«Вода возвращается». Как меняется Палатово и его пруд
Спустя полгода после своей публикации «БелПресса» поинтересовалась судьбой сельского водоёма в Красногвардейском районе
Поросль молодого камыша-
Статья
-
Статья
Осенью 2019 года жители села написали в редакцию о том, что их водоём погибает из‑за действий арендаторов: воды в нём осталось меньше трети, а пруд в соседнем селе и речка Сенная, которые питались от палатовского пруда, почти высохли.
Чтобы разобраться на месте, тогда в Палатово приехали журналисты. Их визит вызвал большой резонанс в селе, а статья стала поводом для разбирательства на уровне администрации губернатора.
Полетели головы и птицы
После очередного обращения жительницы Палатово Евгении Щеголевой в администрацию губернатора и выхода статьи, контрольное управление администрации губернатора заинтересовалось всеми сельскими прудами. Проверка подтвердила: «общую картину состояния водных объектов, где ведётся хозяйственная деятельность, можно охарактеризовать как неудовлетворительную».
После совещания с участием губернатора Евгения Савченко, где и озвучили эти выводы, с арендаторами пруда в Палатово расторгли договор. Руководителя экоохотнадзора Белгородской области Егора Красникова на 40 % лишили премии, а местную сотрудницу экоохотнадзора освободили от должности. Начальнику управления АПК района Владимиру Приходько объявили выговор за невыполнение обязательств по контролю за предпринимательской деятельностью.
«Верните воду». Куда делся пруд в Палатово
Однако палатовцам было важно не только и не столько найти и наказать виновных, сколько спасти пруд. Комиссия установила, что к тому моменту водоём с 38 га уменьшился до 9 га, вода ушла за 100 м от своей прежней береговой линии.
Пруд и сейчас издалека кажется большим, но вблизи это пока всё те же полпруда. Остальноё утопает в густых зарослях камыша, где навили гнёзда утки и лебеди, красуются серые цапли.
«Природа начала восстанавливаться: уток столько, появились даже курочки водоплавающие, норка завелась и лебеди-шипуны, Обычно тут до 40 лебедей было, из них 5–7 пар оставались, сейчас одна семейка», – показывает пруд и плотину Евгения Щеголева.
Это она писала в редакцию и во все инстанции. Теперь Щеголева – председатель ТОС «Возрождение села Палатово».
В прошлый наш приезд в Палатово у плотины стояла табличка «Лов рыбы запрещён». Рыбозаводчики водили нас по берегу под крики местных жителей, не скрывая своего раздражения. Сейчас вокруг тишь да гладь. Охранник на плотине нас не прогоняет, таблички нет. Воды заметно больше, хотя до прежнего уровня, отмеченного пнями от верб, ещё далеко.
Люди объединились в ТОС
ТОС «Возрождение села Палатово» Евгения Щеголева и Юлия Горяева зарегистрировали 21 декабря 2019 года. В него вступили все взрослые жители Палатово – 660 человек.
«Нам предлагали организовать ТОС на одной улице, как это обычно и делают, но нам важны не улицы, а пруд. Все жители переживали, видя, как исчезает красота, и, понимая, что скоро её уже не восстановить. Но никто не знал, что делать. Когда до губернатора достучались, воспряли духом, объединились и стали бороться, – продолжает Евгения. – У нас же, кроме пруда, ничего нет».
Писать в инстанции стали уже от имени ТОСа. И дело сразу сдвинулось. Областное управление экоохотнадзора подало иск к арендатору пруда – ООО «Байкал» и его собственникам Даниле Борзову и Геннадию Саркисову, требуя запретить эксплуатацию водоёма и плотины, а главное – запретить сливать воду. Пока длились судебные разбирательства, рыбозаводчики продолжали открывать заглушки. Добровольно набраться пруду они так и не дали.
«У меня ручей рядом с домом, я всю зиму ходила проверять. Утром если размыло, значит, ночью открывали заглушки. Я начинаю вызывать службы. Или вечером соседи звонят «Кажется, вода убывает!» – я бегу смотреть, – рассказывает Евгения. – Я теперь сотрудников охотнадзора со всех районов знаю, и они меня тоже. Мы с ними друзья, они ж здесь сутками дежурили».
Осень 2019 – Май 2020
Нерадивых арендаторов выселили
У семьи Ушаковых дом на самом берегу. В конце небольшого огорода – мостик, с которого раньше рыбачили и ныряли в пруд. Сейчас до воды не допрыгнуть, но главное, что она уже есть. У соседей за огородом всё ещё камыш, молодые побеги подкрадываются и к Ушаковым. У каждого на берегу воткнуты палочки – отмечают, сколько воды прибыло.
«Думаю, года через два вода вернётся, – размышляет Александр Ушаков. – Утки уже вернулись, мы их подкармливаем, приплывают как по расписанию: на обед, на ужин.
Его мама, Вера Алексеевна, застала время, когда на месте пруда ещё были колхозные огороды. Их 25 соток тоже под пруд пошли, зато она стала заядлой рыбачкой.
