«Смена», «Вега», ФЭД. Как советские мальчишки учились фотоделу

И включили свет

Житель Белгорода Александр Марков взглянул на мир через объектив фотокамеры 12-летним мальчишкой. Это было в начале 1960-х. Началось всё с того, что у Сашиного друга – Миши – появился «Школьник». Это элементарный фотоаппарат для начинающих размером кадра 6 на 6 см и плёнкой на 12 кадров. Другой приятель стал счастливым обладателем «Зоркого» – аппарат тоже любительский, но классом повыше.

«Первую фотографию мы печатали с плёнки Мишкиного «Школьника», – вспоминает Марков. – Взяли лист фотобумаги, положили на неё негатив, придавили стеклом и на несколько секунд включили свет. Получился снимок 6 на 6».

А тут в летнем школьном лагере организовали фотокружок, куда и записался шестиклассник Саша Марков.

«Пионервожатый Валера Маслов повёл нас на городской пляж, чтобы на природе учить фотоделу, – вспоминает Александр Марков. – У него был ФЭД-2. Валера показал, как открывать-закрывать, заряжать плёнку, как выбирать выдержку, наводить резкость».

Этим занятием фотокружок и ограничился – дальше уж сами. Учились мальчишки в основном на своих ошибках, искали ответы в справочниках. Охотились за продававшимся в «Союзпечати» ежемесячным журналом «Советское фото» – там публиковались практические советы для новичков. Работали в Белгороде фотокружки для школьников, в том числе во Дворце пионеров на улице Литвинова. Но Марков их не посещал.

Александр Марков (справа) / Фото: личный архив

С первого взгляда

В надёжный и функциональный ФЭД-2, признаётся Марков, он влюбился – загорелось и себе такой купить:

«ФЭД – аббревиатура от имени Феликса Эдмундовича Дзержинского, – поясняет он. – Выпускали фотоаппарат в Харькове, и тогда, в 1964 м, он стоил солидных денег – 28 рублей».

«Смена» продавалась рублей за 15, но хотелось именно ФЭД-2. В детстве путь к мечте лежит через копилку. Экономились карманные деньги, время от времени материально поощряли родители.

«В «Спорттоварах» на Богданке был фотоотдел, я чаще всего заглядывал именно туда», – вспоминает Марков.

Но в долгожданный день заветной камеры в «Спорттоварах» не оказалось, и мальчишка потратил 12 рублей на киевскую «Вегу-2». Это миниатюрный «шпионский» фотоаппарат с горизонтальным движением шторок.

«Он был узкоплёночный. Подходящая плёнка – 16 мм – в продаже имелась не всегда, – рассказывает фотолюбитель. – Поэтому я за 35 копеек покупал обычную 35-миллиметровую плёнку и распускал её ножницами».

Делать это можно было и при свете красного фонаря, но, боясь засветить, он разрезал плёнку в полной темноте, практически на ощупь. Фотоаппарат заряжен, можно щёлкать: цветы во дворе, друзей, одноклассников – всё подряд. Юный фотограф быстро понял, что кадры нужно расходовать с умом. На стандартной плёнке их всего 36, поэтому дубли считались роскошью.

Коварная улитка

Родители не вмешивались в ребячьи дела и увлечения. Печатали снимки школьники тоже сами. Сначала проявляли плёнку. Проявитель и закрепитель, вспоминает Марков, покупали в том же фотоотделе. Химикаты сопровождались инструкцией – читай и разводи.

В полной темноте (некоторые делали это под несколькими одеялами) фотоплёнку заправляли в специальный бачок – наматывали на катушку-улитку. Дело это хитрое: неудачно вкрутишь, и вся съёмка насмарку, плёнка слипалась. Даже если крутил катушку всё время проявки – минут восемь, а то и больше.

Для проявителя кроме строгих пропорций важна температура – не выше 22˚. Марков запомнил это после того, как поспешил и не выдержал температурный режим. Вытащил плёнку из бачка – а она пустая. Горячий проявитель всё стёр. Вот обидно‑то было! Поистине прав фотохудожник, сказавший, что «фотография – это часы, весы и градусник».

После проявки плёнка промывалась водой, в бачок заливался фиксаж, затем снова промывка. Сушили плёнку в помещении, подвесив за прищёпку. А потом начиналось самое интересное – печать.

Фото: Александр Марков

Тёмная комната

Для печати мало было обзавестись всеми принадлежностями: фотоувеличителем, фотобумагой и пинцетом, ванночками для реактивов, красным фонарём. Важно было найти место – помещение в квартире, которое можно максимально затемнить. Кто‑то из фотолюбителей использовал для этого ванную комнату.

«Часов в 11 вечера, когда все ложились спать, телевизор выключался, мы с младшим братом закрывались в своей комнате, занавешивали окна-двери, расставляли всё необходимое и начинали печатать», – вспоминает Марков.

