Дочь машиниста
В 1869 году в Белгороде появилась железнодорожная станция, при которой работало паровозное депо. В 1901 году станция и вовсе стала узловой, так что профессия железнодорожника была вполне почётной. Именно в здании железнодорожного вокзала в 1904 году в Белгороде встречали императора Николая II.
Железнодорожником был и Пётр Никанорович Денисов, отец будущей первой леди Советского Союза. Работал он машинистом паровоза. В октябре 1906 года он взял в жёны Анну Владимировну Чельцову, а чуть более чем через год, 11 декабря 1907 года, появилась на свет Виктория – первый ребёнок в семье.
Имя для тех времён довольно необычное. Сама Виктория Петровна потом объясняла, что вокруг жило много поляков, среди которых девочек Викториями называли часто. Да и родителям имя очень уж приглянулось. Семья у Денисовых была большая. После Виктории на свет появились Александра, Константин, Валентина и Лидия. Поэтому мать семейства не работала, занималась домом и детьми.
Белгородский журналист Сергей Рудешко в 2014 году нашёл в метрических книгах Петропавловской церкви слободы Августова Белгородского уезда записи и о браке, и о рождении детей у четы Денисовых. Жили они на нынешней улице Дзержинского, неподалёку от железнодорожной станции. Вероятно, сохранилось и место жительства семьи Денисовых. По данным Сергея Рудешко, это дом № 35.
Скриншот с сайта Google Maps
Окончив в родном Белгороде школу, Виктория Петровна отправилась учиться в Курский медицинский техникум. Учебное заведение тогда переживало расцвет и было очень популярно у выпускников школ. К началу 1920-х годов количество обучающихся после революции удвоилось. Стране не хватало врачей, и выпускники техникума часто заменяли их, работая на участках. Однако карьеру в медицине Денисовой сделать не удалось. Виной всему оказались танцы.
«А ты пойдёшь, Витя?»
Будущий генеральный секретарь переехал из родного Каменского (теперь это Днепродзержинск) в Курск к родственникам. Именно здесь когда‑то работал его дед. Здесь с 1921 года Леонид Брежнев работал на маслобойном заводе, а с 1923-го пять лет учился в Курском землемерно-мелиоративном техникуме. Всенародная любовь к танцплощадкам в те времена не обошла Леонида Ильича стороной. Танцевал он плохо, неуклюже, но не ходить на танцы не мог. Это было главным местом общения студенческой молодёжи.
«Познакомились мы с Леонидом Ильичом на танцах. В Курске. Он пригласил мою подружку. Отказалась. Он ещё раз пригласил. Отказалась. «А ты пойдёшь, Витя?» – спросил он. Я пошла. Он танцевать не умел. Я его научила. С танцев всё и началось. Стал провожать. Я к нему присматривалась. Серьёзный. Хорошо учился», – вспоминала Виктория Петровна.
«Витя» – необычное сокращение от имени «Виктория». Но Брежнев с первого дня знакомства и на протяжении всей жизни называл избранницу так.
«С моей будущей женой мы познакомились на одном из комсомольских вечеров. Она выросла в такой же рабочей семье, как и моя, приехала в Курск из Белгорода тоже учиться. С той поры Виктория Петровна всегда была для меня и остаётся не только женой и матерью моих детей, но и настоящим дорогим и отзывчивым другом», – писал Брежнев в «Воспоминаниях».
Спустя три года, в 1927 году, когда Леониду Ильичу было 20, а Виктории Петровне – 19, они поженились.
«Потом он и металлургический институт окончил. Партийная работа, война, Малая земля. Леонид Ильич работал первым секретарём Днепропетровского обкома партии с 1947-го по 1950-й. Потом в Молдавии, первым секретарём ЦК КПСС. Потом в Казахстане. На целине. Потом – Москва. В мае 1960-го его избрали Председателем Президиума Верховного Совета, ну а с 1966-го – Генеральный секретарь», – очень кратко описывала путь Леонида Ильича супруга.
Семейная женщина
Сама она акушеркой проработала совсем недолго. В 1929 году на свет появилась дочь Галина. Она, кстати, успела пожить в Белгороде. В 1930-м, когда Брежнев поступал в институт сельскохозяйственного машиностроения, жить в Москве было очень тяжело, и дочь Галю Брежневы отправили к маме Виктории Петровны в Белгород. Только в 1931 году Леониду Ильичу разрешили перевестись в институт в родном Днепродзержинске, где чета смогла жить полноценной жизнью. Родственники помогали как могли.
В 1933 году у Брежневых родился сын Юрий. Виктория Петровна посвятила жизнь дому и семье, отказавшись от личной карьеры. Не испытывавшая тягу к кулинарии девушка уже через несколько лет стала готовить идеально.
«Сначала я не умела готовить. Но как‑то сразу захотела научиться. И наверно, у меня к этому делу есть способности. Леонид Ильич, дети, да и все, кто бывал у нас, всегда хвалили мои приготовления. Леонид Ильич любил мои борщи. Знаете, украинские борщи есть разных типов: холодный и горячий, постный и на мясном наваре. Котлеты. Секрет хороших котлет в том, чтобы хорошо выбить фарш перед тем, как жарить. Аппетит у Леонида Ильича был отменный. Всегда хвалил. Ему моя кухня очень подходила: «Лучше Вити никто не готовит», – вспоминала Виктория Петровна. – Лёня детей почти не видел – всегда на работе. И по воскресеньям сядем все за стол (он очень любил, чтобы вся семья сидела) и только начнём обед – звонок: вызывают. Срочное дело».
