Флинт, Отшельник и другие. Где в Белгороде можно увидеть БАМ и «бидоны с молоком»

Левая, правая сторона

Краеведческий сборник «Улицы и площади Белгорода» кратко сообщает: «Название присвоено в 1967 г. (решение горисполкома № 1115 от 29 ноября) в честь вице-председателя первого Белгородского Совета рабочих и солдатских депутатов, председателя Белгородской городской думы в 1917 г. Костюкова Петра Александровича».

Неизвестно, встречались ли при жизни командир Красной армии Николай Щорс и революционер Пётр Костюков, но в 1960–70-х годах история Белгорода свела эти имена на Харьковской горе. Первое кольцо по пути из центра на гору так и называется – Щорса – Костюкова. В вечерние часы пик оно частенько закупоривается дорожной пробкой, которая тянется вверх по всей улице Щорса.

Сворачиваем на кольце налево, и вот она – улица Костюкова.

Вот и первая загадка. Обычно чётной стороной является правая сторона улицы. А на Костюкова всё наоборот – дом № 2 открывает чётную нумерацию слева. Во дворе этого дома растёт красавец-клён. Он и сейчас на месте, встречает очередную весну. 

С рогаткой по стройке

Возле клёна стоят два мужичка.

— Сфотографируйте нас с Юрой! – просит, завидев фотокорреспондента, один из них.

— Только если вы давно живёте на Костюкова! – шучу в ответ.

— Да всю жизнь! – охотно включается в беседу мужчина, в отличие от поспешившего уйти Юры. – Меня Фёдор зовут. Мы сюда вселились в 1968-м, мне три годика было. Зая, тут же вокруг ничего не было. Потом уже, после нашего дома, стали строить дом № 1, зай, я ж помню. Мы по той стройке пацанами бегали, из рогаток стреляли.

— Нравится вам ваша улица? – спрашиваю.

 – Как сказать, зай, – на секунду задумывается Фёдор. – Конечно, нравится! Я здесь вырос. Я Флинт, кликуха у меня такая была. Тут у нас ещё Буба жил…

Как Белгород шагнул на гору

КПСС и кукуруза

Оставив Фёдора наедине с воспоминаниями, продолжаем петлять по Костюкова, перебегая с чётной стороны на нечётную и обратно. То разминёмся с фотокорреспондентом, то встретимся вновь. Да и сама улица петляет – едва начавшись, сворачивает влево, постепенно выравниваясь к верхней части.

Одно время в Белгороде ходила байка, что первоначально Харгору планировали застроить так, чтобы её улицы с высоты образовали лозунг «Слава КПСС», то есть Костюкова своим изгибом отвечала за букву «с».

— Такой байки не помню, – сомневается прохожий Александр Арефьевич. – Но как можно было в чистом поле такую извилистую улицу построить, непонятно. Думаю, воткнули общежитие (дом № 13 – прим. авт.), и потом пришлось его объезжать. Я тут с 1970-х живу, тогда ещё вокруг только кукуруза была, до самого Дубового. За нынешним Южным рынком – огороды, я там картошку сажал.

— А кто такой Костюков, знаете? – пытаюсь проэкзаменовать я.

— Конечно, революционер. На 13-м доме и табличка висела об этом!

«Раньше люди добрые были»

«Хорошая у нас улица, но вот проблема – транспорта личного у людей много, каждый свою попу возит, – мимоходом замечает женщина с собакой на поводке. – Все дворы забиты машинами. А площадок для выгула собак нет».

Зато во дворах пятиэтажек осталась примета советской эпохи – общие верёвки для сушки белья.

Автотранспорта здесь действительно полно, как и в любой точке Белгорода. Припаркованные по обочинам автомобили сужают изгиб Костюкова до бутылочного горлышка, протиснуться через которое общественному транспорту бывает непросто, особенно зимой.

«Мне Харгора вообще не нравится, – неожиданно заявляет абориген Костюкова Николай Иванович. – Хоть и говорят, что воздух на горе чище. Но люди здесь другие, много приезжих. Особенно бабки вредные! А молодёжь у нас хорошая, отзывчивая – те, которым лет по 18–20. Раньше, дочь, вообще люди добрые были, а сейчас каждый сам по себе…»

Сезон дворовых игр открыт

В советские годы в первых нечётных домах на Костюкова располагались крупные магазины – ювелирный «Топаз» и рыбный «Океан». Ювелирный остался в прошлом, а «Океан», давший название микрорайону и остановке, после капремонта вновь открылся пять лет назад.

Первые, кого мы встречаем в этих дворах – студенты-африканцы. Услышав от нас слово «технолог», они улыбаются и кивают. Не зря ведь улица ассоциируется с расположенным на ней технологическим университетом. 

Рядом за старым столиком, словно из советского прошлого, играющие в карты пенсионеры. Им накрапывающий дождик нипочём.

— Открываете сезон летних игр на Костюкова? – завязываем разговор.

— Летом‑то играем, если только на дачу или в деревню не уедем, – отвлекаться на расспросы игроки явно не хотят.

— Нормальная у нас улица, кругом одни магазины, только денег мало, – отзывается один из них, назвавшийся просто дедом.

— Дом наш стоит ниже других, и вся грязь с дождями к нам идёт, – сетует другой, Иван Николаевич.

