«Не быть плюшевым медвежонком». Особенности спортивной психологии
Журнал «Спортивная смена» представил несколько ситуаций, а любитель футбола и белгородец Сергей Чеботарёв посоветовал, как их можно решить
-
Статья
-
Статья
В конце «нулевых» его согласовали на должность психолога белгородского «Салюта», но в последний момент из‑за очередных тренерских перестановок в клубе назначение сорвалось. Специалист не попал в большой спорт, зато сохранил интерес к теме. И помог нам разобрать некоторые кейсы с позиции психологической науки.
В команде появляется звёздный новичок. К нему возникает предвзятое отношение, недоверие у коллектива. Что делать?
«Было бы странно, если бы ему сразу доверяли – представьте подобную ситуацию у себя на работе. Профессиональный спорт – тоже работа, и важно, с каким статусом пришёл этот новичок, сколько он получает. Если в два раза больше, чем вся команда, это серьёзно повлияет на его положение. Ему могут сказать: «Дружище, наверное, ты должен бегать в два раза больше, чем мы. Мы этого ждём. Давай». По большому счёту это зависть, которая становится огромным препятствием.
Если не зарплата, то препятствием может стать и просто звёздная репутация игрока. Наверняка он кого‑то вытеснит из основного состава, под него, возможно, будут перестраивать стиль игры, тактику. Как к этому отнесутся игроки, сильные стороны которых проявлялись в предыдущем рисунке игры?
Чтобы разрешить ситуацию, любой тренер помимо теоретических и практических занятий проводит психологические. К примеру, футболисты бегают по полю в парах и перебрасывают друг другу мяч руками. С навыками игры в футбол это соотносится слабо, но укрепляет взаимодействия, тренирует то, как люди ориентируются друг на друга. Игровая атмосфера снимает ответственность за результат – можно пошутить, специально бросить мяч куда‑нибудь в подбородок. Во время реального матча это будет плюсом и принесёт выгоду команде.
Ещё один вариант – совместные ужины. Есть тренеры, которые на этом настаивают. Казалось бы, вещь банальная, да и взрослый человек может поесть, когда хочет. Но во время еды у нас подтормаживается кора, мы чуть больше становимся животными, и совместный приём пищи объединяет. Недаром во многих религиях это как отдельный обряд.
Вообще людей объединяют совместные эмоции. Даже после поражения тренер может собрать всех в круг, игроки обнимаются и вместе переживают это. Телесное взаимодействие – поздоровались, похлопали друг друга по плечу, обнялись – способствует психологическому сближению. Это трудно просчитать, оценить с помощью секундомера, но во время матча качество взаимодействия обязательно скажется.
Мало найти и купить игрока, его надо встроить в команду. Прекрасно, если тренер будет не противопоставлять новичка, а рассматривать его в контексте действий всей команды. То есть, не «ты плохой игрок, и всё нам испортил». А «ты хороший игрок, мы на тебя надеемся, а с ним приобретём какие‑то новые варианты. Да, твоё действие в конкретном эпизоде было не самым эффективным, но давай подумаем, как можно было сделать по‑другому».
Спортсмен подаёт большие надежды на молодёжном уровне, он намного сильнее ровесников. Но когда становится старше и попадает в профессиональную команду, после пары неудачных матчей теряет доверие партнёров и тренера. Как не потерять веру в себя?
«В психологии есть универсальный принцип: опережающее развитие в одном возрасте не позволяет составить позитивный прогноз на другой.
Типичный пример из спорта. Мальчик начал рано развиваться, у него высокий рост, отличная координация движений, прыгучесть. Его ставят вратарём, и он действительно в своём возрасте лучший по антропометрии, психофизиологическим показателям, реакции. Всё здорово. Но проходит два года, и сверстники-вратари догоняют его по росту и всему остальному, а то и обгоняют. Готов ли этот вундеркинд к ситуации, когда нужно доказывать всё заново? Если рядом с ним есть мудрые наставники или хотя бы один самый завалящий психолог, будет готов. Ему аккуратно объяснят: «Твои успехи это здорово, но они не гарантируют ничего в будущем. Возможно, тебе придётся работать столько же, сколько и другим, а то и больше, чтобы остаться на приемлемом уровне».
Поэтому спортсмен должен быть готов терпеливо впахивать. Должен уметь стиснуть зубы и терпеть, работать, иногда годами, чтобы потолок возможностей пробить. Бывает же такое, что в 25 лет вдруг появляется супервратарь. А где он был до 25? Нигде, за колхоз играл.
Я вспоминаю, как однажды у тренеров Олега Романцева и Александра Тарханова спросили, кто в их молодости был лучшим игроком.
Они переглянулись и назвали какую‑то неизвестную фамилию.
— А за кого он играл? — поинтересовался журналист.
— Ни за кого. В 19 лет спился и умер. Но в юношах был на голову выше всех нас.