«44 года тут прожила. Вон там моё место рыбное всегда было, а он гонять начал, в кустах от него пряталась, во! – эмоционально говорит Вера Алексеевна про арендатора Сергея Борзова. – Всегда тут и раки были, и рыба всякая. Надо – пошел, поймал, пожарил, и никто мешками не ловил. А сколько людей приезжали на выходные с палатками. Красота! А он пруд испортил. Жалко было, я очень боролась за пруд, душа за него болела. Сейчас придёт вода, зарыбим пруд, и всё – не будет у него права тут хозяйничать».
Права хозяйничать у Борзова и Саркисова уже нет. В апреле 2020 года департамент АПК и воспроизводства окружающей среды и администрация Палатовского сельского поселения заключили два договора об использовании пруда в рекреационных целях. Управление экоохотнадзора 14 апреля добилось в Валуйском районном суде постановления о запрете эксплуатации водного объекта и плотины, а также запрета на слив воды любыми способами. Приставы спустились в шахту и опечатали кран, открывающий шлюз. Только после этого пруд наконец‑то начал расти, хотя основной период набора воды был упущен.
— Зачем ему постоянно сливать воду? – спрашиваю председателя ТОС.
— Для малька не нужно большого водоёма, а товарную рыбу он тут выращивать не захотел, – отвечает она. – Теперь хотел полностью слить, чтобы выбрать малька.
Написали проект по благоустройству села
Евгения Щеголева и Юлия Горяева написали проект благоустройства всего села. На общем собрании тосовцы решили, что хотят восстановить два пляжа, сделать купель, хотят, чтобы в селе наконец‑то появилась детская площадка и общественное пространство с сердцем «Я люблю Палатово».
Памятник героям Великой Отечественной войны решили дополнить звездой, а на въезде в село поставить поклонный крест. Звезду установили к 75-летнему юбилею Победы, под пляж скосили траву и вырубили заросли деревьев. Для таблички у поклонного креста нашли в краеведческом музее оттиск первой печати – «Карабутовка ведерная, № 6». Такая была у сотника, построившего здесь град Палатов в 1671 году.
Мы идём к школьному пляжу, хотя за несколько лет его отсутствия палатовцы уже успели забыть о нём. Без воды он представляет собой сплошную зелёную поляну. Но если в прошлом году вода сюда не доходила совсем, то сейчас поблёскивает в зарослях.
«Тут будет большой шатёр, мангальчики поставим, волейбольные площадки сделаем, – показывает Евгения. – Здесь всегда вода была, надеемся, что она вернётся».
Сейчас главный вопрос: что делать с камышом? Есть мысль обратиться за помощью в район: там купили специальную лодку для покоса камышей. А дальше вся надежда на большую воду и рыбу, которую запустят уже сами тосовцы.
Собрали деньги на благоустройство
Недавно ТОС выиграл почти 3 млн рублей гранта.
— Все удивляются: как молодой организации доверили деньги такие? А я говорю, что надо знать путь, который мы прошли, и усилия, которые приложили и прилагаем. Мы начали писать в феврале, а уже 6 марта сдали все документы, – рассказывает Евгения. – Комиссия сказала, что такой обширной и масштабной переделки, захватившей всё село, они ещё не видели.
— По‑моему, у главы сельского поселения должна взыграть профессиональная ревность от таких масштабов ТОСа, – замечаю ей.
В ответ Щеголева только смеётся. Говорит, что и местная, и районная администрация помогают.
Одним из условий гранта было собственное софинансирование, и палатовцы его собрали: 150 тыс. рублей внесли сами жители, 143 тыс. выделил местный бюджет, 243 тыс. дал районный, 240 тыс. тосовцы заработали своим трудом, участвуя в работах по благоустройству.
На первый субботник вышли 3 января. И продолжали выходить каждую неделю вплоть до карантина. Успели расчистить берега, убрать мусор из места впадения речки и частично покосить камыш. Мне удивительно, что у людей не угасает энтузиазм.
«Да, каждый раз, конечно, были мысли: дозовусь – не дозовусь, но каждый раз приходили, – отвечает Евгения. – Однажды подумала: не выйдем из‑за плохой погоды, но для каши всё приготовила, веток малиновых и вишнёвых на чай запасла. И как пошли звонки: «А вы где? Почему не входите, мы готовы». Снег лепит, а мы работаем. И так каждый раз: то одни, то другие придут, и всегда человек 60 набирается – как я говорю, два ведра каши».
Женя показывает три папки: красная по хорошим делам по благоустройству, зелёная, потолще, тоже хорошая, – по пруду и самая пухлая – чёрная – переписка с инстанциями, прокуратурой, судами.
«Пруд нас объединил: это была общая беда, каждый переживал, но никто не знал, с чего начать и как действовать. До сих пор спрашивают: какие новости? И пусть нет хороших новостей, главное – чтобы не было плохих», – провожая меня, говорит Евгения.
И мы вместе с ней радуемся каждой прибывающей капле в спасённом водоёме.
Ирина Дудка