«Не надо стесняться». Как проходят в Белгороде творческие вечера без правил
Корреспондент журнала «ОнОнас» побывала на одном из таких вечеров
-
Статья
-
Статья
Что‑то нетипичное, незнакомое, новое и, пожалуй, даже непонятное – вот что приходит в голову, когда слышишь слово «неформат». Но для Белгорода у него есть ещё одно значение – более чёткое и яркое. «Неформат» – это вечера, которые проходят под девизом «Для творчества нет никаких правил».
Хотя одно всё‑таки есть: стесняться – нельзя.
Часть подготовительная
Инициатор и идейный вдохновитель таких вечеров – психолог и инструктор йоги голоса Наташа Полякова – вспоминает:
«Меня всегда интересовала тема креативности и спонтанности. В современном мире слишком много рамок и границ. Хотелось создать такое пространство, где люди могли бы пробовать себя, не боясь оценок – внешних или внутренних. Когда ты выключаешь внутреннего критика и творишь так, как чувствуешь, будто всё, что делаешь, – продолжение твоей души».
Так сначала появились мастер-классы по арт-терапии. Постепенно стали добавляться другие направления: рисование, танец, пение. И, наконец, вырос «Неформат», который объединил в себе всё лучшее из предыдущих опытов.
«Особенно радовало, какими открытыми и тёплыми были участники. Это ещё раз убедило меня в том, что Белгород вовсе не скучный и унылый, – улыбается Наташа, – что в нём огромное количество замечательных творческих людей, и нам всем просто надо познакомиться».
Часть настроечная
«Неформат», на который решила заглянуть я, – четвёртый по счёту. Одна часть зала отведена под чайный уголок: по тарелкам рассыпано печенье, нарезаны фрукты, а на невысоком деревянном столике выстроилась целая композиция из чайничков и пиал. Ответственная здесь Катя, которая аккуратно разливает чай по пиалам. Те крохотные, шершавые, берёшь кончиками пальцев, делаешь глоток – и тепло идёт внутрь.
Поблизости устроена массажная зона: лежат стопочкой оранжевые пледы, расставлены баночки с маслами. Чуть подальше скромно примостились специальные дощечки с гвоздями: почувствуй себя йогом, проведи время с остринкой!
Напротив, через весь зал – площадка для рисования. На полу – бумажная полоса из шести склеенных между собой листов. Такая же, широкая, прячет за собой зеркало. Рядом расположились коробки с красками и карандашами, лежат восковые мелки и аквагрим.
То и дело открывается дверь, один за другим приходят гости. Многие знакомы друг с другом, кто‑то, как я, новенький. Рассаживаются вдоль стен, широко улыбаются или, напротив, застенчиво прячут взгляд. Наташа объясняет:
«Бывает, что людям непросто раскрепоститься. Но в компании раскрываться всегда легче. Становится проще, когда видишь, что тут нет профессиональных танцоров и художников, что кто‑то смущается так же, как ты, наконец, что это просто весело – дурачиться и экспериментировать!»
Когда все в сборе, организаторы подают сигнал, и каждый из нас зажигает по свече. Электрический свет гаснет. «Неформат» начинается.
Часть двигательная
Мы рассеиваемся по залу, до соседа – полтора шага, пространство для безопасных манёвров. В центр выходит инструктор Саша, поднимает руки, чтобы привлечь внимание: сейчас мы будем танцевать.
«Главное – не старайтесь быть красивыми!» – призывает Саша.
И это, наверное, самое сложное. Особенно когда справа – огромное, во всю стену, зеркало, в котором без прикрас отражается каждое твоё движение. Поворачиваюсь спиной, закрываю глаза – не смотреть, не сравнивать, не думать.
Музыка стучит ритмом, и я бы не устояла на месте, даже если бы захотела. Руки над головой, поворот, наклон. Вспоминаю когда‑то вычитанное: танцы, как практически любая физическая активность, довольно действенный способ избавить тело от остатков пережитого стресса.
«Постарайтесь ощутить, словно в вашем животе – маленький железный шарик. Он перекатывается, а ваше тело следует за ним», – объясняет Саша, делая несколько шагов вперёд, чтобы её всем было видно.
