Правильный мёд. В Белгородской области возрождают бортничество

Сладкие факты. 10 рекомендаций для выбора правильного мёда

За сладеньким

Артефакты свидетельствуют о том, что любовь к сладкому проснулась в людях задолго до того, как они приручили пчёл или научились делать сахар. В Египте, Индии, Европе и на Руси с древних времён существовали охотники за диким мёдом. Сначала человек просто забирал у пчёл то, что хотел, но, лишившись еды и дома, пчёлы погибали. Со временем люди поняли, что гораздо практичнее заставить пчёл работать на них.

Улей в его нынешнем виде появился только в 1814 году, его придумал пчеловод из Черниговской области Пётр Прокопович. До его революционного изобретения на пасеках ставили борти – колоды, в которых жили дикие пчёлы. Их можно считать предками современных ульев. Борти аккуратно спиливали с деревьев в лесу и переносили ближе к жилищу либо выдалбливали из стволов вручную. Внутри них дикие пчёлы тянули медовые языки по несколько килограммов, которые человек затем отрезал, оставляя часть для пропитания насекомых зимой.

Найти в Белгородской области дерево диаметром 60–90 см и высотой до 25 м (а именно в таких обычно селятся дикие пчёлы) так же невозможно, как заставить их приносить мёд прямо к чаю. Подобные колоссы остались разве что в Башкирии, где бортничество – национальный промысел, а борти в лесу передают от отца к сыну и тщательно оберегают от людей и медведей. Белгородским пчеловодам такой способ не подойдёт. Но, по словам Юрия Сенина, дело вовсе не в дуплах и пчёлах, а в пасечниках.

«По вкусу вы не отличите бортевой мёд от мёда из ульев, по качествам и органолептике они тоже одинаковые, – говорит он как провизор с 20-летним стажем и пасечник. – Главное – ареал медоносов и то, чем лечат пчёл. Именно от этого зависит вкус, цвет и польза мёда. Если пасечник постоянно даёт пчёлам антибиотики, то они остаются в мёде и всех продуктах пчеловодства и никакой пользы человеку от этих продуктов нет. Если поставить пасеку рядом со свинокомплексом, мёд впитает в себя все неприятные запахи. Наша пасека находится рядом с заповедником. Пчёлы сами знают, куда им лететь. Если есть чистые дикие луга, они не полетят на подсолнечник».

Здесь мёда нет

Возрождать бортевое пчеловодство начали в прошлом году с подачи жителя Красненского района Владимира Бурцева. Он поставил на своей пасеке 11 колодок.

У Юрия Сенина на участке несколько ульев и одна экспериментальная борть. Снаружи она отличается от улья только тем, что имеет окошко. Оно нужно, чтобы наблюдать за процессами, происходящими внутри, делиться фотографиями и видео на сайте и показывать, как трудятся пчёлы, туристам. Это, кстати, отдельное направление Сениных.

«Вся фишка борти – в рамочках, – рассказывает Юрий Сенин. – В ульи ставятся готовые четырёхугольные рамки, в них на проволоках натянута искусственная вощина. В борть достаточно поставить планки, натёртые воском, никакой проволоки и искусственной вощины. Пчёлы сами тянут с планки языки мёда. Чем дольше не срезаешь, тем длиннее будут языки. Дикие пчёлы могут тянуть их до 5 м, и им всё равно, где селиться: в дуплах деревьев, в печных трубах старого дома или в бортях. Главное – взяток (то, с чего пчела берёт нектар и пыльцу). В этом году ничего нет, так что про бортничество можно даже не загадывать».

Юрий Николаевич показывает пустую рамку из улья. В прошлые годы к середине июня уже можно было откачивать первый мёд, в этом году – абсолютная чистота. Виноваты дожди.

«Кормим их прошлогодним мёдом, запасы уже на исходе, – сетует он. – В прошлом году, наоборот, мёда было столько, что не знали, куда девать, в банки закладывали, а в этом году мёд будет дорогой».

Экономика бортничества

Сенин говорит, что практически все, кто увлёкся в области бортничеством, делают это для души и из интереса. В экономику этого направления никто серьёзно не вникал. Это только кажется: поставил борти и сиди, жди урожая.

«Борть стоит 17 тыс. рублей, я заказал её в Йошкар-Оле, и с доставкой она обошлась мне в 20 тыс. рублей, это как стоимость четырёх ульев, – прикидывает он цифры. – Ещё надо два-три года ждать, когда пчёлы оттянут языки. Мёд в сотах покрыт забрусом – это срезанные крышечки сот, – он полезнее и дороже мёда. Килограмм мёда стоит 300 рублей, забруса – 400, итого – 700 рублей».

Говоря о потенциале бортничества, он отмечает, что ценители такого мёда в основном в Москве и Питере. Это состоятельные люди, желающие питаться здоровой пищей. На таких покупателей ещё нужно выйти, а в Белгородской области их мало. Однако идею с бортничеством поддержали все районы, пока на любительском уровне. Пасечникам не хватает знаний, опыта, средств.

«Если АПК предложил проект возрождения бортничества, нужно пригласить кого‑то обучить нас, поделиться опытом, – рассуждает он. – Я предложил району фишку: сделать бортевой пчелопарк. Поставить у нас 20 колод и несколько лет смотреть, как пойдёт процесс, можем даже онлайн-трансляцию организовать. Тогда можно будет говорить о масштабах и экономике этого начинания».