Нам нужно быть к себе строже. Что происходит на мировой политической арене

— В чём проблема доллара?

— Обратимся к госдолгу его основного производителя – США. Это более 31 триллиона долларов. Любой госдолг нужно обслуживать. Любая денежка привязана к конкретным материальным ресурсам: к промышленности, сырью, золоту. А поскольку в Америке большинство реальных производств перенесено в Китай, то доллар сегодня – это по большому счёту раздутый финансовый пузырь, оторванный от материального обеспечения, своего рода симулякр.

Справка БП

Симулякр – копия того, чего на самом деле уже не существует, культурное или политическое создание, копирующее форму исходного образца. Впервые термин употребил философ Платон.

Пример. Малоимущий американец берёт в ипотеку жильё и «вдруг» оказывается, что он не способен за него платить. Банк, выдавший ему кредит, не забирает дом, а перепродаёт долг другому банку, затем его за ещё большие деньги покупает Трастовый фонд. Финансовый пузырь раздувается, а тем временем жильё ветшает и теряет в цене. В итоге разница между реальным положением дел и тем, что задекларировано, резко увеличивается.

Чтобы не дать этому пузырю взорваться, нужно срочно запускать материальное укрепление, то есть визуальное производство, где продукт можно реально пощупать руками. А единственное производство с полным циклом, что осталось на территории Америки, – это военно-промышленный комплекс. Лишь он способен запустить реальный приток денежных средств, и самый простой способ для них это сделать – спровоцировать локальный вооружённый конфликт. В нём, как правило, нет цели победить, есть цель заработать. Просто дать взорваться долларовому пузырю и понаблюдать со стороны не выйдет – это пока ещё главная мировая валюта, и крепко достанется всем странам.

«Не успев даже осмыслить»

«ВПК даёт западным странам ещё один ценный ресурс – дешёвую рабочую силу. Ведь их основной способ хозяйствования – так называемая сервисная экономика, когда более 60 % населения задействовано в сфере сервисного обслуживания, а не материального производства (парикмахеры, официанты, курьеры и т. д.). Этот социальный слой в политике называют прекариатом».

Справка БП

Прекариат – класс социально неустроенных людей, не имеющих полной гарантированной занятости. Это работники с временной или частичной занятостью, которая носит постоянный характер. Для прекариата характерны: слабая защищённость, отсутствие многих социальных гарантий, нестабильный доход.

Пример. Молодой таксист взял себе для заработка машину в кредит. Чтобы отбить кредит и оставить хоть немного на жизнь, он работает по 10–12 часов в сутки. То есть времени на еду, сон и отдых у него минимум. А на то, чтобы получить образование, что поможет ему в поиске более оплачиваемой работы, и вовсе не остаётся. Со временем его организм, как и авто, изнашивается, и работать в том же ритме он уже не может. Получается замкнутый круг.

Для сервисной экономики важно иметь приток нового прекариата, который не позволит лопнуть финансовому пузырю. Югославские войны, разборки на Ближнем Востоке, нацизм на Украине во многом породили приток дешёвой рабочей силы на Запад.

Качественное образование с той нагрузкой и глубиной, каким было советское, сегодня невыгодно западным странам. Выгодно, чтобы человек попадал в состояние прекариата, не успев даже это осмыслить, и становился сырьём для сервисной экономики. 

В ситуации «без будущего»

 – Почему мир снова захватила волна нацизма, несмотря на уроки истории?

— В любом политическом явлении нужно искать того, кому это выгодно. Некоторые страны пытаются решить накопившиеся во внутренней экономике противоречия циничным путём насилия, резкой смены курса.

В этом случае используют конструкторы массового мышления, то есть идеологию, направленную на реализацию насилия. Это может быть фашизм, терроризм, религиозный экстремизм… Суть одна – внушить вроде бы логически 
доступное объяснение происходящего не слишком образованному человеку, у которого скопилось много недовольства к окружающей реальности. Посыл такой: ты можешь решить разом все свои проблемы, получив власть, а значит, получить то, что тебе хочется.

Так после английской реформы Маргарет Тэтчер зародилось движение скинхедов. Огромное количество заводов закрыли, множество молодых людей остались без работы, в ситуации «без будущего». Они не успели получить качественного, глубокого образования для полноценного осмысления иных путей. Потому их решения примитивны: они хотят получить власть здесь и сейчас самым простым способом. На эту почву прекрасно ложится идеология насилия.

