«Бывало, что тяжёлых больных по нескольку раз возили туда-сюда. Один, с заглоточным абсцессом, после этих поездок в итоге умер. Рожениц тоже возили по бездорожью. Десятки женщин рожали в машинах и зимой и летом», – вспоминает Ольга Григорьевна.
В Алексеевку приходилось ездить и для того, чтобы побывать в соцзащите, банке, на совещании руководителей…
Дуб-старожил, дай мне сил. Какие тайны хранит долгожитель из Красненского района
Да и просто в магазине. Ведь товары в те годы распределялись по категориям населённых пунктов. В Красном не было ни молочных, ни мясных продуктов. «Не положено!» – отвечали на любые попытки решить проблему.
В селе постепенно закрывались организации. Даже телеграмму отправить оттуда стало проблематично.
Подготовка к восстановлению Красненского района началась в 1980 году. Ольга Истомина тогда стала депутатом Алексеевского районного совета. Избиралась трижды и раз за разом откровенно поднимала проблемы. Люди, когда она подходила к трибуне, заметно оживлялись, с любопытством ждали: что же будет дальше?
«Я на выступлениях рассказывала всё. Начальству это, конечно, не нравилось. И когда я приходила на работу после очередной сессии, возле моего кабинета уже сидели проверяющие. Но куда ещё понижать участкового терапевта? К тому же была на неплохом счету, работала без огрехов», – улыбается Ольга Григорьевна.
Фото: Елена Журавлёва
Инициативная группа
Решить проблемные вопросы без восстановления Красненского района было невозможно. В феврале 1986 года, когда депутат областного совета Владимир Шатаев приехал на встречу с жителями Красного, Ольге Григорьевне в перерыве удалось передать ему обращение. В нём была просьба рассмотреть вопрос о восстановлении района.
Владимир Матвеевич к этому отнёсся с пониманием, просил собрать подписи жителей и отметил, что тема уже рассматривалась областным руководством – скорее всего, дело будет сделано в недалёком будущем. И может быть, так бы и произошло. Но помешали Чернобыль и Всесоюзная перепись населения.
Фото: Елена Журавлёва
В Красном не унывали и продолжали собирать подписи.
«Собирали везде. Я на приёме в больнице сижу, и рядом лежит подписной лист. В итоге было собрано более 4 000 подписей», – рассказывает Ольга Григорьевна.
Письма с обоснованием и просьбой о восстановлении района отправляли первому секретарю Белгородского обкома партии Алексею Пономарёву, председателю Президиума Верховного Совета РСФСР Виталию Воротникову, Михаилу Горбачёву и Борису Ельцину.
С 1989 года инициативная группа красненцев вновь активизировалась. Туда вошли не только муж, отец и мама Ольги Григорьевны, но и Виктор Чехонадских, Алексей Глотов, Иван Попов, Тарас Дураков, Михаил Глотов. Они решили проводить сходы граждан по вопросу восстановления района. Но это не понравилось руководителям сельских советов и колхозов, которые опасались за свои места. Да и спокойная жизнь вдали от районного начальства их вполне устраивала.
Инициативная группа решила проводить собрания своими силами. Делали это в каждом хозяйстве с привлечением наиболее активных жителей. В итоге все протоколы собраний, подписи, обоснование просьбы о восстановлении района передали в обком партии.
Ожидание длилось долго. Отправлялись повторные письма. В феврале 1991 года был получен ответ, что документы находятся в Совете Министров РСФСР, в случае принятия положительного решения они поступят на рассмотрение в Президиум Верховного Совета РСФСР. Сомнения в успехе оставались вплоть до 6 марта 1991 года, когда был опубликован указ Бориса Ельцина об образовании Красненского района от 25 февраля.
Фото: Елена Журавлёва
У инициативной группы, боровшейся за восстановление, было немало помощников. Это и обычные люди, собиравшие подписи, и некоторые руководители, понимавшие важность дела.
А Красное с 1991 года стало расцветать. И глядя на уютное благоустроенное село, уже сложно представить грязь, бездорожье и дефицит. Красненский район, раскинувшийся на 852 квадратных километрах, славится своим культурным, духовным наследием и природными местами, где можно встретить даже краснокнижные растения. Некоторые проблемы здесь, конечно, есть и сейчас. Но это история уже совсем другого времени.
Анна Черкашина