Звук, который мы заслужили. Рассказываем о культуре слушания музыки

Аудиофилия как бзик высокого порядка

Первый раз моя жизнь изменилась, когда я услышала музыку. Мне было лет 13. Конечно, её и до этого хватало: она лилась потоками из телевизоров, магнитофонов и ларьков, но это было скорее шумовое поле. И вот однажды, ещё до появления кабельного телевидения, а вместе с ним и MTV в каждом доме, на каком‑то условно шестом канале прозвучала песня, после которой невозможно было остаться прежним. Это были – не избегу банальности – Radiohead. Вспомни это чувство первого раза: первый поцелуй, первый прыжок с обрыва в воду, первая смерть – когда мир исчезает, и ты один на один с богом, и знаешь все ответы, и видишь механизм, который двигает всё вокруг. Невозможно остаться прежним.

Потом были поиски впотьмах, склеенная лаком плёнка, попытки купить Amon Düül II в кассетных палатках на рынке, какие‑то бородатые мужи, которые сыпали словами «психоделия», «краут-рок» и «нью-вейв» и записывали тебе на болванку нечто уму непостижимое. Не хочу это сильно перебирать, потому что ностальгия, по‑моему, дело последнее, и я счастлива наконец‑то оказаться во времени с неограниченным доступом к информации, а не трястись над 30 потрёпанными и наизусть известными записями.

Потом мне подарили наушники. Хорошие, сама бы в жизни не потратила столько денег. Пока не нажала на «плей». Разница примерно такая же, как если читать «Одноэтажную Америку» в утренней электричке по пути на работу или объехать её за рулём форда Shelby Mustang 1967 года. Я ринулась переслушивать всё, что знала, и поражалась, обнаруживая, как шапочно я была знакома с моими любимыми авторами. Теперь мы будто перешли на «ты».

Тебя не напрягает этот экзальтированный слог? Если напрягает, то сегодня мы не поладим. Потому что всё, о чём пойдёт речь дальше, тоже будет казаться чрезмерным. Так возиться и закапываться в тему, искать информацию, тратить время и деньги можно только по большой любви. Аудиофилия – определённо бзик, но бзик высокого порядка.

Фото: Наталья Малыхина

Зачем всё

Представь, что смотрел кино на смартфоне или старом шумящем телевизоре и даже успел его полюбить, а потом оказался на сеансе в кинотеатре. В обоих случаях мысль автора ясна. Но только в кинотеатре фильм сработает как аттракцион и раскроется во всей глубине, даст подсказки и скрытые намёки, покажет ружьё, висящее на стене. В хорошей звуковой системе раскрывается весь объём и полнота рисунка, заложенного в музыку, мельчайшие детали и тонкие спецэффекты. Лишь бы этот объём был! Коммерческая музыка в большинстве своём делается быстро и шаблонно, без сложных аранжировок: даже если мелодия приятная, особо расслушивать там нечего, поэтому нет разницы, на чём.

Мы разговариваем в мастерской Марка Иванова. Он инсталлятор звука, собирает звуковые системы для домов и автомобилей. Занимается этим с 2002 года, в 2006-м стал чемпионом Европы по автозвуку за самый громкий звук, неоднократно брал первые места за качество звука.

Итак, мы разговариваем и слушаем разную музыку на разных усилителях и колонках. Среди прочего включаем радийную песню-однодневку, и я почти ненавижу её. Уйди, песня, пусть тебя просто не существует! Плюс-минус три звуковые дорожки – ты что, песня, за дураков нас держишь? На дешёвых пищалках она не режет слух – таких миллион. Но здесь, когда вся глубина музыки раскрыта перед тобой, ты стоишь в этой песне даже не по щиколотку, а видишь, что она просто нарисована мелом на асфальте – да ну тебя, песня-обманка.

