«Вдруг Победа, а букетов нет». Как живут в сёлах белгородского приграничья

Пирожки с картошкой

В грайворонском Глотово много маков, цветут они, тихонько колышась на ветру, в раскатистой тишине, где редко проедет машина или пробежит одинокий пёс. Лишь иногда вздрагивают алые, словно пергаментные лепестки, но не от порывов ветра, а от звуков снарядов, прилетающих со стороны украинской границы.

Глава администрации Гора-Подольского сельского поселения Дмитрий Ашеко проводит для нас экскурсию по этим опасным местам. Здесь всё так же живут люди. Первым делом едем к бесстрашной бабушке Шуре – Александре Перфильевой, в июле ей исполнится 81 год. Стучимся в посечённую осколками зелёную дверь. За калиткой глухо лает собака. В окне как послесловие Дня Победы – портрет героя – отца бабушки Шуры, Виктора Михайловича Толюпы.

Александра Перфильева / Фото: Алексей Дацковский

Узнав, кто мы, бабушка всплёскивает руками и бодро начинает нам рассказывать о своей повседневной жизни.

«Встаю в шесть часов, не сплю больше, делаю разминочку – для плечей, для ног, головы. Ой, я же не одета даже, а вы меня снимать собрались», – кокетливо говорит она и прихорашивается, увидев фотокамеру.

Александра Викторовна всего на три дня уезжала из родного дома. Когда начались самые сильные обстрелы, её вывезли в ПВР в посёлок Готня.

«Тогда уже прямо под дом прилетело. Она сидела до последнего», – рассказывает глава.

Собаку бабушки Шуры ранило два раза при обстрелах ВСУ / Фото: Алексей Дацковский

Собаку её ранило: два раза поймала осколки, думали, что не выживет. Оклемалась, теперь всего боится, лает только из‑за двери.

— Но потом Викторовна нам сказала: «Я вернусь домой!» – улыбается глава.

— Дома есть дома, – добавляет бабушка Шура. – Окна, стены побило, ну так что ты теперь сделаешь. Зато я спокойна теперь. Чаёк попью, потом кашу гречневую сварю, поем и в огород иду. С внучкой моей я на связи, она не в Белгороде живёт, поэтому очень за меня переживает.

— Не страшно вам тут одной? – спрашиваю её.

— А чего мне? Я рано закрываюсь, включаю телевизор и дремлю под него.

Фото: Алексей Дацковский

Каждую неделю, по пятницам, прямо к дому Александры Перфильевой приезжает автолавка:

«Всегда спрашиваю, что из мясного есть. Дрожжи ещё покупаю: печь люблю очень. Ой, я вам сейчас вынесу кулич и пирожки, для гостей специально испекла», – говорит женщина и скрывается за калиткой.

Обратно мы ехали уже с пакетиком домашних пирожков с капустой, яблоками и картошкой. Не возьмёшь – обидится.

Фото: Алексей Дацковский

Ругает, но по делу…

Галине Фёдоровне Еловой накануне исполнилось 85 лет, и мы с букетом роз и благодарственным письмом от главы администрации Грайворонского округа Геннадия Бондарева едем домой к чете Еловых. Звонок не работает: нет электричества. Перед нашим приездом отключили свет: повреждения на линии. По глазам Ашеко понимаю, что где‑то был прилёт.

«Но специалисты уже выехали, поэтому скоро всё сделают», – уверяет он, и мы стучимся в калитку.

Нас встречает муж Галины Фёдоровны – Василий Григорьевич, который, несмотря на свой преклонный возраст – он 1938 года рождения, – возится во дворе. Внутри аккуратно покошена трава. После прилётов сильно пострадали хозяйственные постройки, но глава говорит, что почти всё дедушка Василий сделал сам: убрал мусор, починил забор.

