В Белгороде презентовали книгу о Борисовском Богородице-Тихвинском монастыре

За эту задачу взялся начальник управления архивов Белгородской области, историк Павел Субботин. Тогда он ещё и не подозревал, сколько открытий принесёт исследовательская работа.

Уникальные материалы

Борисовская Богородице-Тихвинская женская пустынь считалась одним из самых известных монастырей дореволюционной России. Связаны с ней и явления Пресвятой Богородицы, и чудесные исцеления парализованных. В начале XX века здесь жили свыше 1 000 монахинь и послушниц со всей страны.

Новая книга, посвящённая трём столетиям истории обители, получилась внушительной по объёму. Она богато иллюстрирована старинными картами, архивными документами и редкими фотографиями. Мы поговорили с автором о её создании.

Павел Субботин и Михаил Несветайло / Фото: предоставлено Павлом Субботиным

— Павел Юрьевич, как вы пришли к этой теме?

— Всякий раз к ней приводили люди. 20 лет назад краткий очерк об истории монастыря попросили написать священники Сергий Дергалёв и Алексей Богров, трудами которых на Монастырской горе установлен поклонный крест. В итоге вышла небольшая книжка. В то время мало кто мог подумать, что обитель возродится, но спустя 15 лет это чудо свершилось. И когда в 2019 году началась масштабная реконструкция монастыря, ко мне обратился председатель Попечительского совета Михаил Несветайло и предложил подготовить новое исследование, чтобы осветить все эпохи жизни обители.

— Как проходила работа над книгой? Что особенно запомнилось?

— Работал в архивах и библиотеках, в музеях, общался с людьми. Памятны посещения исторического архива в Санкт-Петербурге, где в фонде графов Шереметевых сохранились редчайшие документы о монастыре за XVIII–XIX столетия. Это ни с чем не сравнимое чувство – разворачивать огромные цветные карты обители. 

Запомнилась тишина публичной исторической библиотеки в Москве, где я листал газеты середины XIX века с заметками о монастыре. Настоящим открытием в столичном архиве литературы и искусства стала переписка дочери святителя Иннокентия Вениаминова – борисовской монахини Поликсении – с известной благотворительницей баронессой Елисаветой Дёлер.

Фото: предоставлено Павлом Субботиным

Часть исследовательской работы шла по почте с Эрмитажем, Историческим музеем, музеем-усадьбой «Останкино», другими архивами и музеями. Из Киево-Печерской лавры прислали копии с оригинальных портретов наших архипастырей, которые в таком качестве опубликованы впервые. А теперь из‑за событий в лавре кто знает, что там с ними будет… 

Запомнилось, как за одним фотоснимком борисовских монахинь пришлось поехать в город Александров Владимирской области, а за рассказом о семье последнего дореволюционного священника – к его потомкам в Санкт-Петербург. 

Ещё запомнились совсем старенькие бабушки у нас в Борисовке с их воспоминаниями, такие хрупкие и добрые… Когда книгу уже сверстали и мы собирались отдавать её в типографию, позвонили из Старого Оскола, где в семье сохранился фотоснимок одной из последних монахинь. Всё остановили и поехали копировать. Переверстали развороты, и книга ушла в типографию с этим фотоснимком… Таких моментов много, но главное – что этот путь был пройден при поддержке множества людей, за что я благодарен каждому.

Фото: предоставлено Павлом Субботиным

Местный Суворов

Важнейшей фигурой в истории пустыни и её основателем стал сподвижник Петра I, генерал-фельдмаршал, дипломат, граф Борис Петрович Шереметев. В конце 1687 года его назначили воеводой в Белгород – в ту пору важнейший город всей южной части государства. Построенная в середине XVII века Белгородская черта была призвана защитить центральные районы страны от набегов крымских татар, ногайцев и «воровских черкас» (украинцев).

Прибыв сюда, Шереметев застал крепостные сооружения в печальном состоянии и приступил к их капитальному ремонту. При его воеводстве заложили первые в истории Белгорода каменные церкви – Свято-Троицкий и Успенско-Николаевский соборы. В 1689 году Борис Петрович командовал войсками Белгородского разряда во втором Крымском походе, в 1692-м отогнал от русских границ крымских татар и украинских казаков Петрика. 

Во время первого Азовского похода в 1695 году он выбил турок из крепостей в низовьях Днепра, а во втором Азовском походе в 1696-м блокировал войска крымского хана. В 1701 году после победы над шведами при Эрестфере Шереметева назначили фельдмаршалом русской армии.

Борис Петрович Шереметев / Фото: предоставлено Павлом Субботиным

«По масштабу личности Бориса Петровича можно было бы сравнить с Суворовым. Большинству он известен как военачальник и дипломат, сподвижник Петра I, а я увидел рачительного хозяина, семьянина, глубоко верующего человека. Задолго до Суворова он прославился заботой о простых солдатах, и о нём в народе сложены песни и рассказы», – отмечает Субботин.

В августе 1705 года Шереметев приобрёл слободу Борисовку в Хотмыжском уезде Белгородского разряда. Это стало переломным моментом в истории края, который превращался во всё более богатый и густонаселённый. Сам же граф в Борисовке появлялся редко. Документально подтверждены два его приезда – зимой 1713–1714 годов и осенью 1714-го.

