«Советское уходит на ура». Что можно найти на блошином рынке в Белгороде

Почём ласты?

«Чем интересуетесь, дамочка? Почётная грамота Раздобаркина, бывшего директора «Энергомаша», за 1941 год, когда он в Брянске руководил паровозостроительным заводом «Красный профинтерн». Не надо?»

«Ремень – кожа непрессованная, 500 рэ. Скидка в конце дня. Если есть что‑то на обмен, приходите, будем меняться. Меняю всё на всё. Техника, радиотехника, подстаканники, подсвечники, монеты, марки, книги, энциклопедии, альбомы для марок, флаги, вымпелы, значки и много чего ещё…»

— Берцы сколько?

— 300.

— Ласты почём?

— 350 дашь?

— Ребята, берите книжки, всего десятка.

Так звучит многоголосие блошиного рынка. 

Фото: vk.com/bloshkamarket
Чудо-блошка, или Что такое маркеты талантов

Тут я впервые увидела советскую монету в полкопейки, которую выпускали всего три года – с 1924-го по 1927-й. И постоянно слышу фоном:

«Ой, у меня была такая в детстве. Давай сюда…»

Иногда и я нахожу вещицу для души из прошлой жизни. Ну и пусть, что для кого‑то это просто мусор.

За всё хваталась

Я разговариваю с продавцом Ириной Кондратюк. На блошке она стоит четыре года.

«Я сибирячка. Родилась в Барабинске, под Новосибирском – родным городом папы и мамы. В 1999 м перебрались из Узбекистана, где 11 лет работала учителем физики. Перед отъездом зарплата была 30 долларов, их хватало на мешок сахара и муки. Оставалось ещё пожить неделю. Потом как хочешь.

Переехали в Белгород. Пошла устраиваться в школу. Надеялась, что получу работу и жильё. Всё равно где: в селе или хуторе. Отказали. А у меня большая семья – старший сын в 7-м классе, младший – второклассник, папка мой и мама с Альцгеймером. Надо как‑то дальше жить, платить за съёмную квартиру. И я оказалась на рынке, уже 22 года здесь.

Обожаю рынок. Тут встречаются потрясающе интересные люди. Многие с высшим образованием – военные отставники, бывшие преподаватели вузов, учителя, инженеры. Народ со всего бывшего СССР, который, как и я, не смог устроиться по профессии и, чтобы прокормиться, вынужден был торговать.

Вначале стояла на клеёнке, торговала «с пола» на Народном бульваре. Милиция нас гоняла, приводили в отделение, штрафовали – всё было. Я за всё хваталась – продавала пуховые платки, носки, халаты и тапочки для бабушек, спецодежду, стельки, шнурки, очки, посуду. Сейчас могу слона продать.

Самым адским был период, когда я носила еду и чай по рынку. Тогда вся семья моя была задействована. Мама мыла посуду, папа крутил фарш, я лепила и продавала манты, котлеты, голубцы. Мальчики тоже стали работать на рынке».

Каждый получает своё

«Блошки нужны, чтобы люди могли продавать то, что им не нужно.

У меня знакомая, которая завещала свою квартиру внукам. Платит коммуналку, лечится у окулиста, препараты нужны дорогие. А пенсия – 10 тыс. рублей. Она понимает, что всё её добро детям не пригодится.

Первый раз она мне принесла бокалы, подаренные на Новый год, свадьбу, юбилеи, дни рождения. Не нужны. В таком возрасте у тебя есть один-единственный любимый бокальчик, потёртый, но родной, а больше и не надо. Вот она продаёт своё добро и зарабатывает на творожок, на рыбку.

В комиссионке на реализацию принимают ограниченное количество вещей. Ещё выбирают, что возьмут, что нет. Плюс большой процент за хранение и с продажи. Не всех это устраивает. А я беру всё и без процентов.

Всегда говорю: «Вам не надо, отдайте мне. Я пристрою вещь в добрые руки». Тут каждый получает своё. Один заработает, другой найдёт то, что искал всю жизнь».

Штурманская линейка

«Приносят всё, что валяется без дела в домах, гаражах, на дачах. Женщин прошу приносить вазы, графины, кухонную утварь. Всё старое советское уходит на ура. Единственное условие – всё должно быть целое.

Вот советские гранёные стаканы с ценой на донышках – 7, 11, 14, 15, 17 коп. Продала таких уже штук 300. У людей ностальгия по тем временам. Покупают и вспоминают автоматы с газировкой. Как все пили из одного стакана и никто не боялся чем‑то заболеть. Рассказывают про скульптора Веру Мухину, автора стакана, который изначально имел 16 граней – по числу союзных республик.

Пенсионеры-мужчины приносят свой инструмент. Студенты – полуразрушенные гаджеты, провода от техники, которые очень востребованы, запчасти на планшеты, учебники. После учёбы, когда разъезжаются по домам, отдают чайники, тостеры, кастрюли, ложки-вилки. Сковородки, кофемолки, мясорубки, кофеварки, розетки, самовары тоже часто спрашивают.

Иногда попадаются просто удивительные вещи. Умер скульптор-художник, резчик по дереву. Мне принесли его работы и инструмент, который он сам сделал, – огромная редкость и ценность.

Однажды у меня оказалась коллекция – 15 видов молотков и столько же топоров выпуска 50-х годов СССР. Её владелец принёс ещё какие‑то неизвестные мне вещи, 26 штук. Раньше я ничего подобного не встречала. И все наши, кто тут работает, тоже не знали, что это. И вдруг как‑то останавливается человек и говорит: «Ого, старинная штурманская линейка!» Я к нему: мол, откуда знаешь? Говорит, учился в военно-морском институте. Я все линейки продала. Тут всё продаётся, находит своего покупателя, это вопрос времени».

Утюг для потолка

«Гранёные лафетнички на ножке уходят тут же. Есть любители, которые охотятся за цветным стеклом, посудой эпохи СССР. Кто‑то любит старую керамику. Коллекционеры ищут рамочки для монет, марок. Гастарбайтеры тут одеваются и обуваются. Мужская рабочая обувь и одежда очень востребованы. Мужчины ищут запчасти, детали, сантехнику, электричество, тяпки, лопаты, косы, ножи. Спрашивают старые калёные топоры, которых сегодня не выпускают, навесные амбарные замки, чтобы в день свадьбы могли повесить на мосту. Строители-отделочники, те, кто занимается подвесными потолками, ищут электрические утюги без дырок на подошве.

Заглядывают разные Кулибины и Самоделкины. У меня подруга из старых джинсов шьёт отличные покрывала в стиле пэчворк. Её приятельница увлекается куклами, находит здесь материал, бижутерию для них. Брезгливые сюда не подходят. Ходят те, кому надо.

Есть у меня один замечательный покупатель – мальчик Егор, который ходит ко мне лет с пяти. Приходит с бабушкой или дедом. И вот он заныривает в плойки, вилки, утюги, провода. Разбирается в этом во всём, ерунду не покупает.

А я сама тут познакомилась с семьёй, переехавшей недавно с Донбасса. Три девочки-подростка, мать, а сын остался там. Отец устроился у нас таксистом. Живут они в Прохоровском районе. Так вот я собираю им вещи, вон, три мешка стоит.

Очень многие приходят просто поглазеть и поговорить. Плюшкины прибегают. Другие сюда как в клуб по интересам идут. Обсуждают марки, значки, медали, монеты. В субботу – воскресенье здесь такой гул стоит!»