«До рок-н-ролла вся звукозапись была на низком уровне, и всё, что мы можем послушать из тех времён, довольно слабого качества, – рассказывает Марк. – Развитие более сложной музыки с аранжировками, пространственными эффектами требовало развития звукозаписи. Люди стремились создать систему, которая будет способна передать энергию, которую артисты заложили в музыку. Начало золотой эры звукозаписи – это 1970–80-е годы: Pink Floyd, Deep Purple, Queen, Dire Straits. Когда радио стало работать в FM-диапазоне и смогло качественно воспроизводить музыку, исполнители ринулись туда. Даже альтернативные жанры стали подстраиваться по радийный формат. Песни становились короче по времени, были сильно компрессированы. Грубо говоря, это означает вот что: в динамическом диапазоне важно, насколько тихий звук будет слышен на фоне громкого. В радио эти звуки слышны плохо, поэтому их сжимают и делают тихие звуки громче – приводят динамику звучания к одному знаменателю».

Инсталлятор звука Марк Иванов / Фото: Наталья Малыхина

Если посмотреть на звуковую дорожку современной поп-песни, она выглядит как неровная толстая колбаса, её пики обрезаны, ужаты. А хорошая запись выглядит как частокол, там есть и взлёты, и падения, то есть динамика. Сейчас уровень шума в мире выше, чем даже 20 лет назад, и музыка тянется туда же, пытаясь до нас докричаться.

Элементы системы

«Логично слушать записи на носителях и устройствах, сообразных тому времени, когда они появились. Я прекрасно понимаю, что это практически невозможно, поэтому делаем так: приходим в магазин или мастерскую послушать, какой звук вам нужен, и в зависимости от этого выбираем основные элементы: источник звука, усилитель и колонки».

Мы слушали записи на разных колонках, через разные усилители, и моё сердце остановилось. Пресловутый тёплый ламповый звук – это не шуточки. Это когда ты сидишь не в гараже, не на кухне и не в своей квартире, а в красно-бархатной комнате с жёлтыми лампочками, в груди тает бокал красного вина, ты почему‑то в шёлковом платье, и его лямочка почти соскользнула с плеча, а музыкант поёт только для тебя, прямиком в сердце.

Ламповый усилитель – это концерт, близость, неидеальность, это живая душа. Транзисторный – совершенство и кристальная чистота. Ни один из вариантов не лучше и не хуже, это только вопрос вкуса.

«Придавать большое значение проводам я бы не стал, его влияние на звук – 2–3 %. Важно, чтобы провод был не из алюминия, а сечение жил было большим. Берём провод ПВ-3 до 500–1 000 рублей и закрываем этот вопрос. Считаю, что всегда нужно стремиться к лучшему качеству для себя. Это вовсе не значит, что к самому дорогому. Даже простые колонки до 10 тысяч рублей, подключённые к ноутбуку, дадут звук на порядок лучше того, к которому мы привыкли. А обычный музыкальный центр, взятый за пару тысяч на «Авито», часто звучит лучше среднестатистических компьютерных колонок», – говорит Марк.

Ламповый усилитель / Фото: Наталья Малыхина

Деньги

Когда к Марку приходит человек с намерением собрать хорошую музыкальную систему, то первый вопрос: сколько он готов на это потратить. Если денег маловато, то можно копить, неспешно собирать по частям или в крайнем случае брать технику в кредит. А ещё можно покупать бэушную аппаратуру. В аудиофильской среде это распространено: техника ищется на форумах, приезжает из‑за границы, катается между городами, ей можно расплатиться за долги. И дело не только в деньгах.

«Можно купить новенький виниловый проигрыватель за 10 тысяч, послушать и навсегда разочароваться в пластинках. А можно за те же деньги найти в Интернете шикарнейший винтажный восстановленный Denon 20-летний давности, который раскроет всю красоту виниловой записи. Новый проигрыватель такого же уровня будет стоить уже под сотню тысяч рублей. Второй нюанс – есть младшие и топовые линейки. Никакая современная модель младшей линейки не превзойдёт старую модель из топа! Взять, например, Sony. В России к этой фирме в плане звука не относятся серьёзно. И Sony просто не привозят к нам технику высокого класса, потому что на неё нет спроса. А у них есть серия Excellent Sound, и это великолепная техника».