Это огромная проблема нашего спорта: талантливые ребята оказываются в ситуации, будто им уже не надо развиваться – боженька поцеловал в темечко. На взрослом уровне надо начинать всё заново, но они привыкли не работать, а ходить в талантливых. И такие иногда тяжело заканчивают, как в том печальном примере. К слову, с вундеркиндами так бывает не только в спорте».
В спортивной секции ребёнок ярко проявляет себя, добивается успехов. Но есть парочка ребят, которые его постоянно цепляют, обзывают, провоцируют на драку. Доходит до того, что ребёнок отказывается ходить на тренировки. Как тут не бросить спорт?
«Ситуация на самом деле позитивная. Ребята претендуют на лидерство в коллективе и в этом ребёнке видят равного соперника. Они чувствуют его авторитет в команде или как минимум конкуренцию. Надо продолжать тренироваться и проявлять характер – бойцовский дух ведь тоже нужно воспитывать. Это то, что составляет суть спорта. Если не любишь конкурировать, соперничать, то это не твоя профессия.
Бывший футболист Андрей Тихонов – интеллигентный человек, неоднократно получал приз «Джентльмен года». Но что он говорил? «Мы ломали друг друга на тренировках, потому что есть принцип: нельзя уступить мяч, проиграть единоборство». Так лидеры закаляют друг друга в психологическом плане. И потом через эти испытания приходят к дружбе, взаимоуважению.
В любом коллективе выстраивается иерархия, это помогает всей группе действовать слаженно. Если не будет лидера или группы лидеров, вокруг кого команда будет объединяться? Так что если ребёнок из этого примера отстоит себя, выдержит конкуренцию, то эти двое задир, скорее всего, рано или поздно станут его лучшими друзьями».
На тренировках игрок чувствует себя раскованно, забивает голы на любой вкус, всячески демонстрирует выдающиеся индивидуальные действия. Но в официальных играх тушуется, спешит сделать пас, передать завершение атаки другому игроку.
«В каждом человеке заложена, с одной стороны, мотивация достижения, с другой – стремление избежать неудачи. Те, у кого преобладает первое, склонны принимать решения, брать на себя ответственность, рисковать. У кого второе – менее активны, более опасливы, действуют уверенно только когда вероятность неудачи сведена к минимуму. Это можно выявить простейшими средствами психодиагностики.
В этом примере очевидно стремление избежать неудачи. Человек боится совершить ошибку. Скорее всего, это проявляется не только на поле, но и в обычной жизни. Как это подкорректировать? Изменить отношение самого игрока и всей команды к ударам по воротам, которые он наносит. К примеру, в контрактах футболистов прописываются премии за голы, а такому игроку надо выплачивать премии за удары как таковые, даже если они не будут приводить к голам. Вошёл в штрафную – обязан пробить сам. Можно и партнёров поощрять за то, что ему будут отдавать последний пас.
Был в «Спартаке» такой Фернандо Кавенаги – показывал удивительную результативность в Аргентине, а в России почти не забивал. Потом перешёл во французский «Бордо» и два сезона подряд становился лучшим бомбардиром команды. Тамошние специалисты решили его проблему как раз психологическими средствами – он стал наносить намного больше ударов».
Когда есть давление соперника, игрок почти не вступает в единоборства, действует прямолинейно, блёкло. А если такое давление отсутствует, он же становится мозгом команды – управляет темпом игры, дирижирует атаками. Как решить эту проблему?
«Такие игроки есть во многих командах в каждом поколении. Это люди определённого психотипа, который формируется на базе меланхолического темперамента. Пример из нынешнего «Спартака» – Михаил Игнатов. Пластичный, техничный, нежёсткий, тонко чувствует партнёров. Это позволяет ему просчитывать действия и своей команды, и соперника, видеть развитие атак, подстраиваться. Но высокая чувствительность одновременно является и слабым местом, превращаясь в психологическую хрупкость, неспособность действовать под психологическим или физическим прессингом.
У меня такие игроки вызывают симпатию – они конструкторы, плеймейекеры. Но для команды это проблема, потому что их легко вывести из строя, затоптать. Их психологическое устройство такое, что слабости продолжают достоинства. В футболе команда должна защищать этих ребят, примерно как в хоккее защищают вратарей.
Радикально изменить это нельзя. Можно попытаться спрятать недостатки в индивидуальном стиле игры или создать систему, которая будет сводить к минимуму слабости игрока. Как вариант – уравновесить этого «волшебника», чтобы рядом был партнёр совершенно иного плана, злой, как собака. Таким был Дженнаро Гаттузо в «Милане».
Наверное, в очень юном возрасте ещё можно как‑то повлиять на бойцовские качества. Внушить, что при своих талантах ты не должен быть плюшевым медвежонком. Соперник может исподтишка ударить или плюнуть в лицо – к этому надо быть готовым».
Записал Сергей Белых