Муж Галины Фёдоровны – Василий Григорьевич / Фото: Алексей Дацковский

Однако, выйдя за дом, видим печальную картину: разрушенный ангар, в котором раньше стояла техника, – в него было прямое попадание ракеты РСЗО.

«Тут ещё стоял прицеп с зерном, его весь изрешетило», – говорит Василий Григорьевич.

Он родился в Богодуховском районе, на Украине. После учёбы его направили в Казахстан, где он встретил жену – Галочку. Там Еловы прожили 34 года и потом переехали в Белгородскую область. В Глотово открыли своё КФХ: тракторы, два комбайна, поле вдоль границы, держали коров, одних овец 40 штук.

Галина Елова / Фото: Алексей Дацковский

Зайдя в дом, Дмитрий Витальевич торжественно вручает Галине Фёдоровне, которая сидит в инвалидном кресле, цветы и письмо. Женщина со строгим выражением лица внимательно его слушает.

«Галина Фёдоровна – очень активная женщина. Периодически нам звонит в администрацию, даже ругает нас иногда. Но всегда по делу», – рассказывает глава.

Галина Елова начинала почтальоном, затем окончила Семипалатинский техникум советской торговли, работала на руководящих должностях. Когда началась Великая Отечественная, ей было всего два года. Отца не помнит – он погиб, похоронен на Пискарёвском мемориальном кладбище.

Фото: Алексей Дацковский

«Помню, когда маме в 1945-м году пришла похоронка… – она помолчала. – У меня до сих пор мороз по коже от этих воспоминаний. Мама плакала, а мы, дети, облепили её со всех сторон. Сейчас у меня не стало слёз, я не плачу. Если и буду плакать, то уже от счастья, когда будем праздновать победу».

Дом свой Василий Григорьевич наотрез отказался покидать. В прошлом году уговорил уехать только свою жену – дети забрали маму в Москву на два месяца.

«Никто нам здесь не мешает, и ничего мы не боимся», – утверждает дедушка Василий.

Мы прощаемся и выходим, а Галина Фёдоровна машет нам из окна.

ФАПа и почты в Глотово больше нет / Фото: Алексей Дацковский

Жизнь продолжается

Останавливаемся буквально на пару минут возле разрушенного здания: здесь был ФАП и почтовое отделение.

«Фельдшерско-акушерский пункт разбомбили, – говорит глава. – Если нужно, вызываем скорую. Можно поехать в поликлинику в Головчино. Со зданием почты то же самое. Пенсию мы получаем в Борисовке и привозим людям на дом».

Напротив ФАПа, в открытой калитке стоит мужчина и с любопытством рассматривает нас. Знакомимся с Василием Фёдоровичем Юнченко и его женой – Лидией Никитичной. Они в селе старожилы. В следующем году отметят 55-летие совместной жизни.

Фото: Алексей Дацковский

«Наш дом незначительно пострадал. По огородам воронки большие, – говорит мужчина. – Мы уезжали встарооскольский ПВР на 40 дней. Вернулись обратно 24 апреля. Душа‑то болит, и сердце плачет».

А Лидия Никитична добавляет:

«Люди огороды посадили, а мы что? А потом будем ходить и просить продать нам овощи? Картошку и лучок посадили».

Юнченко признаются, что страшновато, конечно: света уличного нет, вечером людей на улице не увидишь. Одно развлечение: три кота, собака, телевизор да старенькая «пятёрка», на которой Василий Фёдорович ездит за продуктами и по делам, ещё и соседям-инвалидам помогает.

Фото: Елена Журавлёва
«Страшно не за себя». Как братья из посёлка Горьковского вывозили людей из‑под обстрелов

Ничего святого…

Проезжаем мимо кладбища. Открывается нелицеприятная картина: разбитые от прилётов могилы, вокруг куски надгробий, срезанные осколками, словно острым ножом, кресты… Пара минут на осмотр – и отправляемся дальше. Здесь лучше не задерживаться: следы от воронок совсем свежие. Заезжаем на братскую могилу в центре села, где восстановили после обстрелов скульптуру «Советский воин». 

