«Здесь всегда люди». Как работают экскурсоводы музея-заповедника «Прохоровское поле»

В дедушку

«После школы в 1999 году я поступила на исторический факультет БелГУ. У нас была интересная практика в музее, когда экспозиция ещё располагалась в Доме культуры. С 2004 года начала работать в музее-заповеднике «Прохоровское поле». Позже проводила экскурсии в библиотеке Н. И. Рыжкова. Затем вышла замуж, у меня родилась замечательная дочечка, и с 2013-го я уже работала экскурсоводом в музее «Третье ратное поле России». Так что в этом деле я много лет.

Мой дедушка был учителем истории, бабушка – математиком, я получилась больше в дедушку, с гуманитарным складом ума. Моя мама в 1990-е годы тоже была экскурсоводом. Со временем я поняла, насколько события, происходившие в наших местах, значимы в общеисторическом масштабе.

Среди экскурсоводов нашего музея кого только нет: есть бывший директор школы, учителя, историки, филологи, журналисты. Но далеко не каждый, кто хочет и считает, что любит историю, может стать экскурсоводом. Знания нужно уметь подать, а главное – заинтересовать людей».

Байкеры и циркачи

«Мы работаем не только с группами, где одни только взрослые или дети. К нам приезжает много семей, а смешанные группы самые сложные.

Женщинам важен эмоциональный аспект, они восклицают: «Ой, как это работает?», «А что было дальше с этим человеком?», «А они поженились? А детки у них были?» У мужчин более практичный подход: «Сколько весил этот танк, какая у него скорость?», «Сколько танков было на поле?», «Уточните данные по потерям: какие у нас и у немцев». Но даже у мужчин, когда рассказываешь о подвигах, иногда видишь слёзы.

Детям интересна обстановка: хочется всё потрогать, и чтобы это было недолго и нескучно. Им мы рассказываем доступным языком. Есть стереотип, что школьники приезжают сфотографироваться в красивом месте, быстренько запостить в соцсети этот кадр и уехать, даже не запомнив, где они были. Но это не так. Дети наши экскурсии часто дополняют. Например, рассказываешь, что были многобашенные танки, и мальчишка лет шести сразу кричит: «Да-да, Т-35!» У него действительно пять башен». Но этого экспоната у нас нет, а он о нём знает. Таких очень много.

К нам приезжали и ребята из цирка, и очень интеллигентные байкеры. А какие благодарные слушатели артисты: они ведь понимают нашу роль! Всегда видишь их поддерживающую улыбку».

Светлана Бородина / Фото: Вадим Заблоцкий

Письмо с цветком

«В экспозиции музея «Третье ратное поле России» есть письмо с цветком, которое никого не оставляет равнодушным. В конверт завёрнут сухой букетик – ромашка и клевер, сорванные бойцом, когда он ехал на фронт. Он передал цветы своей любимой и в письме дал ей одобрение на второе замужество, если он погибнет. Это была первая и последняя его весточка с фронта. Через месяц на него пришла похоронка… Но жена солдата – Серафима Кривцова – осталась ему верна навсегда. Передала письмо музею в 2010 году Ольга Деденева – внучка Серафимы Владимировны.

На днях в музей позвонила женщина из Белгорода, которая спросила: «Моя бабушка была участницей строительства железной дороги Ржава – Старый Оскол, могу ли я передать её награду?»

Конечно! Таким вестям мы всегда рады. Чтобы передать какие‑то вещи в фонды музея, нужно приехать к нам с паспортом (он нужен для оформления документов), рассказать о ваших реликвиях, и тогда они станут частью нашей музейной коллекции».

Девушку помоложе

«У нас специфический музей: история военной техники, танкостроения, сражений, армий, полководцев. Поэтому в устах мужчины те же факты звучат убедительнее.

Но однажды к нам приезжала группа ветеранов, и, пока женщины не спеша раздевались, один из гостей подошёл к администратору и говорит: «Вызовите нам девушку… и помоложе». А в этот момент свободен был только юноша. И когда он вышел, дедушка расстроился, а бабушки расцвели в улыбках.

Конечно, есть стереотип, что экскурсовод – это молодая красивая девушка. Но в музеях работают люди разного возраста, комплекции, внешности. Когда человек погружается в атмосферу истории, уже ничего больше не важно – только рассказ».

В зале музея / Фото: Вадим Заблоцкий

Увидеть через пальцы

«Для посетителей с ограничениями здоровья музей-заповедник также открыт. Мы работаем даже с людьми, которые не видят, для них есть специальные объёмные изображения каждого экспоната.

Как человеку, который не видит с детства, рассказать о войне? Здесь важно описание цвета, расположения, размера, чтобы перед внутренним взором возникло объёмное изображение. Девочка в очках с трёхсантиметровыми стёклами, которая видит только размытые цветовые пятна, запомнит наш музей, потому что спустится в окопы и прикоснётся к оружию и танкам.

Живое общение не заменит никакой аудиогид, а музеи – очки виртуальной реальности. Бесценно оказаться на месте исторического события. Хоть раз вы видели, проезжая мимо Звонницы, что там никого нет, несмотря на сугробы, дождь или жару? Там всегда есть люди».

Будьте профессионалом

«Если вы решили стать экскурсоводом, в первую очередь выучите фрагмент текста и запишите его на диктофон. Когда прослушаете, запись, поймёте все ошибки и к чему нужно стремиться. Когда отточите произношение текста, запишите своё выступление на камеру – нужно следить за мимикой. Нельзя с каменным лицом рассказывать о войне, так вы никогда не достучитесь до посетителей. Нередко в конце экскурсии можно услышать: «Боже мой, вы так любите этот материал!» Чтобы гость прочувствовал экспозицию, в первую очередь её должен прочувствовать экскурсовод.

Наша профессия не статична. Казалось бы, в 2010 году открыли музей «Третье ратное поле России», экспозицию утвердили, тексты выучили раз и навсегда, и дальше – всё по кругу. Но нет. Постоянно открываются новые данные, появляются новые форматы работы с аудиторией, способы представления информации. И если вы всё это пропускаете, не следите за новостями и прессой, не участвуете в конференциях, не знаете, что на слуху у простых людей, – это непрофессионально. Мы постоянно участвуем в курсах повышения квалификации, обмениваемся опытом с коллегами, читаем специализированную литературу».

Фото: Вадим Заблоцкий