А скажи что‑нибудь по‑японски. Зачем белгородцы учат язык самураев

Гугл ошарашил: оказывается, японский у нас вполне востребован: его преподают не только в нескольких частных языковых школах, но и на курсах в областной научной библиотеке.

Трудности перевода

Аня и Антон бросают друг другу мячик и японские слова. Мячик летает быстрее. Поймав его, надо подумать, назвать перевод и отправить оппоненту вместе с мячиком другое японское слово. Этот языковой пинг-понг не игра, а своеобразная разминка, открывающая занятие японским языком в одной из белгородских языковых школ. Когда ребята делают ошибки, преподаватель Дарья с улыбкой приподнимает брови и переспрашивает: вы уверены? Антон уверен меньше – Аня выигрывает сет за сетом.

Прочитать фразу, написанную на доске, и придумать продолжение по смыслу – на японском, разумеется. Перевести с русского на японский реплики преподавателя, прочитать и перевести текст с японского по ролям. Под занавес – аудирование: «А давайте послушаем, как это должно звучать». И на закуску – мини-сочинение на иностранном языке о катаклизме, вызвавшем опоздание. С неизменным заключительным призывом к осторожности: японский – очень вежливый язык.

Фото: shutterstock.com
Как пение птиц или орк. Зачем иностранцы учат русский язык

Аня грызёт ручку и бойко царапает тетрадный лист иероглифами-кандзи – они у неё ровненькие и красивые, как с конвейера. Антон вздыхает и листает конспект – у него работа идёт медленнее. Но по итогу справляются оба. Только Аня своё сочинение озвучивает быстро и уверенно, а вот у парня каждая утвердительная фраза немного вопрос. Преподаватель кивает головой, поправляет на японском, уточняет на русском.

Полуторачасовое занятие японским быстро заканчивается. Смена активностей не даёт ребятам расслабиться и заскучать, несмотря на то что сегодня их на занятии всего двое. Вот и всё на сегодня: всем arigatou (спасибо) и mata ne (до свидания).

Мы просим ребят поделиться своей историей любви к японскому языку.

Фото: Тамара Акиньшина

История № 1. «Как такое можно выговорить?!»

Антону Птицыну 38 лет, сейчас он временно безработный. Два года он изучал японский на курсах иностранных языков в областной библиотеке. Потом забросил на год, поскольку перестал понимать, что на занятиях происходит.

«В 2019 опять записался на курсы в школу ELS, сейчас по факту прохожу то же самое, что уже учил раньше, но забыл-недоучил. Конкретной практической цели на будущее нет. Мне кажется, абсолютное большинство всех изучающих японский язык так или иначе им заинтересовались благодаря аниме», – рассказывает Антон.

В Японии он был трижды: в 2010 году через турфирму, в 2012-м и 2018-м самостоятельно.

«Одно из самых больших впечатлений на меня произвело общение с японским полицейским. Мы с другом шли по дороге и не заметили, что впереди она перекопана, стоит ограждение, и на нём нарисована стрелочка, показывающая, что нужно обойти вот здесь. Рядом стоял полицейский, и, когда он увидел, что мы идём прямо на ограждение, подбежал к нам, схватил этот заборчик, оттащил в сторону, и, пока мы проходили, он непрерывно кланялся и извинялся на английском за то, что они перекопали дорогу в том месте, где мы захотели пройти, и тем самым доставили нам неудобство. После российских реалий это было ощущение, как будто мы оказались на другой планете».

Антон в Японии / Фото: личный архив

В японском языке, считает Антон, сложно всё: от начала до конца:

«Две азбуки, и в дополнение к ним больше 2 тысяч иероглифов, которые могут быть и глаголами, и прилагательными, и существительными, и у которых есть куча разных вариантов произношения… За несколько лет из этих 2 тысяч я запомнил около 300, а правильно написать могу ещё меньше. Ну или вот грамматика: «было жарко» – atatakakatta, «не было жарко» – atatakakunakatta. Как такое можно вообще выговорить не запинаясь?!»

По образованию Антон юрист, сейчас он переучивается на программиста, чтобы заниматься разработкой видеоигр, и изучает японский язык. Он знает английский – в основном благодаря общению на всяких разных форумах в интернете.

