Летописец родного села. Почему 85-летний ивнянец посвятил жизнь колхозу и журналистике

За это время успел написать о многих выдающихся односельчанах и стать хранителем военной памяти, дополнив сырцевский мемориал десятками забытых имён. За заслуги перед Ивнянским районом в 2018 году Иван Степанович получил почётный нагрудный знак. Но этим он вовсе не хвастает, продолжая свой интересный и сложный путь увлечённого человека.

Живучий Иван

«Родился я в Луганской области, – начинает свой рассказ Иван Степанович. – Но предки мои отсюда, из Сырцево. Когда началась война и моего отца-шахтёра призвали на фронт, он успел привезти нас с мамой и младшим братом сюда. Можно сказать, что я коренной сырчанин. 82 года жизни провёл в родном селе».

Фото: Государственный архив Белгородской области
«По слуху определяли, кто летит бомбить». Что вспоминали белгородцы о немецкой оккупации

Струков рассказывает, что в начале Великой Отечественной войны в Сырцево дислоцировалась 90-я гвардейская стрелковая дивизия.

Когда немецкая армия начала наступление, жителей села кого пешком, кого на обозах эвакуировали в Алисовку. Там в одном доме кое‑как разместились восемь человек.

Над селом то и дело кружили немецкие самолёты, время от времени сбрасывая пустые, продырявленные бочки из‑под горючего. Для устрашения.

При падении они издавали страшный свистящий звук, от которого кровь стыла в жилах.

«Мой младший брат Женя однажды так испугался этого звука, что у него отнялись ножки, – говорит Иван Степанович. – Когда уже позже вернулись обратно в Сырцево, мама стала носить его на руках к бабушке, которая молитвами лечила испуг. И вот однажды в ноябре, когда она переходила речушку по веткам ракиты, поскользнулась и вместе с Женей упала в ледяную воду. Он тогда крепко заболел и умер. Его похоронили на нашем кладбище. А вообще у матери нас было четверо. Сестра Маруся и брат Николай умерли в Донбассе, Женя здесь. И вот живучим оказался один Иван».

Фото: Павел Колядин

Плесецк и Байконур

Через год после окончания войны Иван пошёл в верхопенскую школу – 8 километров туда и обратно. Ходили пешком вместе с механизаторами, которые трудились на верхопенской МТС.

«Выходили рано утром, – вспоминает Иван Степанович. – Сырцево гудело в то время. Шли такими широкими рядами. Механизаторы о своём говорят, мы о своём. Идёшь, смеёшься, то девчат толкнёшь, то снежок бросишь. Молодость была. Но детство у меня было рабочее. Матери много помогал. Пока всё не переделаю, она меня с ребятами мяч гонять не отпускала».

Фото: Владимир Писахов
Под рокот космодрома. Как белгородец Михаил Жихалкин оказался на знаменитом Байконуре

После школы Иван по приглашению дяди уехал в город Карабаш Челябинской области, где поступил в горный техникум.

Но проучился там недолго. Мать была против профессии шахтёра, припоминая, как часто калечился и получал производственные травмы отец. Окончив всего один курс техникума, Иван вынужден был вернуться в Сырцево.

В 1959-м он женился на землячке Валентине. И в тот же год парня на три года забрали в армию. Служил на космодроме Плесецк в Архангельской области. Занимался обслуживанием одной из площадок. Ненадолго командировался на Байконур, где нёс караульную службу. Вспоминает, что время от времени видел впечатляющее зарево от запусков.

В 1962-м Струков вернулся домой и сразу же пришёл в местный колхоз. Заочно окончил сельскохозяйственный институт в Харькове и курсы в Воронежском сельхозинституте, трудился заведующим зернотоком, а позже главным экономистом в колхозе имени Чапаева. И всё это время писал о людях села, своих выдающихся земляках. А началось всё почти случайно.

Фото: Павел Колядин

Первая статья, телогрейка и книга

«Мать моя была не совсем деревенского склада, она была другой, – говорит Иван Степанович. – Судить об этом можно по одной семейной истории, когда она спасла отца от тюрьмы, написав письмо самому Калинину. Папа тогда занимался продразвёрсткой, был уполномоченным по сбору хлеба. Кампания шла плохо, его вызывали и отчитывали. Но что он мог сделать? В конце концов ему пришили статью, что он саботирует хлебозаготовки, и посадили в тюрьму. Мама тогда написала Михаилу Калинину. Уж не знаю, какие доводы она приводила, но отца отпустили».

