«Знать закон и вникать в малейшие нюансы». Каким должен быть настоящий судья

Путь к вершине

— Ещё в начальной школе в сочинении о будущей профессии я написал, что хочу стать милиционером, чтобы помогать людям, – вспоминает Александр Николаевич. – Когда поступил на юридический факультет, решил, что стану следователем прокуратуры. И реализовал свою мечту. Работал в Краснояружском районе, затем в родном Ракитянском. Дослужился до заместителя прокурора района. И однажды понял, что, только участвуя в судебных заседаниях, получаю моральное удовлетворение от проделанной работы. Решил попробовать стать судьёй. Тем более что в нашем сообществе это считается вершиной юридической карьеры.

— Что предшествовало назначению на должность?

— Экзамены, конкурс и тщательнейшие проверки, и лишь после этого – долгожданный указ о назначении. Эйфории по этому поводу я не испытал. Понимал, что предстоит огромная и трудная новая работа. Когда участвуешь в судебном заседании с какой‑либо стороны, высказываешь свою позицию и ждёшь решения судьи – это одно. А когда ты сам судья – ответственность полностью на тебе. Ты решаешь, виновен ли человек в уголовном преступлении, и если виновен – какое должен понести наказание. Или в гражданском деле делишь имущество между супругами и определяешь, с кем останется ребёнок… Это всё надо через себя пропустить!

Председатель Свердловского районного суда Белгорода Александр Сапронов

— Помните первое дело, которое рассматривали в качестве судьи?

— Оно оказалось достаточно сложным. Супруги развелись, мать осталась в нашей области, а отец уехал в другой регион и подал иск об истребовании ребёнка. Оба родителя благополучные. Оба привели много свидетелей. И оба действительно любили своего шестилетнего сына. Три дня до поздней ночи я рассматривал дело. Беседовал и с отцом, и с матерью. Наконец, они сели за стол переговоров. В итоге решили, что ребёнок останется с матерью, но та будет отдавать его отцу на каникулы, для совместных путешествий и так далее.

Помню дело о разделе имущества. Два бывших индивидуальных предпринимателя производили тротуарную плитку, а после прекратили совместную деятельность. Чтобы правильно рассудить и поделить имущество, пришлось вникать во все тонкости производства, количество выпускаемой за день плитки и так далее. И по многим моментам именно так.

Судья не только должен знать статьи закона, но и вникать в малейшие нюансы рассматриваемого дела, будь то технические характеристики или результаты экспертиз.

Фото: Личный архив Марата Гумерова
Председатель арбитражного суда Марат Гумеров: Эмоции оставляем за пределами зала

Электронный секретарь

— Какое максимальное наказание приходилось назначать?

— В Ракитянском и соседних районах прошла серия нападений на престарелых людей. Причём очень жестоких. Нападавшие связывали старикам руки проводами. Одну бабушку избивали деревянным футляром от швейной машинки, чтобы узнать, где она хранила свои сбережения; старушка прикрывала голову руками и в результате получила открытый перелом кости. При этом преступники забирали даже копейки, а иногда просто еду. Судебное заседание по этому делу проходило достаточно тяжело лично для меня. Эмоционально всё это переживал. Нелегко было слушать показания свидетелей и потерпевших. Некоторые из потерпевших даже не дожили до суда. В итоге главарь банды получил 16,5 года лишения свободы в колонии строгого режима.

— Если всё пропускать через себя, то недолго перегореть эмоционально…

— Переключаюсь на семью, друзей, увлечения – спорт, походы или путешествия. Хотя времени свободного практически нет. Но от этого только больше начинаешь его ценить, не тратить понапрасну. Работа судьи – это ведь не просто на заседании отбыть. Вначале нужно изучить дело. Посмотреть, достаточно ли оснований для начала заседания, соблюдены ли сроки, утверждено ли обвинительное заключение. Назначить дату, поручить секретарю и помощнику вызвать свидетелей сторон. Назначить, если нужно, экспертизы. Заполнить промежуточные документы.

Фото: Сергей Белых
Белгородский адвокат Юрий Шевяков: «По второму кругу я никого не защищал»

Но самое сложное – составить итоговый документ. Это достаточно кропотливый и длительный труд, требующий значительных познаний, в том числе судебной практики. Потому основную массу времени занимает написание мотивированных текстов – в выходные, во время отпуска, по вечерам, а иногда и ночами. 

Судьи нашего суда рассматривают в среднем по 350–380 гражданских дел в год, уголовных – от 70 и выше. И это не самая большая нагрузка в области. Так, судьи Октябрьского районного суда Белгорода за 11 месяцев рассмотрели около 700–800 гражданских дел каждый.

— Информационные технологии помогают в работе?

— Безусловно. В нашем суде с 2018 года в рамках пилотного проекта проходит испытания программный комплекс «Электронный секретарь суда».

Он позволяет проводить в высоком качестве онлайн-трансляцию, а также аудио- и видеофиксацию заседаний, обеспечивать сеансы видео-конференц-связи с удалёнными участниками, но главное – переводить речь в текст.

Фото: Фото Вадима Заблоцкого (архив)
Преступление одно – наказания разные

Его использование не только облегчает работу секретаря заседания, но и повышает доступность информации для участников судебного процесса, а также обеспечивает защиту прав участников судопроизводства.

Шанс на исправление

— Бывает жаль подсудимых?

— Конечно, бывает. Судья тоже человек. Иногда принимаешь по закону решение и сам по поводу него переживаешь. Если видишь, что перед тобой не закоренелый негодяй и есть возможность смягчить наказание, конечно, этим пользуешься. Тем более что я рассматриваю одну из самых сложных в эмоциональном плане категорий преступлений – в отношении несовершеннолетних.

Приведу пример: две девочки делали закладки синтетических наркотиков. Одной 14, а второй 15 лет. У обеих неполные семьи и трудное финансовое положение. Было очевидно, что девочки не потеряны для общества, что совершили преступление по глупости, от безысходности и могут исправиться. В итоге я приговорил их к лишению свободы, но условно. Это и урок, и наказание одновременно, и мы сделали всё, чтобы дать им шанс на исправление. К слову сказать, государственный обвинитель приговор не обжаловал и с ним согласился.