Чтоб не дымила сушня. Как житель корочанских Прудков сохраняет старинный промысел

На белгородском Арбате рядом с модными магазинами и кафе дымила сушня. Дым выбивался из‑под груды сморщенных груш и яблок, но согреть замёрзшие в промозглый пасмурный день руки у меня не получилось.

«Это же макет, а дым – что на концертах пускают, он холодный, – смеётся Александр Малышев. – Да и настоящие сушни разве такие: в этой яблок ведра три, а в мою, что дома, 50 за раз входит».

По всей России

— Торговля‑то как?

— Плохо, продаю килограмм–два за день. Хорошо берут на ярмарках и фестивалях, а здесь люди бегут мимо. Но это не важно, главное – они видят, откуда сухофрукты, – говорит Александр Малышев и кивает на плакат с названием родного села, который повесил на видном месте.

В его детстве в 60–70-е годы прошлого столетия в Прудках и соседнем Проходном картошку сажали между яблонь. Вырастет мелкая – не беда, главное богатство – яблоки, огромные фруктовые сады росли при каждом доме.

Александр Малышев / Фото: Алёна Черепанова

«И тех не хватало, яблоки да груши собирали по ярам и лесам. Корочанский район всегда славился яблоками, а вот сушни в каждом доме были только в Прудках и Проходном. Сухофрукты возили продавать по всей России: Москва, Кострома, Ярославль и даже Комсомольск-на Амуре», – рассказывает Александр Ильич.

На сушку сгодится и корявое яблоко, а хорошее шло на продажу. Поздней осенью жители объединялись, заказывали ЗИЛы и заполняли их коробами с яблоками.

«Затем сами залезали под брезент и ехали в другие города на рынки, так делала и моя мама. Мы, дети, знали: в колхозе закончится уборка, и она уедет торговать. Росли без отца и как же ждали её возвращения! Она привозила калачи и арбузы, которые тогда были редкостью», – вспоминает Малышев.

Прохожие интересуются сушней / Фото: Алёна Черепанова

Адский труд

В каждом дворе было по 2–3 сушни, а порой и больше, фрукты перерабатывали тоннами. Особые умельцы умудрялись за пару сезонов заработать на машину. Эти сёла не бедствовали, секреты сушки передавались из поколения в поколение.

«До 70-х годов сушни были земляными, к топке спускались ступеньки, решётку делали из ореховых палочек. Сейчас сетка металлическая, а топка из красного кирпича, что хорошо держит тепло», – поясняет Александр Малышев.

Несмотря на изменения, суть осталась прежней: когда печь топится, в сушне создаётся тяга, и горячий воздух вместе с дымом проходит через фрукты. При этом важно выбрать правильный яблоневый, грушевый или дубовый пень, который тлеет, не разгораясь, и поддерживать необходимую температуру.

Фото: Алёна Черепанова

«Это адский труд. Не так просто среди кустов в траве собирать яблоки и груши, ведь перерабатывали сотни мешков. Вставать по ночам и проверять, как топится печь: бывало, что из‑за вспыхнувшего полена всё пропадало. Кроме того, фрукты, несмотря на едкий дым в лицо, нужно постоянно перебирать, откладывая те, что уже готовы», – делится Александр Ильич.

А ещё каждое яблоко нужно порезать на дольки, а груши идут целиком.

«Моя мама в 91 год за день перерабатывала 45 вёдер яблок», – с гордостью добавляет он.

Фото: Алёна Черепанова

Угли для утюга

Ядовитые на вкус и цвет напитки из порошков в 1990-х похоронили старинный промысел: современное поколение выбирает колу, соки, в лучшем случае – минеральную воду, и лишь единицы верны компоту из сухофруктов. Сегодня сушни заброшены, работающие по пальцам можно пересчитать.

«Я же хочу, чтобы наши сёла не забывали, чтобы было слышно, что есть Прудки и Проходное, и поэтому всегда соглашаюсь представлять бренд наших поселений – сухофрукты – на ярмарках и фестивалях, днях городов и сёл», – говорит Александр Малышев.

Делать это достойно помогает профессия – сегодня он директор Проходненского культурно-спортивного комплекса, причём уже в третий раз. Возглавил его в 22 года, когда пришёл из армии.

«Первым серьёзным мероприятием был День призывника, такого ещё в сёлах не проводили, мест не хватало, люди стояли», – вспоминает Александр Ильич 80-е годы.

Затем житейские пути-дороги привели его на московский рынок торговать яблоками. Не один год был киномехаником, но, как оказалось, от творческой работы никуда не деться.

Фото: Вадим Заблоцкий
«Выращиваю для души». Почему виноград похож на ребёнка

«Когда первый раз проводил День Нептуна, возможности были скромными, из реквизита – красный парик и палка. А в последнем до пандемии мероприятии участвовали уже более 50 человек, гостей было не менее 500, люди ехали из Курска, Старого Оскола, Белгорода, – рассказывает Малышев. – Работа придаёт силы – если получился хороший праздник, то месяца на два заряжаюсь эмоциями».

А потому просто стоять в торговых рядах с сухофруктами ему скучно. Поломав голову, сделал разборный резной домик, который в сложенном виде помещается в «Газель». Денег потрачено немало, зато не заметить его трудно. Особенно если рядом дымит сушня.

«Люди подходят, и я вижу, что многие знают про сушку фруктов с помощью электричества, солнечного света, но не дыма, видят это впервые», – говорит мужчина.

Но и сушни ему мало. На одном из фестивалей он выставил с десяток старых утюгов, а рядом в железной печи раскалялись угли. Желающие, а их было немало, заложив их в чугунное днище и хорошенько помахав такой тяжестью, гладили влажные салфетки, заранее приготовленные Малышевым. Это вам не музей, где старинные экспонаты трогать запрещено.

У Лукоморья

В последние годы Александр Ильич собирает по области старые вещи. Недавно из Волоконовского района привёз ткацкий станок XIX века, прялок у него вообще восемь, с десяток старинных печных заслонок, а сколько посуды, кувшинов и даже лаптей! Что покупает, что люди отдают. Для своего разборного фестивального домика он сделал макет печи, на полочках многое разместил. Но все экспонаты ждут своего часа, чтобы оказаться в собственном музее, под который Малышев решил приспособить сарай.

«У меня возле дома участок 70 соток, и есть мечта проводить на нём фестиваль сушки (сухофруктов). Люди приедут, а их ждут конкурсы, игры, они пройдут все этапы этого старинного промысла. В кущерях рассыплю яблоки, и команды на скорость будут их собирать. Все сушни будут работать, и через дым нужно будет перебирать фрукты, а это совсем не просто. Заданий придумаю много. Печь хочу сделать русскую, чугунки да ухваты есть, вы бы разве не захотели что‑то приготовить?» – спрашивает Малышев.

В его дворе стоит 111-летний дуб, 11 лет назад с размахом праздновали его юбилей, даже самодеятельные артисты из Алексеевки приезжали. Выстрелить дуб должен и сейчас: Малышев создаёт сказочное Лукоморье, вот уже и кот сидит на ветвях, дело за другими героями. Территорию собирается назвать «Лукоморье у бабы Поли» в честь матери, Полины Анисимовны – великой труженицы и незаурядной певуньи.

111-летний дуб / Фото: личный архив