В Шебекино – жить. Как семья Репиных вернулась в родной город

Спасительные генераторы

Мы приехали на одну их улиц Шебекино во второй декаде марта, когда уже началось досрочное голосование за выборы президента РФ. Город встретил нахмуренным небом, колким ветром и отдалёнными артиллерийскими «бахами».

Семья Ирины и Романа Репиных живёт в семи километрах от границы. В те края через поле по брошенным и разбитым дорогам уже давно никто самостоятельно не ездит. Ирина показывает закрывающий обзор навес перед окнами, который выстроили после того, как в начале лета 2023 года городок подвергся массированным ракетным атакам. Навес – это скорее не защита от разрушений, а психологический барьер – не видно ярких вспышек ракет, белых полос в небе, да и мелкие осколки на его крышу падают, а не во двор под ноги.

Чуть поодаль от крыльца натыкаемся глазами на самую важную вещь сейчас в обстреливаемых приграничных населённых пунктах – бензиновый генератор. Приобрела семья его осенью, когда поняла, что нужно быть готовыми к любой ситуации.

Фото: Алексей Дацковский (архив)
«Если не мы, то кто?» Как бизнесмены из Шебекино остаются на плаву с помощью господдержки

«Не ждали мы плохого до июня прошлого года. Были уверены, ничего не должно случиться, но когда на своей шкуре ощутили, как оставаться без электричества, сразу купили. Периодически после обстрелов вырубает электроэнергию, а в частном доме сразу пропадают ещё и вода, и тепло. Теперь он нас очень выручает, потому что дом остывает быстро. Такие генераторы сейчас по всему городу у людей стоят», – говорит Ирина.

Правда, она уточняет, цены сразу взлетели на генераторы, раньше один стоил 20 тыс. рублей, а они купили по цене в два раза дороже. Зато пользуется генератором не только семья Ирины. Они делятся с соседями. Жизнь научила помогать друг другу.

Фото: Алексей Дацковский

Муж Ирины Роман – боец территориальной самообороны. Его практически не бывает дома, он работает и помогает родному городу, в котором родился и вырос. Когда уставший приезжает домой, заботливая жена знает, ему нужно отоспаться и отдохнуть. В зону ответственности Романа входит довезти супругу, если ей куда‑то нужно идти по общественным делам.

Улыбаясь, она уточняет:

«Если одна пойду, у него сердце остановится. Переживает за мою безопасность. Я же везде доброволец: в избирательной комиссии, родительском комитете, если нужно, бойцам еду приготовить».

Фото: Павел Колядин

Блины и уют в доме

В доме включён тёплый пол, вкусно пахнет ванилью и тестом. Мы приехали на Масленой неделе, хозяюшка испекла блины. В просторной дальней комнате слышны детские голоса Екатерины и Ивана. Старшей – 16 лет, она студентка медколледжа, на время выборов учащихся перевели на дистант.

«Наша девочка только ощутила, что такое очное обучение, до этого два года в школе училась из‑за ковида дистанционно, потом СВО началась, потом обстрелы Шебекино. Окончила школу и с сентября поехала учиться в Белгородском медколледже. Стала волонтёром-медиком, начала дежурить в больницах, в военном госпитале помогала. Ездила по районам на диспансеризацию с докторами, оказывала там бабушкам первую помощь. Её научили измерять сатурацию, давление, даже ставить уколы, а теперь опять на дистанционке», – огорчается Ирина.

Фото: личный архив
Вторая натура. Как жительница Шебекино Наталья Дарованная нашла себя в поэзии

Зазвонил телефон, и пока мама общалась с коллегами по избирательному участку, мы ближе познакомились с ребятами.

«Связь прерывается, не всегда слышно преподавателя, – говорит нам девушка, показывая монитор ноутбука. – Очно, конечно, лучше заниматься. Медицинскую профессию нужно осваивать только с практикой».

Иван – первоклассник, сестра констатирует, что он ещё никогда не сидел в своём классе за партой, ведь школы в Шебекино работают только на удалёнке.

«Мне нравится дома учиться, – говорит по‑взрослому парнишка. – Задания с мамой или сестрой делаю, потом отправляем учительнице. Очень погулять хочется, но сейчас особо не с кем, да и опасно».

