Как живёт сегодня возрождённый Богородице-Тихвинский монастырь в Борисовке

Кардинальное преображение

«Матерь Божия сама тут управляет всем. 8 лет назад, когда мы приехали на эту землю, было нас, если считать с батюшкой (игуменом Иннокентием), всего семь человек. Кто‑то тогда только мечтал о монашестве, кто‑то уже был в постриге. Даже за первый год сделали многое. И это объясняется не нашими монашескими усилиями, а помощью свыше», – считает игуменья Иова.

В одном из немногих сохранившихся до нашего времени старинных зданий (всего их до революции у монастыря было 68) размещается храм великомученика и целителя Пантелеймона. В нём есть икона, клейма, на которой рассказывают предания об основании обители и происходивших в ней чудесах.

Игуменья Иова / Фото: архив монастыря

«Граф Шереметев выделил средства на строительство монастыря, завещав насельницам молиться за его близких и всех православных христиан. А дальше случилось много чудес. Сначала монастырь был маленьким, всего 12 сестёр, но сюда стала часто являться Божия Матерь. Только описанных случаев четыре, а есть ещё незафиксированные», – рассказывает монахиня Паисия.

Одно из чудес произошло, когда злоумышленники хотели поджечь монастырь, который ещё на тот момент был деревянным. Внезапно они увидели прекрасную женщину в светящемся облаке и так испугались, что сами сдались в острог.

Пантелеймоновский храм называют реликварием. Здесь много частиц мощей разных святых.

«Ещё в этом храме немало редких икон. Женщинам мы обычно показываем «Первые шаги Христа». Недалеко от Иордана есть маленький монастырь Герасима Иорданского. По преданию, там, в пещере, останавливалось Святое семейство, когда бежало от Ирода. И именно там Христос сделал свои первые шаги. Эту красивую и трогательную икону написала прекрасный живописец из Санкт-Петербурга Светлана Николаева. Она использовала ткани, сделанные по итальянской технологии XV века», – говорит мать Паисия.

Удивляет своей красотой и Никольский храм, расположенный на втором этаже одного из зданий монастыря. Невольно залюбуешься великолепной деревянной резьбой, украшающей иконостас и киоты. Много здесь красивых икон.

В октябре прошли первые богослужения в новом большом Тихвинском храме, построенном в этом году. Гостей удивляет потрясающая внутренняя роспись, над которой трудилась большая бригада художников из известной мастерской Пахомова. 

Ещё одно интересное место на территории монастыря – мемориал, где собрана земля с мест славы русского оружия: Полтавской битвы, Брестской крепости, Мамаева кургана, Севастополя, Куликова, Бородинского и Прохоровского полей. Здесь также есть земля с места боёв под Тихвином в 1941 году и Бутовского полигона, где проходили массовые расстрелы верующих. На мемориал нередко приводят детей: это место, где можно рассказать о великой и трагической истории России.

Молитва – главный труд

Из 14 монахинь обители в монастыре сейчас находятся 10. Остальные по послушанию либо жизненным обстоятельствам на время уехали в другие города. Все сёстры преклонного возраста, некоторые из них старше 80 лет. Но все монахини, даже самые старенькие, имеют множество послушаний.

Первое время, пока ещё были в силах, держали большое хозяйство: коров, телят, швейцарских коз, романовских овец, а также разную домашнюю птицу – цесарок, перепёлок, кур всяких сортов, уток и гусей.

«Это очень выручало. Сами мы мяса не едим, но птицу продавали. Была копеечка, на которую что могли, то сделали», – добавляет игуменья.

Сейчас часть домашней живности продали, остальное раздали людям. Держать её больше негде. За время восстановления монастыря исчезли семь корпусов, которые признали ветхими. К сожалению, такая же участь постигла и подвал, который хотели приспособить для изготовления и хранения кагора. 

У монастыря есть технический виноградник, где высадили саженцы, привезённые из Италии. Они уже дают плоды. Так что в обители скоро будет свой богослужебный кагор.

Есть у монастыря и свой огород, теплицы.

«В этом году посадили больше, чем обычно, потому что понимаем: продукты нужны не только для себя. Мы всегда кормили много народу, а сейчас и подавно. Езжу в палаточный госпиталь, а там у раненых ребят сухпайки. Конечно, всё в них рассчитано по калориям, но на таком разве выздоровеешь? Надо супчика, горячую еду. Варим плов, кашу, запекаем куриные бёдрышки, тушим капусту, печём пирожки и отвозим», – рассказывает матушка Иова.

