«Это вдохновляет и трогает». Что мотивирует белгородцев посвящать себя помощи беженцам

«Не успеваю только спать»

Альтруизм волонтёра проявился в студенчестве: если требовалось сдать кровь для донорства или подсобить кому‑то в общежитии, девушка вызывалась первой. Самоотверженность находила выход через бескорыстную работу в домах престарелых, приютах для животных, благотворительных фондах, теперь – в пункте временного размещения беженцев.

Фото: личный архив
«Занять себя полезным делом». Что приводит людей к волонтёрству

«Раз кому‑то нужна помощь, у меня не возникает вопроса: откликнуться или заняться своими делами? Иду помогать. Сначала считала, что о себе надо думать больше, но когда послушаешь, о каких проблемах, бывает, рассказывают люди, понимаешь – нет», – делится она. 

Ещё в 2014 году Гюлнара не осталась равнодушной к прибывшим с Донбасса: развозила гуманитарную помощь на личном автомобиле. И в этот раз с самого февраля примкнула к движению поддержки переселенцев.

«Сперва я подалась в Красный Крест. Но деятельность в нём не выходило совмещать с рабочим графиком. Тогда я начала сотрудничать с волонтёрским корпусом «Скорая молодёжная помощь». Там был чат, где кидали клич, и иногда у меня получалось отзываться на него. Параллельно вместе с девочками из фонда «Святое Белогорье против детского рака» собирали продуктовые наборы, возили вещи для беженцев, но такого содействия мне было мало. А потом открыли добромаркет «Черешня» прямо в ПВР, и тут всё сложилось! Три раза в неделю до середины дня я нахожусь в лагере, после – на складе. Сейчас в наш магазин приносят очень много одежды, и ещё одна пара рук, чтобы перебрать её, не окажется лишней», – рассказывает волонтёр.

Фото: Юлия Манохина

Гюлнара Атаманская участвует в благотворительных проектах организации уже четвёртый год и признаётся, что рада этой возможности быть полезной. Усталость, которая одолевает временами, скрашивают добрые слова подопечных – именно они дают ресурс, питающий силы.

«Я не успеваю только спать! С остальным – порядок. Считаю, если очень хочешь найти время для чего‑то, ты сделаешь это. Мне нравится сотрудничать с фондом, потому что я вижу, что его команда не стоит на месте – она не ограничивается какими‑то рамками и каждый раз придумывает что‑то новое в стремлении помочь. Гончарная мастерская, в которой я работаю, периодически передаёт изделия «Святому Белогорью против детского рака»: устраиваются ярмарки, где их продают, и на вырученные средства реализуют проекты. Когда начался поток беженцев, добромаркет пришёл на выручку, собирая продукты и вещи, а сейчас организаторы стали пополнять реестр людей, которые могут сдать жильё или приютить у себя вынужденных переселенцев. Меня это вдохновляет и трогает», – поясняет Гюлнара.

Фото: Юлия Манохина

Все молодцы

Поначалу в «Черешню» волонтёр приезжала в компании её сотрудника, но вскоре поняла, что может справиться самостоятельно, и решила взять работу на себя – в фонде люди нужнее, ведь занятость высокая. А здесь есть помощники, если понадобится: ребята из «Скорой молодёжной помощи» и других волонтёрских центров не откажутся выгрузить коробки из машины, донести их до палатки и передвинуть стеллажи для одежды:

«Надо отдать должное: все молодцы. С волонтёрами «Скорой молодёжной помощи» мы работаем в тандеме даже. Когда нас в добромаркете нет, могут взять ключи от него и выдавать вещи при необходимости. В ПВР они дежурят круглосуточно: размещают беженцев, оформляют их, выдают сим-карты и, при наличии, бытовую химию, средства личной гигиены, нижнее бельё. Одежда и обувь у них новые в основном, а наши – б/у. Хотя какими‑то вещами мы обмениваемся».

Фото: Юлия Манохина

Приятнее всего, когда в волонтёрскую деятельность включаются сами беженцы, говорит Гюлнара. Случается, выбирая что‑то себе, люди примечают, что понравилось бы соседу по палатке или, убирая неподходящую вещь на полку, аккуратно начинают складывать всё, что лежит рядом.

«Мне нравится, как дети вовлекаются в волонтёрство: их наряжают в форменные жилеты, и они гордые наводят порядок в комнатах, играют с младшими ребятами и помогают друг другу», – с умилением говорит Гюлнара.

Фото: Юлия Манохина

Задача – помочь одеться

В обязанностях волонтёра – организовать пространство благотворительного магазина и систематизировать предметы одежды по полкам. Гюлнара Атаманская тщательно контролирует, чтобы в «Черешню» поступали соответствующие сезону вещи и их расположение в шкафах соблюдалось – так людям проще сориентироваться. Потому каждый день в добромаркете начинается с уборки, пересмотра уже имеющегося добра и только привезённого.

«На мой взгляд, пусть вещей будет меньше, но по сезону и размеру, чем навалены все подряд. По опыту скажу: если посетители приходят и видят такой груз, то не станут копаться глубоко, найти нужное очень трудно. В этих случаях я узнаю номер палатки и, когда наступает затишье, начинаю перебирать, что‑то находить, потом беру в охапку и иду по палаткам», – отмечает Атаманская.

Гюлнара Атаманская / Фото: Юлия Манохина

Волонтёр добавляет: особенно её огорчает, когда не удаётся подобрать человеку совсем ничего. 

«Тут ко мне дедушка ходил две недели за обувью 48–49-го размера, и каждый раз готова была плакать – ну нет такой! В один день я привезла очень много товаров для мужчин и полноценно его одела: и ботинки подобрали, и курточку. Я была такая удовлетворённая! Наша задача здесь – помочь одеться людям, которые под бомбёжками берут только самое важное», – говорит она.

Самые востребованные – практичные вещи.

«Люди в возрасте, если предложить им что‑то яркое, почему‑то отвечают: «Ой, ну посмотри на меня! Куда в эти годы красное или жёлтое»? А я не понимаю, что тут такого, ведь жизнь не заканчивается, обвешиваться серостью тоже не вариант», – смеётся Гюлнара.

Фото: Юлия Манохина

По словам волонтёра, мужской одежды всегда не хватает. Её где‑то 20 %, а женской – 80 %.

«Мужчины – моя отдельная боль! У стеллажа с мужской одеждой я стою руки в боки. Удивительно, но факт: первым делом женщины кидаются к нему. Один раз я увидела идущую в мужских брюках даму и мысленно вздохнула: у меня, значит, в палатке мальчик-бедолага без штанов остался, зато девчонки в них разгуливают!» 

В изобилии вещей, бывало, люди ненамеренно путали не только мужское с женским, но и свободное с занятым: даже собственная одежда Гюлнары так обретала нового хозяина, но она ничуть не обижается:

«У меня периодически что‑нибудь прихватывают – это уже привычно. В позапрошлый раз утащили жилетку, потом на фотографии у ребят увидела её на какой‑то женщине, благополучно покинувшей лагерь. Никаких огорчений по этому поводу у меня не было. Круто же – человек идёт по городу, и его греет моя жилетка! Она ж не последняя вещь у меня, а женщине, оставшейся без своей одежды, та жилетка сослужит добрую службу!»