Загадка княжеской усадьбы. Какие тайны хранит липовая аллея в чернянском хуторе Коммуна

Фото: Вадим Заблоцкий
Тайны села Сабынино. О чём шепчут липы в бывшем имении князей Волконских под Белгородом

«Вот здесь, посреди поля, есть такие островки, – показывает Светлана Викторовна. – Там остатки фундамента, крошеный кирпич. Есть мнение, что именно в этом месте стояла когда‑то летняя усадьба князей Касаткиных-Ростовских. А уже за ней – старая липовая аллея».

Никаких сооружений от дореволюционных времён на краю хутора, конечно, не сохранилось. Выкорчевали и большие фруктовые сады. Одни лишь могучие 150-летние липы помнят те времена. Шелестят листвой, готовятся цвести. Жаль, что не могут ничего рассказать.

Как было на самом деле

«По нашим данным, на этой аллее было посажено 45 лип, – рассказывает Светлана Дубова. – Сейчас сохранилось 37».

Светлана Дубова / Фото: Павел Колядин

Мы выходим из машины и не можем надышаться. Пахнет свежескошенной травой и липовым цветом. Кругом земляничные полянки и кустики лекарственной ромашки. Почти каждый год в августе сюда съезжаются пчеловоды со всего Чернянского района, устраивают фестиваль-ярмарку «Большанская пчёлка». Говорят, что княгиня Александра Касаткина-Ростовская, которой якобы принадлежала здешняя усадьба, завела такую традицию: сама держала пасеку и приобщала к пчеловодству окрестных мужиков-крестьян. Но вот историки с этой версией не согласны.

Чернянец Сергей Бахматов, который себя к краеведам не причисляет, тем не менее долго и тщательно изучал биографию княжны Александры, собирал по крупицам немногочисленную и разрозненную информацию, обращался к архивам и специальной литературе. Итогом этой работы стал подробный исторический очерк, а также переписка с внучкой княжны, которая живёт сейчас в Бразилии, и неутешительный для местных жителей итог.

«На мой взгляд, в биографии Александры Николаевны нет места ни этой аллее, ни пасеке, – говорит Сергей. – Нет о ней исторических сведений. Внучка тоже не смогла вспомнить никаких семейных преданий, касающихся этой аллеи, хутора или пчеловодства».

Как отмечает Сергей в своём очерке, жизнь Александры Касаткиной-Ростовской была больше связана со старооскольской слободой Ивановкой, где она поселилась почти сразу после свадьбы с родовитым помещиком Анатолием Всеволожским в 1902 году.

Новая жизнь старинного особняка. Как наследие дворян Ковалевских служит культурному развитию Ютановки

Княжна Александра

Дворянское гнездо князей Касаткиных-Ростовских располагалось в конце XIX века в слободе Чернянке. Род этот был довольно древним и имел представление во второй части Общего гербовника дворянских родов Всероссийской империи, изданного в 1798 году. Глава семьи – Николай Фёдорович – и его супруга Надежда Карловна Монтрезор воспитывали пятерых детей. Александра из дочерей была младшей. Общее начальное образование она получала дома. Затем отец отправил её в петербургский Екатерининский институт благородных девиц, где обучали словесности, иностранным языкам, истории, географии, космографии, физике, а также гимнастике, танцам, хоровому пению, музыке и светским манерам. Александра окончила его в 1901 году с серебряной медалью.

Через год после этого она вышла замуж. Венчали молодых в Успенской церкви слободы Чернянки. На момент совершения обряда княжне Александре исполнилось 20 лет, её супругу Анатолию Всеволожскому – 32 года. Такие данные о венчающихся записали в метрической церковной книге. После свадьбы супруги поселились в имении мужа в деревне Славянке Новооскольского уезда. Здесь спустя год у них родился единственный сын Николай, которого назвали в честь деда. Вскоре после этого чета Всеволожских перебралась к овдовевшей старой барыне в старооскольскую слободу Ивановку. Здесь они и жили вплоть до смутных революционных времён.

Фото: из архива Александры де Фиркс
Какой была ивнянская усадьба Клейнмихелей и как сложилась судьба их потомков

Годы потрясений

Семейное предание Касаткиных-Ростовских гласит, что во время ноябрьских бунтов 1905 года, когда взбунтовавшиеся крестьяне напали на чернянскую княжескую усадьбу, именно Александра Николаевна привела в Чернянку отряд казаков. Они взяли под защиту имение её родителей, предотвратив его окончательное разграбление. Но вот в кровавом 1917-м она своим родным помочь уже не смогла.

Как пишет в своём очерке Сергей Бахматов, «какое‑то время семья Всеволожских ещё колебалась с принятием решения о своём отъезде из Ивановки. Ведь это невыносимая душевная мука – вот так, бросив всё в одночасье, отрываться от земли, в которую вложено столько своего труда, умения, средств.

Однако уже нельзя было не замечать, что угроза их безопасности с каждой прожитой неделей возрастала. Судьба приняла решение за них – из Чернянки пришло ужасное известие: при нападении на родительское княжеское имение были убиты мать Александры – княгиня Надежда Карловна – и сестра – княжна Софья. Их захоронили без православного обряда погребения.

