Субботники и обучение у немцев. Как работали первые врачи детской больницы Белгорода
Об этом «Белгородским известиям» рассказали врачи, которые помогают маленьким пациентам с первых дней открытия учреждения – с 1976 года
-
Статья
-
Статья
Областную детскую больницу на улице Архиерейской в Белгороде легко узнать благодаря высоким белым колоннам у консультативно-диагностического центра. Сейчас сюда ежегодно госпитализируют более 19 тысяч детей: от новорождённых до подростков. В больнице работают более 1 000 сотрудников, 550 пациентов в палатах получают лечение.
Но 45 лет назад всё начиналось с шестиэтажного здания, рассчитанного на 380 коек. Развивали детскую медицину в регионе больше 400 сотрудников.
Первые шесть отделений
Каждые выходные врачи устраивали субботники, чтобы убрать строительный мусор и облагородить территорию, посадить деревья. Врач-онкогематолог Татьяна Бурлуцкая вспоминает, что от дорожного кольца на улице Губкина до больницы добирались пешком: транспорт не ходил.
В шестиэтажном здании сначала открыли шесть отделений: соматическое, инфекционное, неврологическое, ортопедотравматологическое и два хирургических. В том же году начали работать приёмное отделение, отоларингологическое, поликлиническое, отделения анестезиологии и реанимации. Хирургические отделения открыли одними из первых.
«Хирургия лежит в основе медицины», – уверен заведующий отделением гнойной хирургии Николай Сниткин.
Николай Сниткин / Фото: Валерия Солошенко
Николай Антонович работает в больнице с первых дней её открытия. После обучения в медицинском институте в Харькове он вернулся в родную Белгородскую область и занялся хирургией в 1973 году. В то время детские хирурги работали в маленьком отделении клинической больницы для взрослых. Открытие специализированной детской больницы стало подарком для врачей.
«Там мы были скучены, а здесь нам выделили свой этаж, отдельный оперблок, открыли мощную реанимацию – хоромы. Помню, лифты в новой больнице не работали и мы заносили огромные операционные столы сами. Открыли два отделения по 45 коек в каждом», – вспоминает Сниткин.
Он отмечает, что с первых дней у врачей были нужные лекарства, современное отделение обеспечено необходимым оборудованием, и лечить пациентов стало проще. Ежегодно через отделение хирургии проходят около 2 000 пациентов. Летальные исходы случаются очень редко.
«Бывает, что за год несколько детей умирают. С начала этого года не было таких случаев, и совсем недавно сразу два ребёнка умерли из‑за осложнений. Мы не плачем, но лёгкая депрессия бывает: одни покажут эмоции, другие держат в себе. Почему средняя продолжительность жизни хирурга в районе 72–75 лет? Это стресс плюс бессонное бдение. Врачи дежурят полтора дня: в восемь утра на работу, дежуришь день, ночь, день. Всё изнашивается. Работа тяжёлая, поэтому молодёжь неохотно идёт в хирурги».
Больница перед открытием в 1975 году / Фото: Валерия Солошенко
Но те, кто выбирает эту стезю, по мнению врача, должны быть честны перед собой, коллегами и пациентами. Детских врачей отличает ещё одна черта.
«Нам нужно войти в контакт с ребёночком: ты что‑то спрашиваешь, рассказываешь, шутишь. Мы с детьми работаем и сами остаёмся полудетьми. Этим очень отличаемся от врачей для взрослых».
Желание и опыт
С открытием детской областной больницы в регионе начали развивать новые направления медицины. В 1978 году в области появился первый врач-онкогематолог, который изучал болезни крови и борьбу с детским лейкозом. Врач Татьяна Бурлуцкая приехала из Воронежа в Белгород по распределению. В 24 года она возглавила единственную в области службу гематологии.
