По следам преступников. Почему белгородец выбрал работу в уголовном розыске
5 октября в России отмечают День уголовного розыска
-
Статья
-
Статья
Эти парни не ходят в форме и не следят, наглажен ли воротничок. Зато они могут сутками сидеть в засаде или гнаться за преступником. Они верят в оперской фарт и в то, что их работа жизненно необходима. И как бы вы ни старались, никогда не обнаружите в толпе оперативника уголовного розыска. Одеты они всегда неброско, ничем не выделяются. Такова суть их профессии – быть незаметными, но необходимыми.
Вот и Артём – старший оперуполномоченный уголовного розыска УМВД России по Белгородскому району – появился будто из ниоткуда. Рост – чуть выше среднего, футболка, джинсы. Подошёл, представился, а потом долго говорили о работе, преступниках и потерпевших и ещё о том, что же такое труд сотрудника уголовного розыска.
Опыт и оперской фарт
В уголовном розыске Артём уже больше шести лет. Он старший оперуполномоченный, работает по тяжким и особо тяжким преступлениям, в том числе по убийствам, по причинению тяжкого вреда здоровью. До этого трудился караульным, затем сотрудником патрульно-постовой службы. Артём считает, что перед тем, как стать оперативником, человек должен обязательно иметь какой‑то опыт:
Офицер Росгвардии возглавляет службу, которая появилась в год его рождения
«К примеру, работа в ППС очень помогла. Ты уже знаешь, как обследовать место преступления, что можно трогать, а что нельзя. Ты знаешь, как общаться с людьми: свидетелями, потерпевшими, подозреваемыми. Но всё время, пока я работал в патрульно-постовой службе, постоянно просился в уголовный розыск. Хотел этого с детства, всегда работа оперативника казалась самой нужной и востребованной. И когда взяли в розыск, был, конечно, рад».
Артём рассказывает, что работа опера уголовного розыска очень кропотливая и мало похожа на то, что показывают в кино:
«Ты идёшь по следу, собираешь малейшие крупицы, ищешь ниточки. К примеру, в Майском сожгли машину. Мы стали искать. Нашли таксиста, который привозил поджигателя. Потом нашли заправку, где подозреваемый набирал бензин. И он там оставил наклейку, по которой мы и установили личность. Но установить – ещё полдела. Потом начался розыск. Дома подозреваемый не появлялся, хотя и оставили там засаду. Стали отрабатывать родню, знакомых и в итоге вышли на его приятеля. Пришли на адрес, вроде подозреваемого нет дома, но нас что‑то насторожило. Спрашиваем, можно ли осмотреть жильё? Приятель подозреваемого дал разрешение и пригласил в комнату. Заходим в зал, а там диван и телевизор. Поднимаем спинку дивана, а там подозреваемый согнутый лежит, прячется. Так и задержали. Везение, конечно, но оно тоже немаловажно и называется «оперским фартом». Но, конечно, чтобы это везение пришло, нужно проделать колоссальную работу».
«У нас не бывает случайных людей». Почему каждый оперативник – немного психолог и актёр
Образ жизни
Когда спрашиваю, что самое трудное в работе, старший оперуполномоченный даже не задумывается:
«Преступления в отношении детей. В моральном плане это очень тяжело. Как ни отстраняешься – всё равно через тебя это проходит. Тем более приходится общаться с родственниками пострадавших детей. Но помогает осознание того, что ты делаешь нужную работу. И если нет этого убеждения – не сможешь работать. Человек, который не понимает, ради чего это всё, долго в нашей профессии не задержится. Для сотрудников уголовного розыска поиск преступников уже не работа, а образ жизни. И это не красивые слова, а констатация факта. Ты большую часть времени проводишь на работе. Ты готов выехать в выходные, праздники. И ты готов идти по следу сколько угодно, лишь бы справедливость восторжествовала».
