Каприз и память Маргариты. Староосколец создал макет утраченного купеческого дома

Кирпичики на дереве

Моё знакомство с этой историей произошло благодаря коренному жителю Старого Оскола – пенсионеру Александру Сафронову, который создал макет дома купца Кобзева. В детстве маленький Саша ходил с мамой мимо него на улицу Рыльскую за хлебом в магазин. Когда подрос, стал учиться в школе по соседству. Учитель физкультуры водил детей потренироваться в близлежащий парк.

Лет 30 назад Александр Степанович наблюдал за первыми работами, с которых началось разрушение памятника архитектуры. Видел, как разбирали кровлю:

«В один из дней смотрю: стоит кран и снимает башни с крыши. Мы сначала обрадовались, думали, на реставрацию, наконец‑то его восстановят. Остался сруб. Потом через некоторое время вижу, что и стен нет. В музее сказали, что брёвна все пронумеровали и отвезли на хранение. Но за столько лет дом не восстановили. А я решил: сделаю макет».

Своей идеей он поделился с сотрудниками юношеской библиотеки им. А. С. Васильева. Они удивились, но выдали архивные чертежи. Работал Александр Сафронов в масштабе 1:20. Во время изучения открыл для себя Америку; выяснил, что с тыльной стороны дома была пристройка для прислуги, о которой ранее не знал.

Корпус выполнил из фанеры, наклеил заготовки, распущенные ручной пилой. Сделать стилизацию под кирпичный цокольный этаж помогла жена Любовь Ивановна – с помощью прибора для выжигания расчертила дерево на кирпичики.

Рамы, двери, козырёк над крыльцом – работа кропотливая, но трудностей ни с чем не возникло. Постарались даже восстановить орнамент на оконных наличниках. Застеклил окошки пластиком от футляров для аудиокассет. Для самой тонкой и ажурной работы использовал лобзик. А от себя мастер добавил на крыше первые буквы названия дома КМ – «Каприз Маргариты».

«С крышей пришлось повозиться, – подключается к разговору Любовь Ивановна. – К обсуждению даже привлекали брата Александра Степановича. Он проконсультировал, как сделать стоки – самую сложную часть работы».

Фанерную заготовку она помогла обтянуть кожей. Получилось очень эффектно, как в оригинале – с башенками и воображаемыми площадками под обсерваторию, да ещё и на разных уровнях. На создание макета Александр Сафронов потратил целый год. Для реалистичности Сафроновы поместили в одну из комнат куклу и назвали её Маргаритой.

Спорный вопрос

Так бы и осталась чудесная работа в уголочке на даче, если бы не брат Сафронова, который выставил фотографию в социальной сети. Старооскольский краевед Владимир Чуриков, увидев снимок, рассказал художнице Ренате Филимоновой о миниатюре дома купца Кобзева.

Макет гармонично вписался в открывающуюся в той же библиотеке, где Сафронов брал чертежи, экспозицию и дополнил акварели, открытки и карту старого города, созданные Ренатой Ниловной.

Результат кропотливого труда старооскольца привлёк внимание к одному из самых острых вопросов: нужно ли сохранять старый город? К сожалению, множество архитектурных памятников Белогорья конца XIX – начала XX веков утрачено. И если бы не выполненный Александром Степановичем макет, многие местные жители не знали бы, как выглядел «Каприз Маргариты».

О дочери купца известно не очень много. Маргарита Кобзева организовала в доме модный молодёжный салон, куда приглашала деятелей искусств. Здесь бывали знаменитый скрипач Михаил Эрденко, известный художник Илья Агеев, который хранил в подвальном помещении дома свои и многие другие картины.

Девушка проводила благотворительные базары и аукционы. У неё появились первые в городе фонограф Эдисона и велосипед. В 1937 году Маргариту Кобзеву, преподававшую в педагогическом институте, за инакомыслие арестовали сотрудники НКВД. В заключении она находилась долгих 14 лет. Затем вернулась в Старый Оскол, жила у дальних родственников, умерла в 92 года.

Похоронили Маргариту Кобзеву на местном кладбище, могила со временем затерялась.

Грустно, печально.

Фото: Елена Ховхун

Немой укор

Трагична и судьба дома. В 1950-е годы в здании располагался детский сад, затем – газовая служба. А в 1990-е решили провести реконструкцию. Вот что писали члены комиссии по реставрации в публикации «Плакали денежки в доме купца» в местной газете «Октябрьские зори» 21 сентября 1991 года:

«…Горячая полемика завелась вокруг дома купца Кобзева между сторонниками и противниками его реставрации. Маятник спора одним концом бил по «мироеду купцу», дескать, в чём его заслуга, чтоб ещё память о нём увековечивать. Другим концом всё же поднимался до понимания того, что строили‑то дом мастеровые люди русские и составлял он во все времена красу и гордость города на Осколе, и никаких денег не жалко на то, чтоб радовал он глаз прежним своим видом. Вот эти оппоненты в споре даже гонорар свой желали перечислить в фонд восстановления… В пользу этих аргументов и склонилась чаша весов, несмотря на то что были резонные доводы в пользу других нужд. И всё же большинство горожан одобрили, верно поняли необходимость сохранить памятник деревянного зодчества, а коллектив цементного завода проголосовал за это предложение спонсорским взносом в 100 тысяч рублей».

Реставрационные работы тогда действительно начались, были заключены контракты – сначала с одним киевским кооперативом, затем с другим. Но что‑то в итоге пошло не так, о чём свидетельствует та же газетная публикация:

«В последний раз мы были там 3 сентября. Над всем властвует бурьян запустения… Мансарда с кружевной резьбой по дереву снята со второго этажа, брошена на землю и гниёт там уже около 2 лет…»

Ответом на эту статью последовала публикация в той же газете, подписанная тогдашним директором краеведческого музея Жмуриной. Она объясняет споры с кооперативами и в завершение с горечью констатирует: 

«Вот что произошло с памятником архитектуры и деревянного зодчества при нашем с вами попустительстве… И ни архитектура, ни общество охраны памятников, ни комиссия реставрации дома Кобзева пока совершенно ничего не сделали для того, чтобы вернуть к жизни памятник деревянного зодчества».

Любовь Ивановна и Александр Степанович / Фото: Елена Ховхун