Когда жизнь не была жизнью: белгородские архивы рассекретили документы о зверстве фашистов

О работе над этим обличительным документом, изложенных в нём фактах, эмоциональной подоплёке исследования «Белгородским известиям» рассказала один из авторов-составителей, ответственный редактор белгородского издания, главный хранитель фондов Госархива Белгородской области Елена Кривцова.

— Елена Владимировна, издание этого труда инициировал президент Владимир Путин. В чём, по‑вашему, его уникальность и почему именно сейчас на него возник общественный запрос?

— Уникальность его в том, что с момента окончания Великой Отечественной войны это вообще первое научное издание о зверствах фашистов в отношении мирного населения СССР, основанное именно на архивных документах. Выпустить его раньше было затруднительно, поскольку закон только спустя 75 лет после создания документа позволяет открывать его, охраняя частную жизнь человека, его личную и семейную тайну, сведения, которые могут угрожать его безопасности. Именно поэтому значительная часть материалов военного времени до сих пор недоступна.

Предполагаю, что повлияла и позиция нашей страны, выступавшей после войны в роли великодушного победителя. Так, например, у СССР не было цели закрепить на международном уровне факт геноцида славянского народа. Кроме того, в 1945 году и во время Нюрнбергского процесса никто не сомневался в том, какую роль сыграл СССР в победе над нацистами, какую цену за неё заплатил. Но, к нашей огромной скорби, сегодня история переписывается, и теперь СССР представляют чуть ли не зачинщиком войны. Против нашей исторической памяти объединились могущественные силы, которые намерены её стереть если не в нас, то в наших детях.

Издание «Без срока давности» обнародовало страшную правду о зверствах нацистов, чтобы напомнить и документально подтвердить, как всё было на самом деле. И, видимо, в нынешней ситуации у нас нет другого пути, кроме как понять, какую боль испытали наши близкие.

Елена Кривцова / Фото: Вадим Заблоцкий

— То есть проект должен стать отправной точкой патриотического воспитания?

— Я очень на это надеюсь. Мне лично не по себе от того, что нынешняя молодёжь ничего не знает о молодогвардейцах – роман Фадеева, который мы читали в 7-м классе, выкинули из школьной программы: слишком много там сцен жестокости. Но ведь благодаря ему, другим «негуманным» произведениям наше поколение знакомилось с правдой о войне. И мы на всю жизнь усвоили, что фашизм – это когда на детях ставят клеймо раскалённым металлом, а не просто красиво маршируют и вскидывают по команде руку. Как говорили в Москве на форуме по случаю выхода сборника, у нашей молодёжи должна выработаться нетерпимость к любым проявлениям фашизма, в том силе через страшные факты о жизни земляков во время оккупации. Можно сказать, что это вторая главная цель нашей работы.

— Вы сказали о рассекречивании документов в связи с исследованием. Что это за работа?

— Это серьёзная процедура. Если описать её техническую часть, то сначала сотрудники, имеющие специальный доступ, отбирают засекреченные документы. Потом их рассматривает областная межведомственная комиссия по рассекречиванию, куда входят архивисты, военные, историки, сотрудники ФСБ, МВД, других организаций. Утверждает акт рассекречивания губернатор области. При подготовке издания рассекречено 58 документов за 1941–1943 годы из девяти фондов.

— Можете о них рассказать?

— Это документы из нашего архива и Государственного архива новейшей истории Белгородской области: агентурные и разведывательные доклады, акты о злодеяниях и составленные на местах после освобождения протоколы показаний свидетелей, несколько сохранившихся номеров старооскольской оккупационной газеты венгерского командования «Новая жизнь». 15 документов предоставило областное УФСБ. Также использованы трофейные документы оккупационных властей: 1-й Роговатовской сельской управы, Ольховатской районной управы, немецкой комендатуры Шаталовского района, Старооскольской городской управы, Валуйской районной управы и многие другие. В них нет списков расстрелянных, в основном это документы о хозяйственной деятельности. Немцы, известные педанты, тщательно учитывали все имеющиеся ресурсы, людские и сельскохозяйственные. Но факты угона в Германию, карательных операций в них тоже прослеживаются.

