Расследование под стук колёс. Как работают следователи транспортной полиции
Об этом «Белгородской правде» рассказывает старший следователь Белгородской транспортной полиции майор юстиции Андрей Чеботаев
-
Статья
-
Статья
Всегда думал, что расследование в пассажирском поезде – не больше чем фантазия писателей и сценаристов. Но никакая это не выдумка. Транспортные следователи действительно проводят расследования прямо по ходу движения поезда.
Быстро и по линеечке
«Транспортный следователь расследует дела, связанные с кражами, мошенничеством, хранением наркотиков, перевозкой психотропных веществ и культурных ценностей. Одно из довольно громких наших дел касалось попытки переправить через российскую границу иконы Рублёва. Время от времени пытаются провезти дорогие старинные монеты, был случай, когда гражданин Украины пытался вывезти бивень мамонта, найденный в Сибири в вечной мерзлоте.
В нашей работе есть несколько особенностей. Во‑первых, территориальность. Если следователь полиции работает в небольшом районе, то зона ответственности следователя транспортной полиции намного больше. Почему у нас в названии есть слово «линейный»? Да потому что зона ответственности – от станции к станции, то есть по линии. В нашей зоне ответственности находятся железные дороги Белгородской и частично Курской областей.
Старший следователь Белгородской транспортной полиции майор юстиции Андрей Чеботаев / Фото: Алексей Стопичев
Второй момент: огромный круг очевидцев преступления. Представляете, сколько пассажиров едет в поезде? И многих из них мы должны опросить. Всё усложняется ещё и тем, что люди из разных регионов перемещаются по стране. Поэтому следственные и оперативные действия надо проводить очень и очень быстро».
Тянуть за нужные ниточки
«Но найти подозреваемого мало. И мало доказать его вину (или невиновность). Главное – чтобы преступник понёс заслуженное наказание. Если «клиент» не признаётся, так даже интереснее: просыпается азарт. Ты словно в паутине, где нужно аккуратно тянуть за нужные ниточки, искать зацепки, смотреть, с кем и чем можно работать. Начинаются экспертизы, допросы, специальные техмероприятия.
Было у нас дело о похищении ювелирных изделий. Проверили подозреваемого на полиграфе, и подтвердилось: человек причастен к хищению. Он же вину отрицал категорически. И хотя полиграф не доказательство для суда, мы поняли, что движемся в верном направлении и наши подозрения не беспочвенны. В итоге преступник сознался, и похищенное вернулось к владельцу.
При расследовании стараемся не только взять исполнителя, но и раскрутить всю цепочку, будь то контрабанда, наркотики, хищение имущества. Как‑то в белгородскую колонию строгого режима пытались из Москвы на поезде привезти синтетические наркотики. А спрятали их в мобильных телефонах. Мы вычислили не только тех, кто их вёз, но и тех, кто передал, кому всё это предназначалось.
Или была история, когда арестовали наркодилера с крупной партией наркотиков. Место прописки подозреваемого – Москва. Спустя время ещё одного арестовываем, а он по тому же адресу прописан. Так и выяснили, что действовала группа лиц по предварительному сговору».
Интуиция + психология
«За годы уже выработалась интуиция. Это здорово помогает и экономит время. Заходишь в вагон, аэропорт, на вокзал и по реакции людей понимаешь, кто может быть причастен к преступлению, а кто нет. Хотя, конечно, на одну лишь интуицию полагаться нельзя.
Наша задача – не откровенничать, не заигрывать с преступником, а обыграть его. А под стук ли колёс это произойдёт или в тишине кабинета – не так уж и важно.
Главное в нашей профессии – установить подозреваемого и доказать, что именно он совершил преступление. Чтобы сделать это, следователю нужно не только уголовное законодательство знать, но и разбираться в психологии, обладать логическим мышлением, быть коммуникабельным и эрудированным».
Записал Алексей Стопичев