Горы покоряются сильным. Почему белгородец неохотно говорит о службе в Афганистане

Вещмешок с кирпичами

Виктор окончил десять классов, приехал в Белгород из красногвардейского села Большебыково, учился в строительном техникуме. После второго курса его призвали в армию. На полгода попал в учебное подразделение в Ашхабад.

«Поняли, что будем служить в горячей точке, когда принесли анкеты, среди других вопросов было написано: «Желаешь ли ты служить в Демократической Республике Афганистан?» Конечно, мы все ответили положительно: уровень патриотизма зашкаливал», – говорит Виктор Петрович.

Фото: Вадим Заблоцкий

После учебки парней направили в Термез – самый южный город Узбекистана, из которого по мосту Дружбы через реку Амударья вошли в Афганистан.

К боевым действиям солдат готовили серьёзно, не давали расслабляться.

«Мы занимались в лучшем учебном центре Туркмении, жили в палаточном городке. Первый месяц отрабатывали строевую подготовку. Затем основное занятие – полигон и тренировка в гористой местности. Вещмешок называли «дохпаёк» (от слова «дохлый» – прим. автора), туда клали кирпичей почти на 30 килограммов, вешали за плечи и тренировались в беге на гору. Поначалу за то время пока подбегали к подножию, уже должны были быть на вершине, но через два месяца наработали скорость и выносливость», – рассказывает Хрипков.

Фото: из личного архива Николая Санина
«Мы, белгородцы, крепко дружили». Николай Санин вспоминает службу в Афганистане

На всю жизнь он запомнил «сопку борзых», как называли её солдаты за тяжёлый подъём, где наверху из булыжников было выложено: «Горы покоряются сильным». Недалеко от неё на полигоне отрабатывали военную подготовку. Начинали со стрельбы из автоматов и пулемётов, заканчивали управлением боевой машиной пехоты. 

«Меня готовили командиром БМП. Должен уметь абсолютно всё: водить, заряжать, хорошо стрелять в дневное и ночное время», – отмечает он.

Из Термеза приехали в Хайратон, потом в провинцию Кундуз. 1 мая прибыли на место, попали в боевой 2-й мотострелковый батальон.

«Жара 50 градусов, вокруг не трава – сено. Неделю адаптировались к таким условиям жизни. Я попал в роту, где было всего трое молодых солдат, нам выдали оружие. Каждый день выезжали на полигон пристреливать автомат, с этого времени пошёл отсчёт статуса участника боевых действий», – вспоминает Виктор Петрович.

Спасти товарищей

Сначала от командиров усвоили одно – быть готовым к любому повороту событий. Это война. Потом сделал татуировку группы крови на груди – если что случится, это медикам работу облегчит. После года службы Виктор уже ходил на боевые операции в составе разведдозора: 10 человек с офицером следовали впереди роты, проверяли, чтобы засады и минных ловушек не было.

Встреча в Москве с сослуживцами / Фото: Вадим Заблоцкий

За полтора года службы три раза лежал в госпитале. Первый раз с осколочным ранением и контузией провёл на больничной койке 21 день, тогда душманы из миномёта расстреляли их БМП. Второе ранение получил при трагических обстоятельствах: возвращались с боевой операции в горах, подорвались на фугасном снаряде, тогда погибли пятеро товарищей, остались живы только Хрипков и оператор машины. 

«Третье ранение случилось в конце августа уже перед демобилизацией. На перевале Саланг ночью начали спускаться с гор, попали на минную ловушку. Отлежался в госпитале, но меня уже хотели комиссовать. Наотрез отказался. Дослужил ещё месяц до приказа, и 21 октября отправился на Российскую землю», – повествует Виктор Хрипков.

Фото: Вадим Заблоцкий
Раиса Суслова собрала сведения для книги о воинах-афганцах из Вейделевского района

О боевых операциях он говорит неохотно. Вспоминает начало 1985 года. В ущелье Ташкурган боевики оборудовали учебный центр по высшему классу, там обучали наёмников из Пакистана. По данным разведки, в банде находилось около 700 человек. Задача – разгромить логово за неделю, но чтобы его взять, потратили месяц. Вынудили сдаться главаря банды, а там и остальные потянулись.

За эту операцию были награждены многие, Виктор Петрович – орденом Красной Звезды. В то время у него уже была медаль «За отвагу». На вопрос «За что?» отвечает лаконично: 

«За прочёсывание зелёной зоны» (местности, покрытой растительностью, где обычно укрывались душманы). 

Второй орден Красной Звезды ему вручили, когда по возвращении из армии сел на студенческую скамью. Этот случай в истории его жизни сопровождается фразой: «Награда нашла своего героя».

Это было во время крупномасштабной плановой операции в мае – июне 1985 года, которая получила название «Кунарская», так как проводилась в одноимённой провинции. Батальон, в который входил Виктор Хрипков, направили в горы, где укрывались боевики исламской партии Афганистана численностью около тысячи человек, большая часть из них – пакистанские наёмники отряда «Чёрный аист». О том, что там происходило, можно не рассказывать, офицерами высшего состава написано много мемуарных воспоминаний. 

Фото: из личного архива Виктора Леонтьева
«За справедливость». Как белгородцы воевали в Афганистане

Да и не хочет ветеран давать оценку тем страшным событиям. Помнит стрельбу, взрывы, грязь, песок и камни, перемешанные с кровью убитых и раненых. Из того боя пришлось выносить на руках троих товарищей, раненных одной пулей, которые истекали кровью. А, как известно, в жару остановить кровь практически невозможно. Нужно было успеть. Однополчан спасли и продолжили бой. В те дни погибло много советских солдат.

Виктор Петрович протягивает мне старый снимок из своего домашнего архива. Кто‑то из фотографов запечатлел, как сослуживцы провожают в последний полёт на «Чёрном тюльпане» погибших в ходе Кунарской операции товарищей.

Воевали в кроссовках

Разговор был тяжёлый, не один раз подкатывал ком к горлу. Виктор Петрович показывает мне фотографии и комментирует каждую.

 «В баках делали напиток из верблюжьей колючки – на воде настаивали и пили как чай. Носили его с собой во флягах, командиры заставляли пить. Он помогал бороться с инфекциями. Осенью там начиналась желтуха, малярия, дизентерия, холера. Мы с боевой операции приезжали, старшина выстраивал всех нагишом и брандспойтом смывал грязь, а потом одежду сжигали, – рассказывает ветеран. – Воевали мы в кроссовках, хотя поначалу надевали берцы. Нам разрешали. Кроссовки – удобная штука, если на мину-лепесток наступишь, а ими все горы были усыпаны, может только раздробить пальцы на ногах, а если в ботинках – ступню отрывало сразу. Вообще, у меня всегда с собой был подсумок, я в нём носил одну гранату и пачку патронов. В тех краях, где мы служили, в плен попасть – не дай бог. Я для себя решил, если что – лягу на гранату

Напоследок наш герой поделился интересной историей:

«Когда я в дозор начал ходить, у меня был начальник разведки – Саша. По образованию востоковед. Мы каждый день писали на листочке по десять слов на фарси. Потом учили для общения с местными, а он нас экзаменовал. За это время стали неплохо понимать афганских жителей. Потом после службы, уже в Белгороде, по работе приходилось встречаться со строителями из Таджикистана. Я их понимал хорошо, коллеги удивлялись, откуда такие знания».

15 февраля – День памяти воинов-интернационалистов. Афганцы соберутся в Белгороде возле памятника на Музейной площади и вспомнят былое.