То же с террористами арабского мира. Опять же низкий уровень образования, жизнь в условиях нестабильной экономической и политической ситуации, да ещё и серьёзное давление религиозного догмата… Сам по себе ислам – мирная религия, но некоторые трактуют его под свои цели. Араб не может жениться на достойной красивой девушке, потому что у него нет денег, нормальной работы и т. д. Возникает невроз, комплексы, которые он хочет быстро компенсировать. Тут нет никакого стратегического осмысления будущего. Есть только «эмоциональные качели», когда у человека работают примитивные инстинкты. 

— Что происходило в Германии перед Второй мировой?

— Сумасшедшая инфляция за счёт огромных экономических проблем, возникших после Первой мировой войны. Германия чуть ли не единственная в Европе не имеет колоний, которые могли бы компенсировать финансовые неудачи, и выхода к морю (это и сейчас важно, а тогда служило едва ли не решающим фактором). Деньги обесценивались настолько быстро, что в народе шутили: дешевле обклеить немецкой маркой стены, чем купить на неё обои.

У большинства немцев денег не было, они водились разве у что у евреев, которые были заняты в малом производстве. К слову, эту нишу их вынудили занять сами же европейцы. После первого крестового похода право владения землёй у евреев отняли. И им ничего не оставалось, кроме как иди в торговлю – непотребное тогда с точки зрения церкви и аристократии занятие.

Но хуже всего то, что задыхался ВПК, который задаёт тон всей имеющейся в стране промышленности. Ведь большинство благ для простых обывателей (такие как Интернет, микроволновка и т. д.) – производные военных разработок.

Немцы чувствовали себя униженными. И в это мироощущение прекрасно вписалась пропаганда идеи «высшей расы»: не нужно расти над собой, развиваться, прикладывать усилия, вы просто родились тем, кем родились, а все вокруг хуже вас. Осталось лишь забрать «положенные» блага. Кстати, под этой пропагандой поначалу находились и поляки. И когда армия неудавшегося австрийского художника (который, к слову, сам не подходил под образ арийской расы) напала, они весьма удивились.

Нацизм – это идеология для слабых, униженных и оскорблённых. Она прекрасно ложится на ослабленные социальные слои общества, когда страна находится в состоянии экономического кризиса. Ведь гораздо легче вообразить себя во всём правым представителем некой высшей расы и совершить насилие ради самоутверждения.

Морковка класса люкс

— Проблема бедности сейчас остро стоит в ряде крупных городов США. В Лос-Анджелесе растут палаточные лагеря бездомных, которые не могут получить хотя бы школьное образование. Львиная доля американцев не имеет доступа к полноценному качественному питанию. Фастфуд, который российские коммерсанты возвели в ранг престижного потребления, на Западе всегда считался едой для бедных. Отсюда и нереально огромные затраты на госпрограммы по похудению – большинство простых американцев страдают ожирением.

К сожалению, русским людям свойственна мимикрия под более совершенную в их понимании цивилизацию. Мода на бигсайз (одежда с отклонениями в большую сторону от привычных размеров) и бодипозитив (полюби себя с лишним весом) – тоже пришли к нам оттуда. Помните, что носили первые рэперы в России? Растянутый свитер, приспущенные штаны… Это веяние, как и сам рэп, родом из бедных американских кварталов, где одежду покупали на вырост.

В этом ключе смешно выглядят экотренды, пришедшие к нам с Запада, вроде магазинов, продающих экопродукты. Ту же картошку, морковку (уж точно натуральные) в разы дешевле можно купить у местных бабушек, но ведь это не так престижно…

Я не верю в теорию мирового заговора, но бодипозитивного президента США не припоминаю. Они все показательно холёные, нормально питаются и занимаются спортом. 

Есть повод задуматься. На боевых медведях

— В прошлом веке в мире бродили стереотипы о русских – гармонь, медведи, водка, шапка-ушанка и бесстрашие на грани безрассудства. Какими нас видят сегодня?

