«Девчонки, приезжайте ещё». Волонтёр из Белгорода помогает бойцам в зоне СВО
Татьяна рассказала «Белгородской правде», зачем она ездит «за ленточку»
-
Статья
-
Статья
Татьяна из большой семьи военных, а её бабушка – малолетняя узница концлагеря. За плечами молодой женщины – два высших образования, прекрасная научная карьера. Но с первого дня спецоперации гражданская позиция не позволила остаться в стороне, поэтому она оказалась в гуще волонтёрских дел.
В начале 2023 года Татьяне вручили почётный знак «Доброволец Белгородчины». Она принципиальна, категорична, выполняет все задачи с математической точностью, но маленькую погрешность никогда не исключает. В прошлом году она, председатель ТОСа своего района, нашла единомышленников, образовала группу, стала помогать военнослужащим, а затем в одиночку начала ездить в зону СВО и отдавать собранное прямо в окопы. С этого времени жизнь её поделилась на «до» и «после».
«Там, на фронте, открывается другой спектр эмоций, каждая деталь навсегда остаётся в памяти», – рассказывает волонтёр.
Фото: личный архив
О добровольчестве
«В студенчестве я стала волонтёром Победы, потом этот опыт перенесла на современные события. Настало время, когда должны произойти глобальные изменения у каждого внутри, чтобы было удобно не только на уютном диване и в кафе, но и в общении с людьми, которые нуждаются в помощи. Даже если тебе самому некомфортно, твоя деятельность может кому‑то сделать жизнь легче и проще. Работаем мы с 30 подразделениями в ЦФО, Западном и Восточном округах.
Как я к этому пришла? В Вериговке у нас был пункт питания, мы помогали готовить, кормить ребят. Привозили туда предметы первой необходимости: одежду, технику, на которую собирали деньги в нескольких группах.
Первая из них – группа в моём районе, где я являюсь председателем ТОСа. Нас там 1 500 человек. Вторая – группа российского масштаба, в ней 6 000 человек. И есть небольшая воронежская группа – 400 человек. В них объединены волонтёры со всей страны: Сахалинска, Ялты, Воронежа, Белгорода, Костромы, Иваново, Хабаровска, Биробиджана и других городов».
Фото: личный архив
О гуманитарной помощи
«Люди помогают по‑разному: у кого‑то есть финансовая возможность, у кого‑то доступ к вещам, продуктам. Мы определяем дни сбора, потом они высылают необходимое на мой адрес. Заказываем машины и вывозим сами.
У нас припасены несколько коптеров, тепловизоров, но, прежде чем их отдать, я выезжаю на позиции, где бы они ни были. Хочется видеть реальную обстановку.
Всё равно ведь есть и нечестные люди, которые пытаются обмануть. Чтобы исключить этот фактор, стала ездить в изюмском направлении и передавать помощь прямо в окопы, а потом отслеживать, как оборудование живёт, работает.
Теперь все знают, что даже если всё разбито, то надо сфотографировать и показать, чтобы моим бабушкам, которые по 100 рублей с пенсии собирают, было понятно, что это не ушло налево, а уничтожено в бою».
Фото: личный архив
О посылках из дома
«В октябре после мобилизации телефон у меня разрывался от шквала звонков. До сих пор звонят днём и ночью мамы и жёны ребят. Теперь уже сложились отношения частей с семьями военнослужащих, а тогда люди выходили на меня, даже не знаю как. Были такие звонки из Костромы, с моей родины, где я училась в школе, институте: «Татьяна, мы 20 лет не виделись, но сейчас надо помочь, сможешь?»
От всего объёма загружаемой помощи 30 % составляют посылки из дома. Иногда они задерживаются, поэтому не всегда успеваю. Бывают совершенно индивидуальные просьбы: нужны очки, линзы определённого производителя. Я предлагаю купить в Белгороде. Но мама или жена хочет приобрести сама.
Очень важно сохранить такое трепетное отношение к тому, что люди хотят передать своим близким. Теперь поездки занимают не день-два, как раньше, а 10 дней, потому что мест доставки много и, соответственно, перемещений больше».
Фото: личный архив
О поддержке
«Сначала я ездила одна, а два месяца назад стала брать с собой девушку Татьяну из Воронежа. Ездила туда, где находятся мои хорошие знакомые, одноклассники, земляки – офицеры вооружённых сил или друзья моего отца. У нас в Костроме есть военное училище, многие выпускники – в зоне СВО. Я обсуждала с ними маршруты, по которым перемещалась.