Монастырский огород / Фото: Анна Черкашина

В монастыре оказывают помощь всем, кто за ней приходит. Просят накормить – покормят, нет одежды – что‑нибудь подберут. Иногда дают и денег, если, конечно, нужно немного. А вынужденным переселенцам помогают и с временной пропиской.

Летом заготавливают в монастыре всё, что выросло: капусту, помидоры, кабачки и многое другое. Что‑то замораживают, сушат грибы и фрукты, закрывают по банкам овощную икру и варенье. А ещё монахини собирают и сушат травы.

«Делаем чаи ароматные, с лечебными свойствами, противовоспалительные, витаминные с ягодками. Места у нас здесь экологически чистые. Растёт много трав, да и на огороде немного выращиваем», – рассказала монахиня Паисия, отвечающая за эту деятельность.

Но, конечно, главный труд в монастыре – это молитва. День здесь начинается в 5:30. В 6:00 все монахини собираются на утреннее правило. Далее есть немножко свободного времени, а в 8:00 – уже утренняя литургия, после которой трапеза. Затем все расходятся по своим послушаниям, а болящие идут отдыхать в кельи. Кстати, трапез в обычный монастырский день всего две, а во время поста и вовсе одна.

В 17:00 начинается вечерняя служба. Есть ещё и дополнительные праздничные литургии. А на еженедельное богослужение в ночь с субботы на воскресенье верующие приезжают отовсюду: и из окрестных деревень, и из Белгорода. После литургии духовник обители игумен Иннокентий ведёт беседы с приезжими до самого рассвета.

Ещё в монастыре непрерывно читают Неусыпаемую Псалтирь. На ней происходит круглосуточное поминовение живых и усопших.

Связующее звено

Не каждый может стать монахом. С теми, кто хочет уйти в монастырь, обязательно проводят собеседование. Здесь не принимают тех, у кого есть психические отклонения и проблемы с законом. Ещё один повод для отказа – наличие несовершеннолетних и неустроенных в жизни детей или родителей, за которыми больше некому присматривать. В старые времена при поступлении в монастыри люди часто вносили свой материальный вклад. Нередко они продавали свои земли и имения, средства от которых шли на развитие обители. При возможности и желании можно внести такой вклад и сейчас. Но главное, отмечает матушка Иова, – найти людей, которые искренне веруют, составить монастырь из насельниц, которые станут его основой, не будут самовольничать.

— Матушка Иова, вы сказали, что не все, кто приходит в монастырь, остаются здесь, – замечаю я.

— Да, люди приходят и уходят. Бывает, что приходят по романтике. Нравится, что монахи одеты не как обычные люди, у них другой уклад жизни и вообще всё иное. Многие думают, что это очень лёгкая жизнь – ни детей, ни внуков, ни за что не отвечаешь… Всё это на плечах начальства: игумении и священника. Никаких бытовых хлопот. Да, в чём‑то в монастыре легче: здесь нет мирских попечений, но есть другие тяжести, которые многим людям оказываются не по силам. Нужно подчиниться и подчиниться так, чтобы тебя не тяготило отсечение собственной воли. Конечно, все мы считаем себя очень умными, а своё мнение – самым правильным. Но откуда тогда заблуждения?

Иногда бывает, человек настолько закостенел в своей самости, в том, что он всегда прав, что не может пересилить себя и научиться подчиняться. Не выдерживают люди. Ещё до революции бывало такое, что в монастырях менялась за год большая часть состава. Что говорить о нашем времени. Приходят, пишут в социальных сетях: «Как к вам приехать? Я всё время мечтаю о монашестве». Вот, например, одна женщина приехала. Она мечтала 10 лет, дети выросли. Тщательно выбирала себе монастырь. Приехала и не смогла, хотя была уверена, что это её путь. Пробыла всего около двух месяцев, было очень тяжело и ей, и нам.

Фото: Анна Черкашина

— Вы игуменья, и от вас во многом зависит организация жизни в обители, её внутренняя атмосфера, – подчёркиваю я.

— Всё время приходится быть начеку, стараться не раздражаться. Человеческий фактор в монастыре тоже имеет своё место. Когда люди срываются, ссорятся, приходится заниматься делами примирения. Сама, бывает, на кого‑то обижаюсь. Мирские свои привычки мы тоже переносим в монастырь. Это неизбежно. Человека, например, в 80 лет исправить сложно. И сделать из него послушного очень тяжело. Уже всё сложилось.

Почему практически все мы здесь вдовы? Господь убирает из твоей жизни мужчину, когда ты много лишнего берёшь на себя. Вот и мои подопечные все такого склада, мужского: и коня на скаку остановят, и в горящую избу войдут. И сама я такая.

Фото: Анна Черкашина