Не просто взял и сшил. Как создаются театральные костюмы

В этот раз спикером стала главный художник Белгородского драмтеатра Марина Шепорнёва. Она рассказала гостям встречи…

о поиске решения 

«Многие спрашивают, с чего начинается спектакль. Конечно, с эскизов. Делать спектакль совсем не просто: ты занят им и днём, и ночью, проводишь огромную работу. Надо перелопатить очень много информации, изучить стиль нужного времени, бывает полезно обратиться к каким‑то музейным вещам, например, посмотреть, как сделана спинка у того или иного бального платья. Очень много тратится и бумаги, и сил: всё чёркается, выкидывается целыми урнами. Этой работой занимаешься долго, в тишине, воруешь время у своей семьи.

Очень сложно войти в какой‑то ритм всей декорации, да ещё и так, чтобы режиссёру понравилось, потому что главный в этом процессе всё‑таки он. Мне надо часа два-три сидеть, читать пьесу и рисовать, рисовать, рисовать, кидать эти бумаги, начинать снова. Со стороны кажется, что это какое‑то бесцельное времяпрепровождение, а на самом деле я работаю. И только через несколько часов брезжит какой‑то лучик, появляется какая‑то ниточка, находится решение – и ты начинаешь его разматывать, разматывать. И важно чтобы в этот момент никто не пришёл и не отвлёк… Поэтому и приходится обычно работать ночью».

Фото: Павел Колядин
Изнанка театра, или Что скрывает закулисье Белгородской драмы

о разных прочтениях театральных костюмов 

«Некоторые думают, что традиция театрального костюма – это именно консерватизм. Приходят на спектакль, а потом говорят: «Мне не понравилось, так тогда не носили, так не ходили». А откуда мы знаем, как тогда носили? Мы можем судить о костюмах той или иной эпохи только по каким‑то портретам, но они же парадные. Вот какой‑то принц – весь подтянутый, приукрашенный, румяный. На самом деле всё было гораздо проще. Они же не ходили все с иголочки. 
Традиции, конечно, важны. Но даже материалы мы сейчас используем другие, современные. И чем более разные, не вылизанные костюмы будут на сцене, тем интереснее получится и спектакль, он будет более живой. 

Театр даёт возможность пофантазировать, перенести порой действие поближе к нам, сделать его более понятным современному зрителю. И костюм тоже работает на эту задачу. Получается, насколько хорошо режиссёр сработается с актёрами и художником, насколько гармоничным получится действие на сцене, настолько зритель нам и поверит – перенесётся вместе с нами, домыслит, поверит в то, что перед ним предстаёт. Потому что страсти ведь в любое время одинаковы – и любовь, и ненависть, и дружба, и предательство. Люди всегда такие же, просто одеты по‑разному». 

Марина Шепорнёва / Фото: Александра Токтарёва

о том, что надо учитывать при работе над спектаклем 

«Главный в спектакле всё‑таки режиссёр, поэтому всё согласуется и обсуждается с ним. Когда режиссёр берёт пьесу, мы разговариваем и решаем, в каком ключе пойдём, в каком стиле будем ставить спектакль? Может ли театр предоставить какие‑то средства для постановки шикарного спектакля? Это тоже необходимо учитывать. Потому что когда ты рисуешь эскиз – ты фантазируешь. Например, видишь Снежную королеву в каких‑то бурях, вьюгах, а потом начинаешь думать, а как бы это сделать, какие материалы применить, может, вообще нужно дым-машину или снеговую машину покупать?

Тогда уже приходится себя умерять. А с другой стороны, может быть, кому‑то так и проще – если знаешь, что особо не дадут разгуляться, то сразу начинаешь думать в другом направлении, не рассчитывать ни на парчу, ни на золотую тесьму, ни на бусы, ни на бисер, а городить что‑то, и в результате получается оригинальная стилизация костюма.

Хотя иногда и дорогие, очень хорошие ткани на сцене просто не смотрятся. Ты берёшь парчу, а она выглядит, как какая‑то самая простенькая ткань. А вот когда подкладываешь под мешковину дешёвую ткань с пайетками – называется «копейка» – то они просвечивают через дырочки, и создаётся ощущение старой, дорогой парчи. Поэтому даже самые простые ткани на сцене могут смотреться эффектнее и зрелищнее, чем дорогие. Здесь свои фокусы, свои законы».

Фото: Павел Колядин
В Белгородском драматическом театре поставили комедию «Ревизор»

о цветах, ответственности и том, как важно за всем следить 

«Вообще, когда делаешь костюм, очень важно понимать, для какого конкретно спектакля, какого персонажа он создаётся, и как он будет смотреться в движении, в свете, с каким цветом наряда будет гармонировать, а с каким будет возникать диссонанс. Только тогда с помощью костюмов мы можем задать настроение на сцене. Или они будут в золотистом ключе, или в красноватом, или ещё в каком‑то? Ориентируемся по сценам – если это трагическая сцена, то там может быть больше чёрного цвета, если раннее утро – можно поддержать это настроение светлыми костюмами.

Некоторые художники рисуют условные эскизы, только контурами, а конкретные цвета выбирают уже потом, в магазине, когда прикладывают друг к другу ткани. Но в таких случаях в голове держат общую гамму компании, которая будет находиться на сцене в тот или иной момент. Поэтому и материалы художник всегда выбирает сам: щупает фактуру, подбирает подкладку, пуговицы.

Потом всё это передаётся в швейный цех. Здесь очень важный момент: швейный цех сам костюмы не шьёт – каким бы ни был закройщик, художник должен ему всё прорисовать. Даже если я сама не мастер, не швея, я всё равно должна обозначить в костюме все конструктивные линии. Потому что шва из зала не видно, а вот общие линии и сам крой – видны.

Кроме того, надо всё подробно подписывать, чтобы не было вопросов и непонимания, как должна та или иная деталь выглядеть. Швея не видит костюм так, как художник. Поэтому чем больше художник напишет, тем понятнее будет швейному цеху, каким всё должно быть. Поэтому и работа постоянно контролируется. Это авторская работа художника и именно таким костюм должен быть на спектакле – потому что таким его утвердил художественный совет спектакля».

При работе с эскизом очень важно как можно подробнее прописать все детали / Фото: Александра Токтарёва