Как рассказывает Иван Степанович, в его семье всегда выписывали районную газету. Это было не свойственно сельским жителям: читать‑то некогда. И он всегда изучал все публикации от корки до корки. Однажды в колхоз приехали два корреспондента районной газеты и предложили Ивану написать заметку.

Хроники Ивана Струкова. Что заставляет ивнянца писать о жизни своих земляков

«У вас тут столько интересного, пиши, – вспоминает Струков. – Телятник у вас строят, расскажи об этом. И я, помню, пообещал им. Встретился с прорабом, побеседовал и написал. Так получилась моя первая публикация в ивнянской районной газете «Коммунистическое знамя» (с 1960 года – «Родина» – прим. авт.). Это случилось в 1958 году. Кстати сказать, свой первый гонорар 10 рублей – по тем временам солидная сумма – я потратил в хозяйственном магазине: купил телогрейку».

Иван Степанович особо подчёркивает, что собственная фамилия, напечатанная на страницах газеты, произвела на него сильное впечатление. И он решил писать постоянно. Ведь такую же по силе радость доставляло ему упоминание в районке названия родного села Сырцево. Он продолжил писать о земляках, простых тружениках, чтобы сохранить для истории их имена и трудовые подвиги.

Спустя много лет, когда архив публикаций Ивана Степановича достиг нескольких десятков рассказов, стараниями его друзей была издана небольшая книга. Хотя сам автор избегает называть сборник книгой. Говорит, что это всего лишь брошюрка скромным тиражом 20 экземпляров. Однако в ней – целая летопись маленького ивнянского села, изучать которую интересно и необходимо.

Фото: Павел Колядин

Сберечь память

Вот уже много лет Иван Струков борется за сохранение памяти о земляках, погибших в войне, которую он застал ребёнком. Несколько лет назад мужчина добился того, чтобы военный мемориал, установленный в Сырцево в 1968 году, дополнили табличками с 57 фамилиями односельчан, погибших в годы военного лихолетья.

«На этом мемориале было 132 фамилии, – рассказывает Иван Степанович. – Я всю жизнь общаюсь с местными жителями, знаю всех, и всегда очень удивлялся, почему не все фамилии есть на этом памятнике. Чтобы исправить эту ошибку, я ездил в областную библиотеку, архив, искал хоть какую‑то информацию. И вот благодаря Книге Памяти я нашёл ещё 57 фамилий погибших – уроженцев Сырцево. И теперь все их имена занесены на обелиск».

Фото: Павел Колядин

Но на этом труд Ивана Струкова не был закончен. Он решил добиться переноса военного мемориала на реальное место захоронения солдат в Сырцево. 

«Когда‑то в самом центре села у нас была церковь Казанской иконы Божией Матери, – говорит Иван Степанович. – Её разрушили в годы революции. Потом на этом месте построили школу, в которой во время войны размещался госпиталь. Умирали там солдатики, и их хоронили прямо в траншее рядом. Мне хотелось, чтобы наш военный памятник был на месте этой братской могилы. Но после обращений мне ответили, что это мемориал федерального значения и трогать его нельзя. Поэтому благодаря поддержке депутата Госдумы Никиты Румянцева у нас в прошлом году открыли другой обелиск – возле здания той самой школы. Это очень ценно для всех жителей Сырцево».

Фото: Павел Колядин

Иван Степанович с большим пылом рассказывает о проделанной работе. А потом замечает, что делает он это для будущих поколений. В том числе и для своих трёх внучек и пяти правнуков. Они должны знать и беречь историю своей малой родины.

Вот и сейчас Иван Струков не успокаивается, по‑хозяйски осматривает овальные таблички на старом мемориале, бережно смахивает с них пыль и восклицает: 

«Ну как же так: имена и портреты стёрлись с табличек! Нехорошо. Буду добиваться разговора с главой».

Вот такой он, неугомонный и неравнодушный коренной сырчанин, колхозник и селькор Иван Струков.

Фото: Павел Колядин