Кстати, по словам Марка Иванова, Данила из фильма «Брат» как раз ходил с их прекрасным плейером Walkman.

«Музыка сейчас в огромном количестве потребляется с мобильных устройств, из соцсетей, – продолжает Марк. – И если в мобильниках пятилетней давности была крайне примитивная звуковая часть, то в современных смартфонах уже крутые встроенные алгоритмы, и это звучит хорошо. Мобильный звук далеко шагнул, появляются великолепные головные устройства специально для воспроизведения звука из Интернета. Здесь Pioneer – на острие прогресса. Apple выпускают отличные плейеры, а вот Android для музыки – пока что не лучший вариант».

Аппаратура хорошего качества обычно определяется классом Hi-Fi (High Fidelity –высокая точность). Её задача – передать запись с максимальной близостью к оригиналу. А аппаратура Hi-End передаёт то, на что не способна другая техника, подчёркивает невидимые ранее нюансы – это авторское искажение. Hi-End – это очень дорого, стоимость такой аппаратуры измеряется миллионами, и она не производится серийно.

«Это как скрипка Страдивари. Есть скрипки, которые звучат лучше. Но играть на Страдивари, которых в мире всего 200 штук – это высший класс, это статус, стиль, предмет роскоши. Когда начинаешь совершенствовать систему, то на первых шагах разница просто колоссальная: для этого не нужно быть эстетом или сверхподготовленным человеком с абсолютным слухом – это слышит каждый. Но после определённого момента эта разница уменьшается. Разброс в колонках за 200 тысяч и за 2 миллиона не кажется мне существенной».

Носители

Для каждого носителя звукорежиссёр делает отдельное сведение. У винила получается самый живое и близкое звучание, на него тяжело записать компрессированную музыку – это осязаемый звук, его, пусть очень тихо, слышно даже без усилителей.

Цифровой звук на CD – это преобразованный аналоговый поток и тоже отличное качество. То, что можно скачать из Интернета, – это чаще всего компрессированная, сжатая запись. Можно найти в Сети файл в формате FLAC (без потери качества) и надеяться, что запись была правильно оцифрована. А вот MP3 – это, скажем так, краткое содержание песни, формат передаёт только часть записи.

Музыкант и коллекционер пластинок Роман Шатерников / Фото: личный архив

Роман Шатерников – музыкант и коллекционер пластинок, один из авторов онлайн-видеопрограммы «Винил и Жигулёвское». Ребята ставят пластинки, рассказывают истории их появления и выступают в заведениях.

«У меня около 500 пластинок, это сложно назвать коллекцией. Послушать пластинку – самый простой способ услышать тот звук, который задумывали авторы. Это недешёвое удовольствие, и в этом, как ни странно, есть жирный плюс. К бесплатной музыке относишься несерьёзно – можешь заснуть под неё, включить фоном под уборку комнаты, слушать вразнобой и обрывками. А когда заплатил за пластинку рублей 500, то сядешь и внимательно послушаешь её от начала до конца».

В этом заключается культура прослушивания, убеждён Роман.

«Мне вообще близка идея фильтрации музыкального потока, – говорит он. – Песни – это целостные произведения, их имеет смысл слушать в той последовательности, в которой они идут в альбоме, чтобы следовать развитию мысли авторов. Часто альбомы бывают концептуальными, то есть цельным произведением. Я считаю себя диггером-селектором. Когда ищешь информацию о музыке в Интернете, сложно найти что‑то реально новое, чего сам не знаешь. А когда покупаешь наугад десять пластинок с неизвестными именами, то велик шанс обнаружить интересненькое».

И ещё один нюанс. Покупая лицензионные пластинки, вы платите музыканту за его работу. Говоря о культуре слушания, этот вопрос нельзя обойти. Я пока сама не такая. И дело не столько в деньгах, сколько в привычном автопилоте, на котором заходишь в Сеть, за три минуты качаешь в плеер все нужные альбомы за 20 лет. Удобно. Но однажды нужно будет научиться другому. Из уважения к музыке.