Почему ремонт дома академика Сукачёва в Борисовском районе затянулся на годы

С чего началось

История заповедника началась в 1924 году. В 1937-м его передали в ведение Ленинградского госуниверситета, он стал учебно-научной базой вуза. По распоряжению Сталина, в СССР стали сокращать заповедные территории, поэтому вскоре его реорганизовали в учебно-опытное лесное хозяйство.

В 1979 году статус заповедника восстановили, а через несколько лет «Лес на Ворскле» вывели из подчинения университета. В конце 90-х к нему присоединили участки Центрально-Чернозёмного природного биосферного заповедника и переименовали в государственный заповедник «Белогорье».

«Разделение федерального и регионального бюджетов привело к тому, что Белгородская область уже не могла участвовать в финансировании по благоустройству этой территории и ремонту строений», – объясняет бывший директор заповедника Александр Шаповалов.

Фото: Вадим Заблоцкий

В 1997 году после передачи заповедника в Минприроды России на центральной усадьбе вновь организовали учебно-научную базу и назвали её «Дубрава» (ныне её возглавляет Александр Шаповалов). В неё вошли ранее построенные 11 жилых и нежилых зданий, в том числе лаборатория, учебный павильон, летнее общежитие, музей, которые и по сей день находятся на балансе всё того же университета.

Уже на тот момент здания требовали реставрации. Шесть лет назад ремонт провели только в административно-бытовом корпусе и перекрыли кровлю на объекте культурного наследия. Остальные здания сильно устарели и потеряли свою актуальность.

Звезда на научном небосклоне

Владимир Николаевич Сукачёв в 1931 году руководил кафедрой геоботаники на биологическом факультете Ленинградского университета (ныне Санкт-Петербургский госуниверситет). В эти годы он уже проживал в том самом доме, хотя официально возглавлял заповедник с 1937 по 1948 год. Учёному удалось соединить заповедное дело не только с научными исследованиями, но и с учебным процессом. По его инициативе здесь организовали Лесостепную научно-исследовательскую станцию и присоединили шереметевскую «Заказную рощу».

Работа академика была связана с новой на тот момент наукой – биогеоценологией. Его идеи определили направления научных исследований в заповеднике. 

А поселился он в доме, где ранее проживал основатель заповедника и его первый директор Сергей Иванович Малышев. Но когда началась Великая Отечественная война, Сукачёва отправили в эвакуацию на Урал. А после войны в доме, где он жил, разместили сотрудников заповедника, оставшихся без жилья.

В архитектуру сукачёвского дома, построенного ещё в XIX веке, в разные годы вносили изменения. До войны сделали деревянную пристройку, затем в 60-е годы заменили её на кирпичную. Сложили крыльцо, вырыли и облагородили подвал, демонтировали печи, подвели газ. Последние десятилетия здание очень нуждалось в капитальном ремонте.

Движение будет?

«В 2019 году после плановой проверки Санкт-Петербургскому госуниверситету выдали предписание о том, что необходимо выполнить работы по сохранению объекта культурного наследия, а должностное лицо оштрафовали в судебном порядке за непринятие мер», – рассказывает начальник управления государственной охраны объектов культурного наследия Белгородской области Алексей Чернявский.

К апрелю 2021 года по заказу университета подготовили проект на проведение работ по сохранению объекта культурного наследия. Историко-культурную экспертизу проекта провела комиссия, в которую вошли архитекторы и историки Липецка, Воронежа. В сведениях о техническом состоянии объекта указаны, среди прочего, следующие дефекты: состояние фундамента, цоколя – «ограниченно работоспособное», отмостков, крыши дома и внутренних деревянных стен – «недопустимое», аварийным признано состояние наружных стен лестницы и деревянное плоское перекрытие над первым и вторым этажами.

В марте 2022 года университет объявил тендер и заключил контракт с подрядной организацией «ПетербургПроектРеставрация». Сметная стоимость – 21 млн рублей. По данным, опубликованным на сайте, организация имеет лицензию на восстановление архитектурных объектов, зданий и сооружений, а также памятников культуры и защиту их от разрушений. Но после выполнения первого этапа работ университет расторг с ней контракт.

«Инициаторами расторжения контракта мы не были, предписаний о приостановке работ не выдавали, – уточняет Алексей Чернявский, – 18 августа отправили руководству университета предостережение, в котором предупредили, что работы необходимо завершать. Нам ответили, что готовят документацию для проведения конкурсных процедур и планируют заключать контракт на последующие этапы».

В свою очередь директор «ПетербургПроектРеставрации» Николай Минеев прокомментировал:

«Наша организация начала работать, всё шло по графику, и неожиданно для всех университет прислал письмо о прекращении работ, несмотря на то, что мы уже приобрели материалы. При том что замечаний к нашей работе не было».

С тех пор переписка Белгородского управления государственной охраны объектов культурного наследия и Санкт-Петербургского университета стала похожа на игру в пинг-понг. Пользователь здания оперирует оправданием: работы же начали, усиление фундамента произвели, а местами даже переложили, трещины заделали.

«Чтобы поменять нижний венец сруба, его приподняли, скрепили анкерными болтами и вывесили на подпорные устройства. Здание разобрали до конструктива, это было предусмотрено проектом. Все эти работы входят в документацию», – объясняет Чернявский.

Фото: Вадим Заблоцкий