«Это наводит на мысль, что, если я не хочу точно так же забыть всё, что я учил на курсах японского, нужно найти, где этот японский можно хоть как‑то применять на практике. Но перейти от теории к практике пока не получается».

На вопрос, как к его необычному увлечению относятся окружающие, Антон, смеясь, отвечает:

«Ну, жены у меня нет, детей тоже, мнение спросить не у кого. Я так думаю: если бы они были, вряд ли я мог себе позволить три раза в неделю вместо зарабатывания денег ходить учить неизвестный язык с неизвестной целью».

Фото: личный архив

История № 2. «Привлекает экзотика»

Ане Литвиновой 17 лет, она школьница. По её признанию, изначально она планировала поступать по этому направлению в институт, думала о переезде, но сейчас учит японский для себя.

«Мне нравится изучение языков: оно много даёт, – говорит девушка. – Ну и в целом я люблю японскую культуру: смотреть фильмы, аниме, читать литературу на языке оригинала. Ещё как минимум год планирую учить, а дальше как пойдёт. В среднем трачу на японский около 4–5 часов в неделю. С носителями языка, к большому сожалению, не общаюсь, но надеюсь в будущем найти такого человека».

Анна Литвинова / Фото: личный архив

Аня была в Японии летом прошлого года – ездила в языковую школу, чтобы повысить качество знания языка. И эти занятия ей пригодились. Во время поездки постоянно приходилось использовать японский, так как там практически никто не говорил по‑английски. Тогда‑то девушка и почувствовала, что у неё довольно неплохой уровень, но до свободного владения ещё далеко.

Родители поддерживают дочь в её стремлении изучить японский и финансово, и морально. Друзьям вначале было интереснее узнать про иероглифы и алфавит, потом про речь и популярные фразы. Сейчас, говорит Аня, все привыкли к её увлечению и особо не проявляют интерес.

«В японском языке, – признаётся девушка, – меня привлекает его экзотика. Мне нравится сам процесс написания иероглифов и составления слов с ними. Ещё больше нравится понимать то, что может понимать абсолютное меньшинство – по крайней мере, в нашем городе. Мне легко запоминаются значения слов по иероглифам. Но в то же время тяжело запоминать сами чтения и, соответственно, значения слов. В японском они иногда могут зависеть от протяжённости звука».

Фото: личный архив

История № 3. «Либо талант, либо везение»

Ирине Гончаровой 27 лет. Она работает корректором и японский язык учит самостоятельно.

«Желание изучать японский появилось, когда я стала пересматривать все работы Миядзаки. Позже стала смотреть сериалы и фильмы, слушать японскую музыку, ездить на фестивали японской культуры в Москву», – говорит девушка.

Примерно в это же время она окончила университет, стала работать, и у неё появилась цель поехать в Японию. Тогда ещё не было курсов японского в Белгороде. Когда они появились в научной библиотеке, Ирина сразу же записалась, но из‑за неудобного для неё расписания, не смогла ходить. Тогда‑то и стала потихоньку учить язык сама.

«Мне даже азбуки казались чем‑то сложным», – признаётся она.

Более серьёзно девушка стала заниматься японским в начале 2017-го.

«Занималась сама по курсу Minna no nihongo, в котором есть несколько книг и аудиофайлов. Лучше этого ничего нет. Плюс в том, что ты действительно можешь осваивать язык сам, без помощи преподавателя. Занималась я каждый день минимум по два часа, по выходным могла сидеть за учебниками весь день. Мне доставляло это невероятное удовольствие, к тому же я поставила себе цель сдать экзамен Nihongo noryoku shiken, его проводят дважды в год».

Ирина в Японии / Фото: личный архив

Сначала Ирина изучала грамматику к каждому уроку, делала конспекты, слушала аудиозаписи с правильным произношением слов, писала кандзи бесконечное количество раз, чтобы запомнить начертание иероглифов, потом переходила к упражнениям, в том числе и аудированию. Недолго, но пользовалась приложением Tandem для языкового обмена. Смотрела фильмы с субтитрами.

«После поездки в Корею мне безумно хотелось хоть немного пообщаться в путешествии, иметь возможность спросить дорогу, купить билеты, узнать цены… Мне важно было набраться уверенности в себе», – признаётся Ирина.

Её очень поддерживала мама, радовалась вместе с дочерью её успехам и всегда слушала, когда та взахлёб рассказывала о своих уроках.