— Основная часть Европы и сегодня воспринимает нас через стереотипы, насаждённые массовой культурой. Когда вы в последний раз видели в западном кинематографе позитивный образ русского? Достаточно вспомнить фильм «Армагеддон», где русский космонавт вечно пьян. В компьютерных играх мы либо злые, либо тупые. Машина Голливуда исправно работает на обесчеловечивание нашего образа. Потому что Васю-маргинала с фингалом, этакого дурачка и хулигана, никому не жалко. Почему‑то они не показывают в кино нашего виртуозного пианиста Дениса Мацуева. И не пишут на своих баннерах, что в России лучшие программисты, а втихую их покупают, идеологически обрабатывают и молча пользуются плодами нашего бесплатного образования.

Такая же ситуация с музыкантами. У нас выстроена прекрасная система их подготовки, начиная с музыкальной школы – причём за деньги, доступные даже селянам. В то время как в западных странах получить это образование сверхдорого. Мы обучаем – они тихо вербуют.

Но если для массового европейского населения русские «в шапках-ушанках скачут на боевых медведях вокруг домашнего реактора», то элита, что поумнее, прекрасно видит исходящую от России достойную конкуренцию и угрозу. Иначе бы столько усилий по отношению к нам они бы не применяли. 

— Извечный вопрос: как быть?

— Нужно быть к себе строже. Перестать радоваться залихватскому «авось». Эта строгость породит дисциплину, а та, в свою очередь, – качество результата.

Нам не хватает дисциплины потребления информации. В первобытное время она позволяла добывать пищу, выживать. А сейчас у нас её столько, сколько не нужно, но мы, как наркоманы, продолжаем машинально щёлкать по кнопкам цифровых устройств. В итоге не успеваем осознавать окружающую действительность, критически к ней относиться, анализировать. Я называю это прекариатом сознания.

Обидно, но я вижу по студентам, что их способность осознавать, принимать что‑то новое угасает. Их уже мало что интересует, потому что личностный фильтр забит до отказа. У нас ведь только сейчас появилось понятие «информационная гигиена», а ещё лет пять назад детям её никто не объяснял. Вы знали, что дети Билла Гейтса до совершеннолетия пользовались кнопочными телефонами, чтобы не засорять свой мозг? Ведь сегодня у нас в смартфоне тысячи навязанных истин. А истина на самом деле одна. 

Экзамен для нации

— Каждого белгородца интересует, как долго продлится СВО…

— Для нашей страны нет смысла затягивать этот конфликт. Думаю, эта зима всё расставит по местам. И политически, и экономически нам проще созидать с соседями, чем проводить СВО. Иногда слышу: «Почему нельзя один раз вдарить как следует и всё завершить?». Вы забываете, что у нас не война, а спецоперация, цель которой – победить нацизм, а не погубить братский народ. Вот у меня, как у белгородца, есть родня и в Луганске, и в Киеве. Для нас это, скажем так, стандарт. И слава богу, что это понимание есть и наверху.

Задача ведь не в том, чтобы поставить свой флаг на соседней территории, а в том, чтобы отодвинуть идеологический деструктив – экстремизм, терроризм и прочее подальше от наших границ. Украину превратили в плацдарм для покусывания России, и это стало принимать угрожающие масштабы.

Происходящее на Украине – лишь часть сложных процессов в области безопасности. Это не просто СВО, это битва за будущее России, экзамен на состоятельность. Мы мобилизуем свои силы (во всех смыслах этого слова) совсем для другого броска. Сейчас мы как страна, как народ доказываем своё право стать взрослой нацией, имеющей право не только на жизнь, но и на своё мнение, на свою истину. Но, конечно, спецоперация ускорит процесс формирования новых полюсов – антагонистов Запада.

В Белгороде, как и в Донецке, и в Луганске ранее, постепенно отпадают установки в парадигме «частное важнее общего». Растет волонтёрство, осмысленность бытия, появляется обстоятельность. Те же, кто упорно остаётся со своим частным против общего, страдают.

Как и всё новое, новый мир рож-дается в муках, с сопротивлением – внутренним и внешним. Это рождение неизбежно, но нужно сплотиться и заслужить его. Нам нужно повзрослеть как нации.

Находиться в Белгородской области сейчас – значит наблюдать за глобальными мировыми изменениями. Нужно ходить на работу, обеспечивать семью и по возможности созидать общество, которое нам так необходимо сегодня. Экзамен перестройки 90-х мы сдали на тройку. То, как мы сдадим этот новый экзамен, и определит нашу дальнейшую жизнь.