Фото: Алексей Дацковский

Ирина рассказывает, что в их районе из детей никого не осталось.

«На нашу улицу 10 января в прошлом году прилетел снаряд. Прямое попадание в крышу дома недалеко от нас. Женщине оторвало ноги, другой – посекло лицо. После этого три дня жили без газа, потому что пробило трубу, без света и воды. А соседских деток чудом просто спасло то, что они из коридора ушли в ванную комнату. После этого все решили разъехаться, увезли детей по родственникам, кто куда. Студенты живут в общежитиях в колледжах, школьники и детсадовцы – в лагерях и пэвээрах», – делится она.

Ситуация закаляет

В дни выборов многие работодатели пошли навстречу своим работникам и отпустили на дистанционку. Ирина, например, трудится в газовой службе, взяла отпуск в связи с помощью избирательной комиссии. Она помогает проголосовать пожилым людям.

Фото: Елена Журавлёва
Советская закалка. Как преподаватель из Чувашии оказался в белгородском приграничье

«Многие досрочно голосуют на дому. Всю эту неделю мы ходим с такими же добровольцами, как и я, с ящиками, с избирательными бюллетенями, чтобы наши шебекинцы старшего возраста имели возможность проголосовать. Вне зависимости от того, есть у них группа инвалидности или нет. Часто, конечно, мы прерываем свою работу, потому что сирены звучат и объявляют ракетную опасность, а потом продолжаем обход», – говорит женщина.

Когда спрашиваю, страшно ли ей в такой ситуации, она задумывается на мгновение и отвечает:

«Страшно не за себя, а за детей и пожилых людей. Стараюсь никогда не показывать своего замешательства, чтобы панику не разводить ни дома, ни на избирательном участке. Какого‑то упаднического настроения у меня нет, ситуация закаляет. Несмотря ни на что, я уже приготовила семена, буду сажать огород, обрезать деревья».

В Шебекино благоустроят территорию бывшего химического завода

Сердце у неё болит за дедушку и бабушку, которым далеко за 70 лет.

«Они как дети, не привыкнут никак. Плачут, что за жизнь настала. Увезти их невозможно. В своём возрасте они боятся оставить дома каждую бумажечку, кошечку или очень нужную отвёртку. В этом плане с ними тяжело. Волнуются из‑за каждого «баха». Мы живём от них через две улицы, и ходить к ним бывает опасно», – делится Ирина.

Она анализирует ситуацию в семье между родственниками, уточняет, что мамина сторона находится в Брянской области, по её словам, там тоже сейчас несладко. Отцовы корни из Харькова, с теми, кто там остался, они не разговаривали уже давно.

Фото: Алексей Дацковский

«Поначалу общались, я думала, они понимают, что из нас никто не виноват в том, что происходит сейчас в мире, а потом перестали. Меня родители так воспитали, что никогда против государства, тем более в плохие времена, не выступаем. Потом обсудим, когда мир придёт, что было так и не так. А в трудное время поддерживаем. У наших харьковчан другое мнение, поэтому не общаемся совсем. Ну я думаю, это временно. У всех глаза откроются на происходящее, что было в Киеве и Донбассе, они это поймут, но не сразу», – подчёркивает Ирина.

Говорит, что и внутри своего города бывают недопонимания и разные ситуации.

«Начальник моего мужа не понял, почему он не смог выйти десять дней на работу. Это из‑за июньской ситуации в 2023 году, когда Рома спасал людей. Сказал, раз ты выбор свой сделал, ну будь там. И в такое время, когда мы жили в Белгороде, семья ещё и без доходов осталась. Сейчас он уже на другой работе. Мир не без добрых людей. Но в тот момент казалось, как жить, двое детей, со мной мама, собака. Ни жилья, ни заработка. Мы на квартире у чужих людей. Ни вещей, ни своей ложки даже. Был, конечно, ад. Но наладилось всё в плане работы, наладится всё и в плане СВО, победа в любом случае должна быть за нами, я верю президенту, верю в силы нашего народа», – утвердительно говорит она.