«Однако после её смерти я не смогла вернуться к занятиям, хотя экзамен всё‑таки сдала – мой уровень N5, самый начальный. Мой друг по переписке, узнав об этом, передал мне слова своего преподавателя японского: «Либо это талант, либо везение», – рассказывает девушка.

В мае 2018-го она с подругой полетела в Японию. Мечтой Ирины было встретить свои 25 лет в любимой стране. Кроме Токио, они побывали в Киото и Наре.

Сибуя. Знаменитый пешеходный переход / Фото: личный архив

«После начала пандемии и закрытия границ моё желание вернуться стало ещё больше. И, как и прежде, я снова начала собирать деньги на поездку. Даже сумма на билеты уже греет мою душу, словно я на шаг ближе к своей мечте. Но самое главное, конечно, это язык. К сожалению, из‑за большого количества работы у меня нет возможности заниматься так же, как и раньше. Поэтому я хочу найти учителя для индивидуального обучения», – делится планами Ирина.

Она признаётся, что работать в группе ей не нравится: кто‑то схватывает на лету, кому‑то нужно больше времени, это очень неудобно. Но занятия стоят дорого, особенно с носителями языка, поэтому, скорее всего, девушка будет заниматься раз в неделю, а остальное время – справляться сама.

«Без этого всё равно невозможно освоить язык: самостоятельная работа важнее всего, – уверена Ирина. – Поддержка учителя наверняка поможет, желание сдать экзамен на N4 тоже мотивирует. Плюс сама поездка: мне хочется повысить языковой уровень и общаться более свободно, чем в первую поездку, хочется встретиться с людьми, с которыми я познакомилась в Токио».

История № 4. «Зубрить и заморачиваться»

Дарья Дороганова – преподаватель японского языка, ей 27 лет. В 1996-м, когда ей было три года, её семья переехала в Японию. Поэтому японский и родной русский язык она постигала параллельно. Ходила в японский детский сад, окончила там начальную школу (в Японии дети учатся в ней 6 лет). После 10 лет жизни в Стране восходящего солнца семья Дарьи вернулась на родину.

Фото: личный архив

В Белгороде девушка окончила геолого-географический факультет БелГУ, но Япония её так и не отпустила. Точнее, как она сама говорит, японский язык сам её нашёл. Постоянно повышая свой уровень знаний языка (сейчас Дарья на третьем уровне), она стала потихоньку его преподавать: сначала в частном порядке, затем в одной из белгородских языковых школ, в которой работает уже пять лет.

«В детстве не помню, чтобы путала русские и японские слова, а вот в школе были такие сложности: когда начинаешь писать слово на одном языке, а у тебя в голове буквы другого. То есть пишешь русское слово, но японскими буквами. Написал и понимаешь: что‑то не то! Ещё в японском языке есть такие отдельные слова – он же очень вежливый! – которых в принципе нет в русском. И иногда хочешь что‑то сказать по‑русски, используя именно эти слова, и понимаешь, что не сможешь».

В течение трёх лет Дарья посещала разные мировые форумы, и если сталкивалась с японцами – а это было за всё время раз пять – то разговаривала с ними по‑японски, что их очень радовало. Они добавлялись друг к другу в скайп и продолжали общение. А ещё она поддерживала связь со своими одноклассниками в «Фейсбуке».

À la France. Откуда в речи белгородской студентки французские интонации

«Одного за другими стала находить их и добавлять, – рассказывает девушка. – Один мальчик закончил магистратуру в Петербурге. И он мне сказал, что стал изучать русский язык, потому что со мной в детстве познакомился. Мне это было очень приятно слышать. С ним мы периодически общаемся. У нас интересное общение – я ему пишу на японском, потому что мне приятно на нём писать, а он мне отвечает на русском, потому что ему так нравится».

Самым сложным в японском языке Дарья считает иероглифы. По её словам, сами японцы постоянно в этих иероглифах: сидят, прописывают их.

«Все старые иероглифы, чтобы не забыть, нужно прописывать постоянно. С новыми иероглифами сложнее – нужно заморачиваться, искать», – поясняет Дарья.

По её признанию, ей язык сложно забыть, потому что любит пересматривать один японский мультик 80–90-х годов, у которого более 1 000 серий. Если какое‑то незнакомое слово услышит, то сразу находит его в словаре.