«Когда приехала в Белгород, мне предложили либо поехать в село, либо получить узкую специальность – гематолога. Мы в институте вскользь изучали её, и меня тогда так захватило: я пыталась понять, откуда берутся раковые клетки, но не знала, зачем мне это будет нужно. Меня поразили единичные пациенты в белгородской больнице: такие головки лысые, которые борются за жизнь. Я поехала на три месяца на специализацию в Харьков, постоянно лила слёзы, видя больных. Опыта не было, но было огромное желание помогать», – вспоминает Татьяна Ивановна.
Главврач помнит фамилию каждого пациента / Фото: Валерия Солошенко
В больнице первые пять коек для пациентов поставили в кардиоревматологическом отделении. Больных лечили по советским методикам, и из 100 заболевших выздоравливали 10 детей. Смертность снизили после 1980-х годов, когда отечественных врачей начали обучать немецкие специалисты.
«30 лет назад диагноз «лейкоз» равнялся смерти, потому что у нас в стране только развивалась гематология. Но был такой профессор Валентин Герайн. Он собрал всех онкогематологов СССР и начал обучать немецким технологиям лечения: они были более агрессивными по сравнению с мягкими советскими. Потом немецкое правительство решило создать 10 детских центров онкогематологии в Советском Союзе. Они полностью их оборудовали, а персонал прошёл стажировку за границей».
Сотрудничество с немецкими врачами продолжили в 1990-е, когда Леонид Константинов, настоятель Николо-Иоасафовского собора в Белгороде, поехал в немецкий город-побратим Херне и рассказал его жителям о небольшом онкогематологическом отделении.
«Мы ездили к ним в Германию, они – к нам. Помогали с оборудованием и лекарствами. Нам как‑то привезли тумбочки, и вся больница ходила на них смотреть: они были удобны для уборки – металлические, с откидной столешницей, превращались в парты. Наши дети рисовали рисунки, мы оформляли их в альбом и продавали на ярмарках в Херне. На эти деньги немецкие друзья закупали лекарства и привозили их нам. В Белгород приезжали обычные жители Херне – граждане и гражданки, как они себя называли. Некоторые из них стали крёстными больных детей, дружили семьями и ездили друг к другу».
Мемориальная доска / Фото: Валерия Солошенко
Технологии и лекарства, которыми пользовались немецкие врачи, снизили смертность. Из 100 пациентов начали выздоравливать 85 %.
«У нас был случай. Мы вылечили мальчика, и он с родителями уехал в Израиль. Потом нам пришло письмо от израильского врача. Он очень удивился, что где‑то в России могут лечить на таком высоком уровне».
Неслучайные случайности
В 1999 году в детской больнице сформировали полноценное гематологическое отделение на 32 места. Позже его переименовали в онкогематологическое. В состав отделения входит 15 онкологических коек, 15 гематологических и 2 койки паллиативного направления. В отделении дежурит детский психолог. А врачи имеют высшую квалификационную категорию по гематологии, детской онкологии и педиатрии.
«Сейчас замечательные условия и уровень, но надо двигаться дальше, – уверена Бурлуцкая. – Мы хотим создать онкогематологический центр, где сможем развивать свои возможности. Например, возможность трансплантации костного мозга. В области должно быть современное здание для клинической больницы, потому что время диктует свои задачи, и этот проект часть проблем решит. Будет огромный комплекс условий диагностики на первом этаже, и планируем, что на последнем разместим онкогематологическое отделение и операционный блок».
Весной 2021 года глава региона утвердил концепцию нового корпуса больницы. Его должны построить до 2025 года. Татьяна Бурлуцкая верит, что центр появится.
«Ничего не бывает случайно, – говорит она, вспоминая годы работы. – Не всем дано быть врачом. Это такой нелёгкий крест, который даётся тебе по жизни. Не зря раньше говорили: «Светя другим, сгораю сам». Нужно понимать, что это жизнь во имя других жизней. Особенно, когда мы боремся за пациента. Потом оказалось, что 15 февраля объявлен Международным днём детей, больных раком. А я в этот день родилась», – говорит врач.
Валерия Солошенко