Борис Петрович был глубоко религиозен. Важное значение для него имела Киево-Печерская обитель, и в 1712 году он высказал Петру желание уйти в монахи. Но царь не принял отставки, организовав женитьбу на молодой княгине Анне Нарышкиной. Шереметев решил: если он сам не может стать насельником, то пусть останется хотя бы монашеская пустынь, где будут непрестанно молиться за его семью. Он лично составил положение об устройстве и содержании монастыря. Монахинь должно было быть немного: 12 стариц и игуменья.

монахини Борисовской Тихвинской пустыни / Фото: предоставлено Павлом Субботиным

Пустынь отстояли

После смерти Шереметева монастырь переживал непростые времена. Одно время его хотели даже закрыть. Обители с малым количеством насельников могли тогда преобразовать в храмы или отдать под государственные нужды, переведя монахов в крупные обители. После церковной реформы Екатерины II монастыри тоже закрывали. Но Борисовскую пустынь отстояли.

«История показывает, что учреждение монастыря не обещает скорого начала монашеской жизни. Это плод многолетнего труда и опытного наставничества. Реальные шаги по построению духовной жизни начались только в первой трети XIX века», – рассказывает Субботин.

Фото: Анна Черкашина

Со временем у обители установились контакты с Глинским Рождество-Богородицким монастырём и Оптиной пустынью. Духовными наставниками борисовских монахинь были преподобный отец Василий (Кишкин), игумен Филарет (Данилевский), оптинские старцы Леонид (Наголкин), Макарий (Иванов), Амвросий (Гренков). 

В 1877-м настоятельницей обители стала монахиня Маргарита (Евдокия Соломенцева). Её младший брат – иеросхимонах Иероним – был духовником русского Пантелеимонова монастыря на Афоне. Борисовские монахини посылали афонской братии шитые рубахи и чулки, закладки и писанки, а взамен получали частички мощей святых, иконы афонского письма, ладан и даже вяленую рыбу. 

В числе насельниц борисовского монастыря – сестра оптинского старца Иосифа (Литовкина) и дочь известного миссионера, митрополита Московского и Коломенского Иннокентия (Вениаминова) монахиня Поликсения.

Оптинский старец Иосиф (Литовкин) / Фото: предоставлено Павлом Субботиным

Преобразился в XIX веке и внешний вид обители: «Изящный архитектурный ансамбль из двух белоснежных церквей в окружении россыпи монастырских келий словно парил над Борисовкой, ещё издали привлекая к себе внимание каждого, кто подъезжал к слободе».

«В книге прослеживаются изменения внешнего облика и архитектуры, восстановлены события при игуменстве каждой настоятельницы. Список последних расширился – добавилось два имени в XVIII веке и установлены все недостающие имена с середины XIX века вплоть до закрытия в советскую эпоху. У большинства игумений установлены их фамилии и даже отчества, чего раньше не было, а также их происхождение, особенности характера и здоровья. Теперь это не просто имена и даты, а живые люди с биографией», – объясняет автор.

Фото: Анна Черкашина
Как живёт сегодня возрождённый Богородице-Тихвинский монастырь в Борисовке

С христианским смирением

История обители соткана из множества судеб. Многие из них вызвали большой отклик в душе автора. Например, добрая матушка-игуменья Макария Новосильцева, которая стоически переносила дикие боли, спровоцированные онкологией, и закончила жизнь с христианским смирением.

Интересна судьба монастырского священника Андрея Шафранова. Он долго служил в обители, к старости ослеп, но всё равно ходил в родные монастырские храмы на службы и активно воспитывал внучку – учил её грамоте и счёту, по памяти рассказывал о звёздном небе, помогал на слух различать птиц.

В книге автор описывает жизнь монастыря в начале XX века, события, связанные с его закрытием и разорением в советское время, судьбы монахинь. В обители размещали детский дом, в 1960-х преобразованный в школу-интернат. А там, где раньше располагались усадьбы монастырских священников, натуралист Сергей Малышев основал зоопсихологическую станцию. Он же стал создателем одного из первых советских заповедников.

Фото: предоставлено Павлом Субботиным

Удивительна история, связанная с восстановлением монастыря. В Рязани при Свято-Троицком мужском монастыре несколько лет вокруг игумена Иннокентия собирались подвизавшиеся в миру монахини, чьи духовные наставники уже скончались. Со временем они решили найти себе пристанище, где можно жить по всем монашеским правилам.

Рассматривали разные варианты. Собрались в Тульскую область, но всё изменил один телефонный разговор со священником Владимиром Поляковым. Он рассказал, что перебрался в Губкинскую епархию, посетовал, что тут нет монастырей, и прислал отцу Иннокентию историю утраченных обителей. 

«Мы прочитали и подумали: «Вот это да! Такая история – и никому не нужно! В России, да и на земле, места, где происходило явление Божией Матери, можно по пальцам пересчитать. А эта земля освящена стопочками Царицы Небесной!» – вспоминала игуменья Иова.

Игуменья Иова / Фото: предоставлено Павлом Субботиным