В рамку фотоувеличителя вставляли плёнку, а лист фотобумаги («Унибром», «Бромпортрет») – в кадрирующую рамку на деревянной плашке. При красном свете выбирали кадр. Поднимая-опуская корпус, определяли его размер, наводили резкость и на несколько секунд убирали красный фильтр от объектива. А потом лист фотобумаги отправляли в проявитель, всматриваясь в проступающее буквально на глазах изображение. Вот он, момент истины!

После проявки промытый в воде снимок отправляли в ванночку с закрепителем, снова промывали и – на сушку. Глянцеватель – прибор для сушки фотографий, похожий на обогреватель – у Маркова появился много позже. А в школьные годы обходился стеклом межкомнатной двери. На последнем этапе в воду для промывки он добавлял глицерин, после чего клеил снимки на стекло изображением внутрь. Высыхая, они потрескивали и отклеивались.

«Где‑то до часу ночи мы печатали снимки, а потом всю ночь в комнате стоял треск – фотографии отваливались, – рассказывает Александр Петрович. – Однажды случился такой курьёз. Мы жили в частном доме, и у нас был кот, который на улицу всегда выходил через форточку. Вот как‑то расставили мы все химикаты, погасили свет, а дверь в комнате ещё не закрыли. Кота, видать, с кухни за что‑то шуганули, он пулей влетел к нам, прыгнул в форточку – а она закрыта. Кот с перепугу сиганул сначала в ванночку с проявителем, оттуда через фиксаж – в таз с водой и, наконец, забился в укромный угол».

Ради одного кадра

Наутро друзья получали фотокарточки на память:

«В классе у нескольких ребят были фотоаппараты, но фотографировал в основном я и печатал, конечно, для каждого».

Фотография, замечает Александр Петрович, была одним из тех увлечений, которые скрепляли мальчишескую дружбу. Как футбол, хоккей, игра в квача. Жаль, что «Вега-2» прослужила ему меньше года – однажды на перемене кто‑то позарился на оставленный в портфеле фотоаппарат и увёл его.

Зато в 14 лет у Маркова наконец‑то появился заветный ФЭД-3. Специально ездил за ним в Харьков. В какой‑то момент юноша даже решил стать фотокорреспондентом, принёс снимки в «Белгородскую правду»:

«В редакции мне сказали: «Знаешь, сколько кадров нужно отснять, чтобы сделать один хороший снимок? 36, то есть целую плёнку». Я не мог себе этого позволить, но дублей стал делать больше. Как‑то решил сфотографировать скворца, жившего напротив дома. Залез на крышу и лежал-поджидал, пока он сядет на свой скворечник и запоёт. Дублей пять-шесть сделал. Тот снимок потом опубликовали в областной газете».

Фото: Александр Марков

«Зенит» уплыл в Индию

Однако после школы выпускник Марков выбрал другую стезю: поступил в строительный техникум. Приобрести новую фотокамеру помогла женитьба. Загс в те времена выдавал молодожёнам деньги на кольца и прочие расходы.

«Сколько нам с будущей женой тогда дали денег, я точно не помню, но хватило на фотоаппарат «Зенит-Е». А стоил он рублей 80», – рассказывает Марков.

В 1983 году он взял этот «Зенит» в круиз по Средиземному морю.

«Перед отъездом нас, туристов, предупредили: с фотоаппаратом уезжаете, с ним же и возвращайтесь. Чтобы не вздумали продавать камеру за валюту».

Перед поездкой в Индию такого внушения не было, и потому Александр Марков, отсняв там плёнку, благополучно продал свой «Зенит-ТТL» ради подарков для родных.

«А в 1990-е пошли мыльницы, фотопечать на каждом шагу – мне это уже было неинтерес­но», — объясняет Александр Петрович.

Фото: pixabay.com
Память оффлайн. Как время гаджетов, компьютеров и соцсетей умудряется нас стереть

Знай нажимай

Мыльницами, если кто не помнит, окрестили пластиковые плёночные фотоаппараты, по форме и вправду напоминающие обычную мыльницу. Они были максимально просты в эксплуатации – только нажимай кнопку, да и по цене доступны. Не надо корпеть над проявкой и печатью – достаточно сдать плёнку в фотолабораторию, что были на каждом шагу, а потом забрать готовые цветные снимки.

Фотоаппарат «Полароид», который тоже стал популярен в 1990-е, был менее доступен массам: дорого обходились расходники. Но у него было неоспоримое преимущество – он за несколько секунд печатал фотоснимок размером примерно 8 на 8 см. Быстрая фотография пользовалась огромным спросом, особенно в местах культурного отдыха.

Так увлечение фотоделом, объединившем технические навыки и художественное творчество, сменился ширпотребом. Люди с плёночным «Зенитом» или «Киевом» смотрелись динозаврами на фоне той фотоэпидемии.

Бумажная фотография постепенно уходит в историю. Сделанные на смартфон снимки накапливаются на электронных носителях, создавая иллюзию сохранения памяти.