Третий игрок, Иван Павлович, объясняет неровность улицы:

«Это ж защита от ветров. Специально поставили общежитие, чтобы перекрыть воздушную волну!»

А табличка‑то где?

Нашей беседой интересуется проходивший мимо сосед, которого игроки называют почему‑то Отшельником. На самом деле его зовут Станислав Викторович.

«Улица вроде ничего, но наш закоулок не очень, – отводит он меня в сторонку. – Во дворе первого дома всё звездатенько, конечно, там же магазин, а мы как приблудные. Так и напиши, дорогая: двор дома № 1а нуждается в ремонте! А я тебе скажу, почему улица кривая – 8-й дом на той стороне вне плана построили, вот и пришлось его объезжать!»

«С какой целью фотографируете отделение полиции?» – с этим вопросом к нам подходит полицейский, стоило нам подняться вверх по нечётной стороне и сделать несколько кадров.

Показываем служебное удостоверение.

«У вас своя работа, у нас своя», – вежливо резюмирует он.

А вот и общежитие строительного колледжа, дом № 13. Обходим его в поисках той самой таблички, на которой указано: «Улица названа в честь нашего земляка Петра Александровича Костюкова – большевика, зампредседателя первого совета рабочих и солдатских депутатов в гор. Белгороде». Но её нет! А ведь была совсем недавно, и вахтёры общежития это подтверждают. 

Может быть, вовсе сняли или увезли на реставрацию?

Кот и Бегемот

Как и на других улицах Белгорода, здесь бросается в глаза разнобой с адресными табличками. Замечаем как минимум три вида. На новеньких, бело-зелёных, в правом уголке почему‑то расположена красная пятиконечная звезда.

На улице Лизюкова в Воронеже стоит памятник мультяшному котёнку, а у нас на Костюкова есть Бегемот – возможно, тот, в которого превращался воронежский котёнок. Чьи‑то заботливые руки поставили обтрёпанную временем бетонную фигурку на пенёк и обновили на ней одёжку. А вот голова явно нуждается в ремонте: в сумерках щербатый Бегемот, призванный радовать детвору, может и напугать.

Костюкова – одна из немногих улиц, по которой курсирует троллейбус – № 8. Совсем недавно ходил и № 7, но сейчас остался лишь автобус.

«Не очень хорошо у нас общественный транспорт ходит, – говорит женщина, спешащая в поликлинику № 6, построенную, кстати, витаминным комбинатом в 1978 году. – Утром, чтобы на Крейду уехать, бывает, ждёшь-пождёшь 20-й автобус. Зато 33-й ходит чуть ли каждые пять минут».

В ожидании зелёного

От поликлиники вверх до Южного рынка улица практически ровная. Имя этому микрорайону дала ещё старая телевышка, построенная в 1960-х, а новая телевышка закрепила название. Время от времени в городе возникали разговоры о высоком электромагнитном излучении вокруг объекта телевещания. Но официальные службы опровергали слухи.

Проспект Ватутина словно делит улицу Костюкова на две части – новую и старую. Скромные пятиэтажки, стоящие рядами вдоль дороги в начале улицы, здесь прячутся за фасадами высоток.

Перекрёсток Костюкова-Ватутина – ещё одно средоточие пробок в часы пик. Утром с 8 часов поток автомобилей с южной части города и пригородов устремляется по Ватутина в центр, а после 18 часов – обратно. Между тем длинные цепочки транспорта по обе стороны Костюкова терпеливо (и не очень) ждут зелёного сигнала светофора, который вспыхивает на полминуты.

Где‑то рядом рыщут волки

В 1970-е и много позже 4-й южный микрорайон в народе называли БАМом. Может быть, потому что это был дальняя окраина, которую активно застраивали. Долгое время на Костюкова располагалось кафе, которое так и называлось «БАМ».

Светлана Михайловна и Владимир Николаевич Малакуцкие вселились в кооперативную квартиру в пятиэтажке в районе БАМа в 1976-м году:

«Вокруг всё пусто было, вечером в окно посмотришь, казалось, что рядом волки рыскают», – вспоминает Светлана Михайловна.

Канул в историю БАМ, как и кафе «Снежная королева», располагавшееся за спиной нынешнего памятника князю Владимиру. Зато появились «бидоны с молоком» – так успели окрестить дома жилого комплекса «Владимирский», поменявшего облик Костюкова буквально десятилетие назад.

Мы не местные!

Крайнюю жилую часть улицы осмелимся назвать молодёжной. Ведь именно здесь прописан БГТУ им. Шухова со своим студгородком. По Пушкинской аллее гуляют мамочки с колясками, и вечно куда‑то спешат студенты. Знают ли они что‑нибудь об истории улицы Костюкова?

«Нет, мы ж не местные», – отвечают нам молодые люди из Воронежа и Железногорска.

Белгородские ребята тоже «не местные» – живут на других улицах города и сказать, кем был Пётр Костюков, затрудняются. Наша беседа обогащает их знания.

«Пойдём другим расскажем», – шутят они.

Развилка в районе вуза делит улицу Костюкова: правая часть уходит в улицу Губкина, а прямая петляет до Волчанской. 

Пытаемся подсчитать, какое расстояние мы протопали пешком от «Океана» до «технолога»: кажется, всего‑то километра полтора. А впечатлений хватило на целый рассказ об одной из улиц любимого Белгорода.