Напротив – разбитый дом. Через разрушенный проём стены на месте окна видны круглый стол, бежевые обои, стопки тарелок и круглая белая миска. Дальше путь – в центр. По дороге Дмитрий Ашеко делится, что семью отвёз в Старый Оскол. В ночь с 13 на 14 марта он получил команду, чтобы с 12 ночи до 4 утра жителям села помочь выехать. Людей перевозили на «Ниве»: автобусом было опасно. Бойцы территориальной самообороны им помогали».

Шли по улицам, стучали в дома, звонили по номерам телефонов. Были, конечно, и такие, кто не верил и не хотел уезжать, но в основном все отнеслись с пониманием. К тому же примерно в два часа ночи обстрелы усилились.

Фото: Алексей Дацковский

«Мы просили людей, у кого был личный транспорт, брать с собой соседей, остальные шли к школе – во временный пункт сбора. Уже оттуда мы отвозили людей в Белгород в ПВР», – говорит глава Гора-Подольского сельского поселения.

Количество жителей в этой суете посчитать было трудно. Раньше в Глотово проживали 730 человек, после отъезда осталось 16. В Гора-Подоле было 1 900 жителей, а теперь около 100.

В сёлах осталось много животных, которых глава и бойцы самообороны кормили. С теми, кто не захотел бросать свой дом, работа продолжалась – приезжали к ним домой и уговаривали уехать в ПВР.

«Некоторые даже перед нами двери закрывали, говоря о том, что останутся дома несмотря ни на что», – добавляет глава.

Глава администрации села Мокрая Орловка Надежда Серых / Фото: Алексей Дацковский

Ранцевый огнетушитель

Глава Мокроорловской территориальной администрации Надежда Серых встретила нас на своём посту:

«Раза три только не ночевали в родном селе. Бомбили так, что невозможно было сюда попасть…»

Скромный мужчина, который стоял в стороне, оказался мужем Надежды Николаевны. Позже из разговора мы узнали, что они на своём личном автомобиле вывезли из Мокрой Орловки около 30 человек.

Фото: Павел Колядин (архив)
Возвращайтесь скорее! Почему грайворонцам нелегко оставить дом даже под угрозой обстрела

«Набивали машину полную. Только представьте: пять человек, инвалидная коляска, вещи до потолка и корзинка с кошкой. Наши местные волонтёры Сергей Блинник, Наталья Косулина и Николай Винник тоже помогали, а ещё привозили гуманитарную помощь и свежий хлеб. С помощью ранцевых огнетушителей тушили траву после обстрелов», – делится Надежда Николаевна.

Всего в трёх сёлах, которые относятся к Мокроорловскому сельскому поселению: в Мокрой Орловке, Сподарюшино и Рождественке – проживают 876 человек. Известно, что второе из вышеперечисленных попало в программу переселения.

Несмотря на то что пока из‑за оперативной обстановки строители не могут приступить к восстановлению пострадавших домов, администрация и жители самостоятельно приводят в порядок свои дома, улицы, дворы и родную школу.

Фото: Алексей Дацковский

«9 Мая мы даже съездили к братской могиле в Сподарюшино и возложили цветы. Амбулатория наша работает, магазины тоже, по четвергам приезжает автолавка. Спасибо им большое, потому что не оставляют нас без продуктов», – рассказывает Надежда Серых.

Их автомобилю не повезло: осколок попал в заднее стекло и бампер, туда, где находился газовый баллон, который по счастливой случайности оказался незаправленным.

…Уезжаем, продолжая следить за небом и прислушиваясь к звукам. Пока разговаривали, пришло сообщение из соседнего села, которое в паре километров от нас: крышу продуктового магазина атаковал дрон-камикадзе.

Фото: Алексей Дацковский