Жители разрушенной деревни, живущие в землянках, июль 1943 года / Фото: Российский государственный архив кинофотодокументов

— Сколько времени потребовалось для их обработки?

— У нас были очень жёсткие сроки: с конца марта до 1 июня. За это время нужно было ввести текст по всем правилам научной работы в специально созданной для этой цели программе, приложить к каждой странице скан первоисточника, отдельно оформить именной и географический указатели. За два месяца силами фактически семи человек была проделана колоссальная работа. Но я хочу подчеркнуть, что прежде всего это был тяжёлый моральный труд – погружаться в мир невыносимых страданий, которые выпали на неповинных людей.

— Что вас особенно поразило, о чём вы не знали?

— Я думала над этим вопросом и в конце концов поняла, что выделить что‑то одно невозможно: за каждым документом горе, которое не оставляет равнодушным. Например, яковлевское село Сажное, как и другие в этом районе, постоянно находилось в эпицентре военных действий. Захватчики оккупировали его в один день с Белгородом – 24 октября 1941 года. И распорядились отселить местных жителей в Томаровку. Ну как отселить: люди должны были отправиться туда пешком с детьми, со своими котомками. 12 сельских стариков, которые физически не могли этого сделать, фашисты расстреляли. Эти дедушки и бабушки не воевали, не партизанили, просто не могли пройти своими ногами большое расстояние, понимаете? И этого было достаточно, чтобы от них избавиться.

Или село Шляхово, где действовал партизанский отряд и которое фашисты подожгли. При пожаре погибли двое младенцев: одного мать успела вынести, но он замёрз на морозе, а второй сгорел. А на следующий день приехали немцы и расстреляли 16 человек, которые участвовали в тушении села, – подростков и мужчин от 16 до 70 лет. Вообще по документам видно, что самые жестокие карательные операции проводились именно там, где были партизанские отряды.

Жители освобождённого села Покровка в Курской области возвращаются домой / Фото: предоставлено Павлом Субботиным

— Как вы думаете, где проходила эта грань, после которой начиналось физическое уничтожение мирных людей?

— Ничего у нацистов не делалось по наитию, на эмоциях: всё было прописано, регламентированы провинности и соответствующая казнь за них. За связь с партизанами – сожжение, за смерть немца – четыре расстрелянных русских и так далее. Фашисты тут по традиции были последовательны и методичны: пока предписание не выполнялось, они не отступали.

Так, в одно село пришли за еврейской семьёй – матерью с двумя детьми. Женщину с малышом увезли сразу, а мальчик постарше убежал. Но на следующий день немцы вернулись, всё прочесали, ребёнка нашли и расстреляли. Казалось бы: зачем нужен был один мальчик, столько сил брошено было на его поимку? Но это была норма режима: кто должен быть уничтожен, был уничтожен даже через огромные усилия.

— Время от времени у нас заводятся разговоры о том, что лучше бы мы жили под немцами…

— Эти люди не понимают, о чём говорят. Под немцами – это когда дочь насилуют на глазах матери, а жену – на глазах мужа, а те потом лишаются рассудка от пережитого. Так с нашими земляками происходило, в разных районах были зафиксированы такие факты. Есть документ о взрыве в засосенской школе Красногвардейского района с описанием гибели 9 детей, которое невозможно читать без слёз. Нигде об этом раньше не упоминалось, событие хранилось только в народной памяти. Документы подтвердили и существование концлагеря на территории Чернянки, заключённых которого фашисты сожгли в школе села Гусёк-Погореловка. Это реальная жизнь под нацистами. При этом их зверства заключались не только в том, чтобы физически уничтожать мирных граждан, но и в том, чтобы создавать условия, когда жизнь переставала быть жизнью.

— Где можно ознакомиться со сборником «Без срока давности»?

— Пока он вышел небольшим тиражом, и даже мы, авторы, не имеем печатного экземпляра. Конечно, планируется его широкое издание. А в ближайшее время электронная версия сборника станет доступна в читальном зале нашего архива по адресу: Белгород, ул. Мокроусова, 14.

Сборник «Без срока давности» / Фото: Ольга Бондарева