Козыря с бубенцами. Мастер из Волоконовского района делает сани по русским традициям

Красота и надёжность

Русский человек делал сани для конной тяги и помощи в хозяйстве. И обязательно – для развлечения детворы. Средство передвижения постепенно переходило в разряд произведений искусства. В волоконовском селе Красное Городище старинный санный промысел возродил и продолжает Алексей Сальков.

В его дворе красуются полтора десятка саней. Резные, красивые. Часть – с деревянными полозьями, остальные – с металлическими. Восхищённо замираю и осторожно трогаю рукой дерево.

Фото: Вадим Заблоцкий
Пеппи, Лоло и Василий Сафонов. Зачем фощеватовец украшает село деревянными фигурами

— На этой красоте детям кататься можно? – спрашиваю Алексея Ивановича.

— Нужно, – улыбается Сальков. – Мой главный принцип – приятное совмещать с полезным. Сани нужно делать так, чтобы они не просто глаз радовали, но и были надёжными. Мои служить будут долго, потому как делаю с душой. Они крепче железных, покупных.

Алексей Иванович рассказывает, что заниматься ремеслом стал после выхода на пенсию:

«Попросили внуки подремонтировать старые санки. А я думаю – ну, на леченном коне далеко не уедешь! Почему бы новые сани им не сделать? Так и началось моё увлечение».

Он берёт в руки сани и раскрывает секреты мастерства:

«Начинаю с полозьев. С супругой Надеждой Сергеевной едем в посадку и ищем подходящее дерево, чтобы изогнутое было. Потом вырезаю, сушу. А после ставлю полозья и начинаю выдумывать. Прикидываю, какие планочки, сколько будет креплений, где и как разместится основа. Делаю, клею, скрепляю. Затем вырезаю сиденье и подставку для ног. И когда начинаю делать, подсказки во время работы приходят. Как наитие, озарение. Делаю из твёрдых пород – дуба или клёна. Работать с этим деревом тяжело, оно аж горит. Но результат того стóит. Изделия получаются необычайно крепкими и устойчивыми».

Каждые сани Алексея Ивановича – уникальные, то есть не похожие друг на друга. Он объясняет почему:

«У меня ручная работа. Выпилить это всё, на станочке токарном выточить. Если делать однотипные – конечно, легче будет: стандарт взял и штампуй. Но я люблю, чтобы с задумкой. И чтобы разные были».

Сотня гвоздиков

Алексей Сальков любовно оглаживает свои изделия и рассказывает, что в их местности сани раньше называли «козыря». Тогда он ещё наблюдал, как делается этот транспорт.

«Вначале я делал сани с деревянными полозьями, как старинные козыря. Мне люди стали говорить, что такие быстро сотрутся. Я же возражал, что железо по сухому асфальту даже скорее сотрётся, чем дерево. А если не по асфальту сани таскать – служить будут много лет. Впрочем, позже я стал делать сани и с железными полозьями», – говорит мастер.

За те шесть лет, как увлёкся ремеслом, Алексей Иванович изготовил около 30 саней. Часть продал, часть раздал знакомым. Полтора десятка стоят у него дома.

— Не умею я продавать, – сетует мастер. – У меня спросят, сколько стóят, а я и не знаю, что ответить. И большой ценой человека обидеть не хочется, и свой труд задаром отдавать тоже нет желания.

— Ему просто жаль свои сани продавать, – смеётся жена Надежда Сергеевна.

К слову сказать, Алексей Иванович делает не только сани. За что ни возьмётся – у него получается великолепно. Всё оттого, что с детства привык с деревом работать. Отец был известным мастером, и сына научил инструментом владеть:

«Рассказать, с чего я мастеровничать начал – смех один. Годика три, наверное, мне было. Отец дом делал – небольшой, с русской печью, как полагается. А я гвоздики подавал. Помогал чем мог. Ушёл отец на работу, а я думаю: ну что ж я без работы сижу? Знаете, детские такие мысли – надо помочь отцу. Достал гвоздики. А дефицит был жуткий на них. Сел на пол и около сотни гвоздей забил в пол. Жду отца, смотрю, идёт с работы. Я бегу встречать, кричу: «Папа, пойдём!» Завожу в дом и показываю. Он увидел и за голову взялся. Доску срывать нельзя – лишней нету. И гвозди я забил так, что ни один не согнулся и вытащить невозможно. Годы прошли, перестраивали дом. Зовёт – иди сюда. Достаёт доску эту – а она как ёжик. И смех, и горе было. Но после того тяга появилась у меня к работе руками».

Дуб, клён, сосна

Умелец изготавливает столы, табуреты, скамейки. По заказу местной администрации смастерил для района несколько резных колодцев, которые не отличить от старинных. Каждое изделие как картинка. А ещё Сальков сделал макет русской церкви – с куполами и колоннами. Рядом с ним поставил старинную икону:

Фото: Алексей Стопичев
Как кореец из древней династии Кёха Ким стал народным мастером Белгородской области

«Нашёл я на свалке икону. Оклад разбит, погнут весь. Посмотрел, забрал – жалко стало, вещь‑то святая. Долго возился, восстановил. А потом что‑то мне подумалось – надо и церквушку сделать. И вот пришлось делать. Все детали вытачивал сам. А когда доделал, посмотрел и понял, что это нужно было смастерить!»

Слушая Алексея Ивановича, замечаю резные кресла из дерева.

«Изготовил себе и супруге, – объясняет он. – Можно вынести летом на улицу и отдыхать на природе».

Сажусь в кресло и понимаю, что оно не только красивое, но и очень удобное.

Надежда Сергеевна рассказывает про мужа:

«Я ему вообще стараюсь не мешать. Он как художник – человек творческий и иногда капризный. Но зато любой вещи применение найдёт! Тачку выбросил кто‑то, а он её облагородил и соорудил переносную клумбу. Всё время ищет что‑то, присматривается, реставрирует. Как вышел на пенсию – уже столько всего сделал за это время! Стулья, столы, тяпки. Даже из палочек стульчик соорудил вроде плетёного!»