И мы послушно ищем внутри себя это чувство, отпускаем тело, трясём руками и громко топаем, словно участники таинственного шаманского обряда: призываем свободу.
Часть красочная
Постепенно все расходятся по залу: кто‑то продолжает танцевать, кто‑то садится по‑турецки в уголке и, зажмурившись, пьёт чай. Я останавливаюсь у зоны для рисования.
Тянусь за баночкой гуаши и случайно задеваю рукавом стакан с водой – та выплёскивается, некрасиво надувая бумагу. На помощь спешит соседка по бумажному пространству:
«Ничего страшного!»
Она наклоняется, добавляет в лужу – то тут, то там – синюю краску. Та сразу расплывается узорами: тёмно-синее пятнышко, дальше – светлее, светлее. И получается – разводами – не то небо, не то море. Красиво! Спасительница возвращается к своему рисунку, а я улыбаюсь и вспоминаю: любую ошибку можно исправить. Или почти любую.
Из всего обилия цветов захватываю два: красный и жёлтый. Они солнечные, они отзываются, но что с ними делать, я не знаю. Перед рисованием у меня всегда был блок, но сегодня я определённо нацелена с ним справиться. Ведь как звучит девиз «Неформата»? Для творчества нет никаких правил!
Поэтому позволяю пальцам самим вести узоры. Поворот, завиток, полоска – мне кажется, что получаются ветки деревьев, но когда смотрю сверху, понимаю: это же «Танец» Матисса! Красные фигуры на сине-зелёном фоне в рваных движениях, случайная копия.
Рядом, вооружившись гримом, выводят друг на друге рисунки парень с девушкой. В дрожащем свете свечей покрытые красками лица выглядят словно оплетённые стеблями загадочных растений. Образы – сказочные, таинственные, красивые. Тоже хочу! Протягиваю соседке жёлтую и белую краски, та спрашивает:
«Ты мне доверяешь? – и, когда я киваю, начинает водить кисточкой по щекам, лбу, носу. И я уже не я, а незнакомая девчонка с белыми гуашевыми стрелками и жёлтыми точками-веснушками. И девчонке этой подвластен весь мир».
Часть звучная
Оглядываюсь: люди усаживаются кругом, готовятся к последней части вечера – теперь мы будем использовать наши голоса. Звучать!
«Йога голоса, которой я занимаюсь, основана на простой идее: то, как работает наш голос, отражает то, что у нас внутри. У каждого от природы уникальный и красивый голос, но его могут искажать наши установки и страхи», – рассказывает Наташа.
Она даёт задание: делать вдох, а потом с выдохом мягко растягивать любую гласную. И мы начинаем: со всех сторон раздаются «оооо» и «аааа». Кто‑то выбирает «ыыы», но быстро сдаётся – та не тягучая, тормозит голос. Каждый сам решает, быть ему громким или тихим, протяжным или отрывистым. Но в конце всё сливается в общую звуковую волну.
В центре на полу лежат музыкальные инструменты. Каждый может выбрать себе по душе, и вот уже где‑то звучит варган, звенят колокольчики, пересыпаются маракасы, поёт глюкофон. Я подтягиваю поближе к себе высокий барабан, ударяю ладонями, повинуюсь ритму в своей голове. Краешком сознания всё ожидаю, когда же десятки звуков сольются в сумбур и хаос – но этого так и не происходит. И только всё громче ликующее пение.
Когда голоса постепенно стихают, все ложатся на пол, закрывают глаза – словно поклон в сторону йоги. Мир сужается до шуршащего звука воображаемых волн: кто‑то ходит между нами, играет на инструменте с говорящим названием «шум океана». И мне представляется широкое летнее поле и бесконечное спокойствие.
Музыка умолкает, люди медленно поднимаются: всё закончилось. Но мы ещё долго не расходимся, пьём чай и молчим – потому что никаких слов не надо. И когда одна из девушек поворачивается, на её футболке видна надпись красной гуашью: «любовь». И это кажется лучше и выразительнее миллиона комментариев.
Александра Токтарёва