Заветные треугольники. Как находили адресатов письма с фронтов Великой Отечественной
«Белгородские известия» побывали в музее-диораме «Курская битва. Белгородское направление»
-
Статья
-
Статья
В музее-диораме хранятся десятки фронтовых писем. Среди них короткая записка на пожелтевшей бумаге – от санинструктора Любови Ясинской.
«Здравствуйте, дорогие родные»
Всего несколько торопливых строк, написанных простым карандашом:
«Здравствуйте, дорогие родные, сообщаю, что обо мне не беспокойтесь, как выйду – всё опишу подробно, не располагаю на время. 29/VII. 43 г. Люба».
Машенька из Мышеловки. Как санинструкторы и медсёстры спасали бойцов
Любовь Ясинская служила в 32-й танковой бригаде 29-го танкового корпуса, который участвовал в бою под Прохоровкой. На счету санинструктора из тверского Конаково было более 100 спасённых танкистов. Погибла она в ноябре 1943 года в Днепропетровской области спустя несколько месяцев после написания этого письма. Во время атаки Любовь отказалась спускаться в башню танка: она сидела на его броне, наблюдая, кому на поле боя может потребоваться её помощь. В танк попал вражеский снаряд, санинструктор погибла.
Казалось, каким‑то женским чутьём она знала, что умрёт: накануне рокового боя Люба выпросила у старшины новое бельё.
«И вот у неё эта новая рубашка нижняя. Белоснежная, тут с завязочками такая… Она вся была залита кровью…» – вспоминает подруга Любы, санинструктор Нина Вишневская, в книге Светланы Алексиевич «У войны не женское лицо».
Получается, в белгородском музее хранится одно из последних писем санинструктора Ясинской, которое она написала второпях, чтобы успокоить родных. И оно лишь подчёркивает: письма писали живые для живых, но к моменту доставки одна или обе стороны могли погибнуть. А случалось, что треугольнички приходили к родным тогда, когда их уже не ждали. Пропал без вести боец – об этом в должные сроки уведомили родственников. Те уже оплакали своего солдата, а через месяц приходит от него письмо из госпиталя. Такие ошибки нечасто, но случались – и они оставляли людям веру в чудо.
Записка санинструктора Ясинской / Фото: из коллекции музея-диорамы
70 млн в месяц
А сколько их, таких весточек фронта, разлеталось по городам и весям воюющей страны? И сколько их прилетало к бойцам на передовую? В некоторых источниках встречается цифра 70 млн писем ежемесячно.
«Очень большое значение для солдата на фронте имела связь с тылом, и в первую очередь переписка с родными и близкими. Почти в каждом фронтовом письме встречаются слова о том, как радостно получать солдату весточку из дома, как поддерживает она его душевные силы, помогает и ободряет в бою», – сообщает энциклопедия «Великая Отечественная война 1941–1945 гг.».
Письмам на фронт и с фронта посвящено множество песен и стихов военных лет. Самые знаменитые из них – «Тёмная ночь», «В землянке», «Жди меня».
За быструю и бесперебойную доставку корреспонденции с фронта и на фронт отвечала почтовая служба. Накануне войны – в 1939 году – в составе Главного управления связи Красной армии сформировали Управление военно-полевой почты, при штабах армий и фронтов появились его отделы, а непосредственно в частях – почтовые полевые станции. С началом войны настоящую нумерацию воинских частей пришлось менять из соображений секретности:
«После захвата немцами десятков тысяч писем с фронта и на фронт наша разведка выявила использование адресов с незасекреченными номерами воинских частей. Установив номер полка, противник получал место дислокации и номер дивизии, корпуса, армии, фронта со всеми вытекающими последствиями», – поясняет старший научный сотрудник музея-диорамы Галина Стовба.
В итоге в 1943 году в стране ввели новый порядок адресования военной корреспонденции. Чтобы скрыть настоящие наименования частей и соединений Красной армии, полевые почтовые станции стали военно-почтовыми и им присвоили условные пятизначные номера, никак не связанные с истинными номерами воинских частей. Добавочный буквенный литер через дефис обозначал подразделение внутри воинской части. Например, 504-й стрелковый полк после реформы стал называться так: «Войсковая часть полевая почта 24084», а рота автоматчиков в его составе стала «войсковой частью полевая почта 24084-Ч».