Для потрясённых этой горестной вестью Всеволожских стало вдруг понятно: время бесплодных ожиданий закончилось – нужно уезжать».

Известно, что, когда в стране вспыхнула Гражданская война, отец и сын – Анатолий и Николай Всеволожские – сочли своим долгом вступить в ряды Белого движения. Где в это время находилась Александра Николаевна, установить не удалось. Но уже в марте 1920 года семья в числе других белогвардейцев была эвакуирована на корабле «Капуртало» из Новороссийска в Крым. А в мае Всеволожские перебрались в Югославию.

От Югославии до Бразилии

Первые годы эмиграции Александра с мужем и сыном Николаем провели в Королевстве сербов, хорватов и словенцев, которые очень сочувствовали вынужденным покинуть свою страну русским.

В 1920 году семья разделилась. Николай перебрался в Бельгию, где поступил на технический факультет Лувенского университета. А его родители тем временем переехали жить во Францию. Чем они занимались и на какие средства существовали – неизвестно. Анатолий Всеволожский прожил после этого недолго. В 1927-м Александра похоронила мужа на кладбище Баньё к югу от Парижа, после чего перебралась к сыну в Бельгию.

«Чтобы всегда быть рядом с сыном – единственным на этом свете близким для неё человеком», пишет в своём очерке Сергей Бахматов. Николай к тому времени был принят инженером на завод по производству радия. А в 1936 году он женился на русской девушке из эмигрантской семьи – Наталье Базаровой. У них было двое детей: старшую дочь назвали Сандрой в честь бабушки Александры, младшего сына Николас.

В 1940-х компания «Филипс», в которой в то время работал Николай Анатольевич, направила своё представительство в Бразилию, сначала в Рио‑де-Жанейро, потом в город Сан-Паулу. Вся семья, включая мать Александру Николаевну, тоже переехала вместе с ним.

Скончался Николай Анатольевич Всеволожский в 1972 году. Был похоронен на кладбище города Сан-Паулу. Его матушка – Александра Всеволожская, урождённая Касаткина-Ростовская, – умерла через год после сына в возрасте 91 года. В 2018-м умер и её младший внук Николас. В живых сегодня осталась только старшая внучка Сандра. Некоторое время назад она прочитала очерк Сергея Бахматова на одном из интернет-ресурсов и написала письмо автору.

Единственный фотоснимок

«К большому сожалению, – писал в своём очерке Сергей Бахматов, – ни одного фотоснимка самой княжны Александры Николаевны – ни в молодые годы, ни в зрелом возрасте – найти не удалось».

Фото: Павел Колядин

Но, как оказалось, благодаря написанному им очерку эту историческую несправедливость удалось исправить.

«Спустя месяц после опубликования статьи «Александра» пришло письмо из далёкой Бразилии, города Сан-Паулу, – сообщал Сергей на своей странице в соцсетях. – Внучка княгини – Александра Николаевна Бернардет – любезно откликнулась на мою просьбу и прислала два старых фотоснимка, качество которых из‑за их возраста оставляет желать лучшего, но ведь вовсе не в качестве ценность. А в том, что спустя век после описанных в статье 
событий мы можем воочию увидеть, какими же на самом деле были герои нашей биографической статьи».

На одном из присланных фотоснимков – Александра Николаевна Касаткина-Ростовская. Фотография сделана в середине 1920-х годов в эмиграции в Париже. На другой фотографии – отец и сын Всеволожские.

Фото: Павел Колядин

Неразгаданная тайна

Кому же принадлежала загадочная липовая аллея в хуторе Коммуна? Ответа на этот вопрос пока нет. Так же как и внятного объяснения, что за фундаменты в поле сохранились до наших дней.

«Чёрные копатели постоянно спрашивают, где была старинная усадьба, – рассказывает Светлана Дубова. – Но мы можем только предполагать».

В поисках ответов отправляемся к одной из жительниц села Большого – Марии Нечёсе. Ей 95 лет, и она, как говорят, тот самый старожил, который может приоткрыть завесу.

«Липовую аллею помню, конечно, – с порога говорит нам бабушка. – Який праздник, мы туда на гуляния ходили. И соседняя Андреевка приходила. Отдыхали, песни пели, танцевали и дрались даже. Наши парни с андреевскими. Был там тогда в Коммуне колхоз «Заря социализма».

Фото: Павел Колядин

Память у Марии Сергеевны крепкая, припоминает даже фамилии односельчан, которые вместе с ней к липам ходили. Говорит, были там и два ставка – пруда то есть, питались подземными ключами.

«Из хутора там два парнишки утопли, – говорит бабушка, качая головой. – Да барыню из большого дома с Юлочки (улица в селе Большом) там утопили. Камень на шею и в ставку утопили. Когда революция была».

Спрашиваем бабушку про усадьбу и пасеки, но она лишь всплёскивает руками – «не на моей памяти это было».

«Жили вроде люди там, а потом на том месте кирпичные подвалы сделали, свёклу хранили, овощи разные от колхоза, – вспоминает Мария Сергеевна. – А липы уже тогда высокими и старыми были. Я ещё девочкой была. Такой порядок там и остался».

Этим липам больше 150 лет / Фото: Павел Колядин