На весах чуткого сердца. Чем примечателен дом-музей покровского старца под Ивней

И хотя батюшка почил много лет назад, люди по‑прежнему ищут его молитвенной защиты, приезжают на его могилу. Теперь все желающие могут узнать об этом выдающемся пастыре в доме-музее, который Белгородская митрополия и благотворители создали на месте сгоревшего жилища схиархимандрита Григория. 

Путь свыше

Много раз мы слышали о том, что монашеская стезя предопределена с рождения, и жизнь отца Григория – прямое тому подтверждение. Он девятый сын богобоязненных родителей, простых сельских тружеников Ивана и Анастасии Давыдовых, появился на свет в 1911 году в орловском Жихорово. Родители прививали ему усердие в исполнении любой крестьянской работы и христианских заповедей, рос он ребёнком послушным, любопытным и трудолюбивым. С 5 лет читал Библию, а первое паломничество в монастырь совершил с родителями в 7-летнем возрасте. В 16 лет в виде исключения богопристойного парня постригли с именем Геннадий в Плащанской пустыри, где он подвизался ещё подростком.

После разгона монастыря в 1920-е Геннадий-послушник работал в школе завхозом и продолжал служить в действующем соборе на Полтавщине. В 1931 году по доносу его арестовали. После 11 месяцев изнурительного следствия иеродиакона Геннадия осудили на 10 лет колымских лагерей.

Это было невероятное по своей жестокости и условиям место. Но смирением, мудростью и жизнестойкостью батюшка сумел расположить к себе и отпетых уголовников, и лагерное начальство. Пользуясь своим влиянием, он спас многих людей, в том числе священников, от неминуемой гибели.

После освобождения батюшка осел в Плавске, под Тулой, затем перебрался в Ворошиловград, Одессу и каждый раз бежал, поскольку его везде преследовала милиция как бывшего преступника без прописки. Наконец после послаблений государства к церкви, в 1957 году, глава Курско-Белгородской епархии владыка Иннокентий предложил отцу Геннадию выбрать место службы. Тот остановился на Покровке.

В селе стоял поруганный атеистами и разбитый войной храм. Трудно было представить, что его может возродить один измученный ссылками и гонениями монах. Но по промыслу Божьему у отца Геннадия появился помощник – Фёдор Нагорный, который на долгие годы стал его опорой и правой рукой, а затем потянулись и прихожане.

На удивление, храм быстро восстановили. Год от года всё больше народу прибывало на службу ради простых и точных проповедей отца Геннадия, его справедливого назидания. Открылся людям и дар его целительства, из‑за которого они преодолевали сотни километров. Сам же батюшка явно не лечил, а исцелял или облегчал участь тяжелобольных молитвами. Но часто посылал страждущих к врачам, благословив их на скорейшее выздоровление. 

В 1985 году он был пострижен в схиму (высший монашеский сан – прим. авт.) с именем Григорий, а к Господу отошёл через два года – 19 июля 1987-го. Погребли схиархимандрита на указанном им месте – за алтарём Покровского храма.

Всё, как любил

Последние годы батюшка аскетично жил в доме рядом с храмом.

«Поскольку дом почти полностью сгорел в 2019 году, строили его заново специально под музей, отчего он не похож на прежнее скромное жилище отца Григория. К нашей радости, благодаря прихожанам, духовным наследникам батюшки сохранились его личные вещи, которые вошли в экспозицию», – рассказывает отец Сергий.

В собрании есть облачение, богослужебная утварь, одежда, мебель, книги, иконы батюшки. Всё расставили и разложили в четырёх залах и поддерживают в идеальном порядке, как схимник любил, чтя чистоту духовную и физическую.

«Сохранились в том числе прялка и швейная машина, за которыми работал отец Григорий. Жизнь всему научила, он был мастером на все руки: умел вышивать, шить, вязать, знал много рецептов, всё, что касалось управления крестьянским подворьем, разбирался в травах. Никто никогда не видел его бездействующим: он или молился, или трудился», – говорит отец Сергий.

На стенах музея множество фотографий разных лет, по которым можно судить о потребности в общении со старцем людей разного возраста и статуса. Запечатлён отец Григорий и со священниками из разных уголков страны, которые приезжали в Покровку и которых он посещал, принимая приглашения. Особенно часто встречался со своим духовным сыном – архимандритом Серафимом (Тяпочкиным), старцем из Ракитного.

На других фото батюшка Григорий в окружении мирян, среди которых были люди самых разных профессий, в том числе медики, учителя, военные, простые колхозники и рабочие, которых он крестил, венчал и вёл по жизни. И всё это, напомним, в советское время, когда государство, мягко говоря, не приветствовало религиозность граждан. При этом многие верующие с благословения отца Григория стали священниками или выбрали монашескую стезю, как, к примеру, случилось с бывшим врачом, нынешним настоятелем Покровского храма игуменом Симеоном.

Однако, «зная все тяготы иноческого подвига, отец Григорий с величайшей рассудительностью подходил к такого рода благословениям, взвешивал всё на тончайших весах своего чуткого сердца, во многих случаях помогала ему житейская проницательность». 

«Одна раба Божия часто заговаривала с батюшкой о монастыре. Однажды батюшка сказал ей: «Нам с тобой монастырь ещё не построили. У тебя мама с кем живёт?» – «Одна» – «Вот и поезжай в деревню к маме, ухаживай за ней, и это будет тебе монастырь», – приводит пример в своей книге о старце Григории один из создателей музея, белгородский протоиерей Сергий (Клюйко).

Также огромный интерес в экспозиции представляют письма: отец Григорий писал духовному начальству, родным, прихожанам, давал через записки хозяйственные распоряжения. И в Покровку шли конверты и телеграммы, которые хорошо передают простосердечные и уважительные интонации в отношениях батюшки и его паствы.

Не знал мелочей

«Он ведь никому не говорил о своей святости, не транслировал свою прозорливость. Люди приходили к нему за помощью – получали её, рассказывали об этом другим, и тянулись к нему верующие и сомневающиеся со всех сторон, неизменно убеждаясь в его даре провидения, – рассказывает отец Сергий. – И всех батюшка принимал с добротой, кормил, поил, устраивал на ночлег, даже оступившихся преступников, которые приходили впоследствии к вере».

По его словам, старец обладал особым даром слова: 

«Его проповеди и личные беседы были просты и одновременно глубоки, к каждому человеку он умел найти индивидуальный подход. И каждый, кому довелось общаться с ним, ощущал необыкновенную его духовную силу».

Десятки людей, которым довелось пройти через наставничество отца Григория, отмечали его глубокую заинтересованность и участие в мелочах и деталях их повседневной жизни. Для него не было неважных вопросов. Он был из тех, кто мог помолиться и за удачный отёл коровы, и за урожаи на огороде, не говоря уже про выбор жены или мужа, переезд или новую работу, поскольку понимал, как людям это важно.