Сын полка Сармат. Чем помогают нашим военнослужащим волонтёры из Шебекино
Надо понимать, как, кто и где стоит, как перемещаться, проходить блокпосты, что говорить и как. В машине должен быть доступ ко всему, чтобы во время остановок никто не сомневался в тебе.
Маршрут согласовываю с подразделениями и блокпостами. Необходимо, чтобы ждали, забрали в определённой точке. Дальше еду не сама, а на армейской технике. Нужна экипировка, беспрекословное подчинение приказам военных, с которыми следуешь. У них есть опыт и понимание местности, границы которой меняются ежедневно.
Когда приезжаем в подразделения, бойцы рассказывают про семьи, детей: им так легче. Мы привозим письма, посылки из дома, и они осознают, что их там любят и ждут. Ребята мотивированы, понимают, что делают дело, нужное всей стране. После наших поездок командиры звонят и говорят: «Девчонки, приезжайте ещё».
Фото: личный архив
О дороге
«В начале апреля мы заехали на «буханке» к своим белгородцам под Донецк как раз тогда, когда там разыгралась непогода. Попали в метель, нас замело, и мы остановились. Полночи ловили КамАЗы, «Уралы», чтобы дотянули до населённого пункта. Потом нашли УАЗ и тащили друг друга как могли.
В Луганске выпавший снег наделал бед: оборвал провода, поломал деревья. Снега было выше колена. Доехали и застряли в городе. Нигде ничего не работает, электричества нет. Легли отдохнуть в холодной машине, мокрые, в спальниках.
Бабий батальон. Как волонтёры из Масловой Пристани помогают российским военным
В другой раз увязли в грязи под Сватово. Вроде была нормальная дорога, пока морозом схвачена, а потом она просто стала таять и расплываться. Нашли металлический трос, попросили танкистов дотащить туда, куда мы везли помощь.
Разные ситуации возникали, дорог практически нет, иногда в потёмках судорожно пытаешься поменять спущенное колесо. Хорошо, если кто‑то едет, остановится и поможет.
А бывает, самой второпях по холоду приходится закручивать болты грязными или ледяными ключами.
«За ленточкой» не так много радостного, но наши бойцы молодцы, они всегда на позитиве, шутят, доброжелательно встречают. Есть очень неожиданные моменты. Такой был в Вериговке: приехал обедать боец из Костромы. Мы когда‑то вместе работали. Вдруг увидели друг друга: я в форме, а он бородатый солдат. Удивлению не было границ. Потом он был в отпуске, гостил у нас с мужем.
Даже сейчас помню всех ребят, которые летом стояли под Белгородом».
Об отношении к женщине
«Ни разу не слышала: «Ты, женщина, отойди отсюда». Знают меня уже многие. Даже когда уходит один командир, а ему на смену приходит другой, ему объясняют, кто приедет и зачем.
Всегда уважительное отношение, потому что не так много людей, готовых ехать вперёд. Были ситуации, когда приходилось в подразделении рану обработать, повязку в полевых условиях поменять, я когда‑то курсы медсестёр окончила. И то, что ты девочка, только плюс: везде тебе рады, по дороге готовы помочь.
В подразделениях делают для нас отдельное место, пусть даже на двух квадратных метрах, где мы можем поспать, переодеться. Даже баню из плёнки построят, если нужно. Есть много моментов, которые женщинам не совсем удобны, но все всё понимают и нас берегут.
Фото: личный архив
Интересную особенность заметила: по комплиментам можно понять, кто сколько на фронте находится. Если месяца два – ты просто «красотка», полгода – «королева», десять месяцев – «богиня». И такой позитив должен присутствовать.
Помните кинокартину «В бой идут одни старики»? Там женщины – лётчицы. Вот приблизительно так же и относятся.
Хотя бывает всякое. Один раз нас хотели обвинить в том, что мы блогеры, снимаем отчёты, а потом выкладываем. Но хочу сказать, что это сомнительное удовольствие – два дня ехать по бездорожью, чтобы наделать фоточек и сбросить в соцсети. Находятся и те, кто хочет увидеть в нашей деятельности негатив. Тогда один командир сказал так: «Девчонки живут в прифронтовом городе и помогают приблизить победу».
Елена Ховхун