Фото Вадима Заблоцкого / Фото: Вадим Заблоцкий (архив)
Артём рассказывает, как он и сотрудники угрозыска более полугода искали в Белгородской области убийцу:
«Очень важна в нашей работе настойчивость. В одном из сёл Белгородского района мужчина убил своего знакомого. Его вычислили быстро по оставленным следам и показаниям свидетелей. Но сам убийца как в воду канул. Он жил в нашем регионе, но был уроженцем Ставропольского края. В нашей области по адресу проживания мы выставили засаду, но подозреваемый не появлялся. Выезжали даже по месту его рождения, но и там подозреваемого не было. В окрестных сёлах оставили его приметы и свои номера телефонов. Искали более полугода, и вдруг звонок: видели подозреваемого. И, хотя был выходной день, мы сразу же сорвались и поехали туда. Встретились с человеком, который нам позвонил. Он рассказал, что к нему зашёл подозреваемый, попросил денег, потом куда‑то убежал. Мы в магазин, показываем фотографию, нам продавец отвечает, что был такой покупатель. Тут азарт уже просыпается, ведь понимаешь, что напал на след и подозреваемый рядом. Мы вдвоём с напарником обошли все заброшенные дома, сараи, искали везде. Потом заходим в дом, где, как нам сказали, одинокая бабушка живёт. А на крыльце – мужские сапоги. Оказывается, подозреваемый там печку топит. Задержали, сейчас отбывает наказание за убийство».
Страшное место, или Тайны заброшенного здания НКВД в Старом Осколе
Готовы ко всему
Артёму чуть больше 30 лет, он из династии полицейских. Дедушка – ветеран Великой Отечественной войны – после фронта пошёл в МВД и работал там до 60 лет. В этой же структуре служил и отец Артёма.
«Всё‑таки работа деда и отца повлияла на мой выбор, – вспоминает старший оперуполномоченный. – Лето я проводил в детском лагере «Дзержинец», где были дети сотрудников МВД. Всегда смотрел на отца, деда и гордился ими. С детства хотелось стать как они. Ну и уголовный розыск всегда был в эдаком ореоле романтики».
Фото: Вадим Заблоцкий (архив)
Артём признаётся, что честь семьи для него много значит:
«Служу так, чтобы не сказали: вот дед отличный сотрудник был, отец тоже, а ты… И если получаю какие‑то награды, поощрения – всегда сфотографирую и отцу отправлю».
Оперативники уголовного розыска обязательно страхуют друг друга. Зачастую подозреваемые – люди с большим криминальным опытом, совершившие тяжкие преступления. Понятно, что терять таким уже нечего, поэтому могут и бегать до последнего, и сильно сопротивляться.
— Мы стараемся всегда друг друга подстраховывать. Сначала изучаем личность подозреваемого, чтобы понимать, чего от него можно ожидать. Затем, если есть информация, что преступник может быть вооружён, подключаем и специальные подразделения для задержания.
— Бывало, что оказывают сопротивление?
— Конечно, – кивает Артём. – Задерживали приёмами, не применяя оружие. Хотя работа такая, что готовы всегда к любому развитию событий.
Найти «ниточку»
Если кто‑то думает, что работа оперативника – это только слежки да погони, то сильно ошибается. Работа оперативника невероятно кропотливая.
«Несмотря на то что есть уже современные технические средства, экспертизы, многое приходится делать по старинке. Преступления у нас есть очевидные и неочевидные. Очевидные – которые при свидетелях были совершены и имя подозреваемого сразу известно. И наша задача – найти его. А вот с неочевидными сложнее. Камеры не везде висят, бывает, что подозреваемый проходит так, что его не видно. И вот ты на месте преступления обходишь огромный жилмассив, опрашиваешь десятки, иногда сотни людей. Прокладываешь примерный маршрут преступника, идёшь по нему, запрашиваешь видео с камер, которые висят по дороге, беседуешь с людьми, лишь бы найти «ниточку» и выйти на след преступника», – говорит Артём.
Мужчина рассказывает про ещё одно громкое дело.
— Все помнят резонансное преступление – убийство девочки в Разумном. Тогда мы трое суток не спали. И не потому, что приказал кто‑то, а потому что старались по горячим следам найти того, кто совершил это преступление. Как раз я дежурил, когда девочка пропала. Мы с родными переговорили и сразу начали искать. Утром сменился с работы и поехал не домой, а опять в Разумное, чтобы продолжить поиски. Там, кстати, и вышли на след убийцы. У нас с напарником уже были намётки, и в ближайшее время личность преступника установили. Единственное, что нам помешало сразу же задержать его, – широкая огласка и материалы, которые были опубликованы некоторыми интернет-каналами. Убийца понял, что его вычислили, и пытался скрыться. Однако мы успели вовремя и его задержали.
— Так что же самое главное в вашей работе? Смекалка? Ум? Скорость? – спрашиваю оперативника.
— Скорее всего, убеждение, что наша работа необходима. Тогда всё остальное тоже будет.
Алексей Стопичев