Почтовая карточка с фронта / Фото: из коллекции музея-диорамы
На поездах, самолётах и лодках
В начале войны почту возили в основном на поездах: иногда почтовые вагоны прицепляли даже к военным эшелонам. С 1943 года письма и газеты на фронт доставляли и самолёты. А кроме того, почтовая авиация занималась распространением агитационных листовок среди вражеских войск. В осаждённый Севастополь почта прибывала на подводных лодках, в блокадный Ленинград – на грузовиках по льду Ладожского озера.
С железнодорожных станций на грузовиках и телегах почту перевозили на полевые почты, откуда корреспонденцию забирали фронтовые почтальоны – их называли экспедиторами. Чаще всего это были физически выносливые и сильные мужчины – корреспонденция приходила мешками, а почтовые сумки были неподъёмными. Но иногда почту бойцам приносили совсем юные девушки-почтальоны. Бывало, они рисковали жизнями и под пулями доставляли солдатам долгожданные весточки из дома.
«Войсковые почтальоны доставляли письма и газеты в сроки, установленные для каждой военно-почтовой станции в отдельности – от одного до трёх часов, в зависимости от расстояния», – отмечает Галина Викторовна.
А когда советские войска прогнали врага за границы СССР и пошли по Европе, каждому солдату раз в месяц разрешалось переслать на родину посылку небольшого веса. Миллионы посылок полетели от советских бойцов в разорённые врагом родные места: в них солдаты посылали родным продукты, одежду и другие товары первой необходимости. Из‑за такого наплыва весомых отправлений военно-полевой почте даже пришлось пустить дополнительные почтово-багажные поезда.
Секретки
Письма с фронта и на фронт пересылали бесплатно. Конвертов и марок не было – вместо этого само письмо складывали треугольником. Чаще всего материалом для него служил лист из блокнота или тетради, а за неимением их солдаты писали на полях газет.
На одной стороне листа был текст письма, потом лист последовательно сворачивали слева направо и справа налево текстом внутрь, а оставшийся внизу хвостик служил клапаном, который заправляли внутрь треугольника, и так запечатывали его. На чистой лицевой стороне писали адрес.
Почему фронтовые письма были треугольной формы? Во‑первых, потому что это самая жёсткая геометрическая фигура: письмо-треугольник меньше мялось при транспортировке. Во‑вторых, его можно было соорудить буквально из ничего – в окопе настоящими конвертами и клеем не разживёшься, да и в тылу с ними была напряжёнка. И в третьих, такая форма письма позволяла его закрыть, но не запечатывать намертво, ведь все письма – что с фронта, что на фронт – читала военная цензура.
«Важным было сохранение военной тайны: надо было не дать возможности врагу по содержанию писем получить сведения о дислокации частей и их вооружении. Все письма с фронта в обязательном порядке просматривали, любые спорные места вымарывали чёрными чернилами, а на отправление ставили штамп «Проверено военной цензурой», – поясняет Галина Стовба.
Если же солдату писали из дома, то такое письмо сначала попадало в гражданское отделение связи, затем в тыловой военно-сортировочный пункт, а оттуда на поезде последовательно переправлялось на фронтовой военно-почтовый пункт, военно-почтовую базу армии, дивизии, полка, батальона – и, наконец, доходило до адресата. В письмах из дома тоже вычёркивали всё, что могло указать на местоположение адресата или подорвать боевой дух солдата.
Ещё в ходу были почтовые карточки с патриотическими рисунками и адресом на одной стороне и текстом письма на другой, а также секретки – большие разлинованные листы бумаги, которые складывались пополам так, чтобы снаружи остались иллюстрация и адрес, а текст письма оказался внутри. У них был клеевой клапан, который позволял запечатать письмо.
Тамара Акиньшина