Встреча с соперницей
Вокруг Леонида Брежнева всегда было много женщин. Слухи о романах доходили и до супруги. В 1941 году Брежнев в прифронтовом госпитале познакомился с медсестрой Тамарой Лаверченко. Ему на тот момент было 36 лет.
«Он не мог пройти мимо, чтобы не сказать что‑нибудь приятное, не пошутить. Положит руку на плечо и улыбается. По‑военному никогда ко мне не обращался. Он называл меня Томой. Мягкий, красивый баритон. Его речь очень отличалась от речи других офицеров. Он ведь не кадровый военный. Матерщины и хамства я от него никогда не слышала», – вспоминала Лаверченко.
В 1947 году произошла встреча Виктории Брежневой и Тамары Лаверченко.
«Она мне сказала: «Тома, я всё знаю. Но я никого не упрекаю и не обвиняю. Я только прошу тебя уехать», – вспоминала Лаверченко.
В тот же вечер она уехала, а позже говорила, что им удалось не только сохранить лицо, но ещё и подружиться семьями:
«Так случилось, что моего мужа одновременно с Брежневым направили в Казахстан. Мы встречались с Леонидом Ильичом в Алма-Ате. Потом и мы, и Брежневы переехали в Москву. Мы дружили семьями, часто бывали у него на даче. Они с Викторией приходили к нам в гости. И никогда ни Виктория, ни мой муж не заикнулись о том, что было между мной и Брежневым на фронте».
Большинство из тех, кто так или иначе был связан с Леонидом Ильичом в те годы, вспоминали, что Виктория Петровна была спокойна, терпелива и, кажется, могла прощать всё. Скромная советская женщина, верная жена – такой она была во всём. Бывший заместитель заведующей «закрытой» – 200-й – секции ГУМа Галина Свешникова вспоминала Викторию Брежневу с теплом:
«Помню, отоваривались у нас представители иностранной делегации, и как раз Виктория Петровна Брежнева приехала. Кто‑то из продавцов-консультантов подошёл, предложил помощь, а она: «Не надо, не надо – я сама». Такого, чтобы, мол, меня обслужите в первую очередь, никогда не было».
Конфуз во Франции
Супруга Брежнева никогда не была первой леди в привычном смысле этого слова. Официальные визиты с супругом, конечно же, в её биографии были. Но особого удовольствия эта миссия ей не доставляла.
«Я много с ним ездила. В Индии была. С Джавахарлалом Неру встречалась. На слонах каталась. В митинге участвовала. Огромное поле – масса народа. Выступают Неру и Брежнев.
И во Франции была с Леонидом Ильичом. Там у меня конфуз вышел. Прилетели мы, торжественная встреча, а вдалеке демонстрация стоит с плакатами. И среди плакатов такое содержание: «Виктория Петровна! Вы еврейка! Помогите своему народу! Пусть евреев отпустят на родную землю». А мне неудобно. Я не еврейка, хотя говорили, что была очень похожа. И сказать, что не еврейка, неловко, ещё подумают, что я от нации своей отказываюсь, как это бывало.
Вообще, я вам скажу, действительно не любила я эти поездки и, если можно не ехать, не ездила. Ничего в них не видишь. Сидишь в машине и слышишь экскурсовода: «Повернитесь направо – Эйфелева башня, налево – собор Парижской богоматери». А выйти и провести хоть полчаса в соборе – нет времени. Всё по верхам. Я так не люблю».
«Лёня, может, уйдёшь на пенсию?»
Виктория Брежнева была больна диабетом. За ней ухаживали врачи, но, исполняя миссию жены, она, как и прежде, сама ухаживала за супругом, зашивая рубашки и определяя его меню на день. В период, когда многим в СССР казалось, что Леониду Ильичу надо бы уходить, Виктория Петровна мудро советовала оставить пост. Фамилия «Брежнев» стала синонимом застоя.
Охранник Брежнева Владимир Медведев вспоминал:
«Виктория Петровна не раз заводила разговор: «Леня, может, ты уйдёшь на пенсию? Тяжело тебе уже. Пусть молодые…» Он отвечал: «Я говорил – не отпускают». Это было правдой».
Политбюро настаивало, чтобы Брежнев до конца сохранял за собой пост.
10 ноября 1982 года Леонид Ильич Брежнев скончался в своей постели. Виктория Петровна на похоронах отказалась ехать в машине, заявив, что последний путь вместе с мужем она должна пройти на своих ногах.
Оставшись одна, вдова генсека получила от советской власти повышенную пенсию, дотацию на продукты, возможность жить на госдаче и машину с водителем. Однако уже через несколько лет в Союзе началась перестройка, которая изменила жизнь страны, в том числе и Виктории Петровны. Пенсию сократили, оставив лишь скидку на лекарства.
Из‑за диабета и расслоения сетчатки она фактически ослепла, став инвалидом I группы пожизненно. С дачи её выселили, и 1990-е Виктория Петровна встречала обычной московской пенсионеркой, переживающей о сложной судьбе детей и внуков. А те нечасто посещали женщину, которая для семьи отдала чуть больше, чем всю жизнь. Поселилась она в квартире на Кутузовском проспекте Москвы, в доме № 26. Здесь они жили ещё вместе с Леонидом Ильичом.
Последние годы жизни бывшая первая леди Советского Союза жила очень экономно. Скончалась Виктория Петровна 5 июля 1995 года. Похороны были немногочисленны, упоминания в прессе – минимальные. Кажется, что, посвятив свою жизнь мужу, после его смерти она так и не смогла жить самостоятельно, словно подтвердив репутацию жены, для которой на свете существует только семья, и ничего больше.