Путь мастера. Как грайворонец Сергей Секира обучает детей резьбе по дереву

Здесь народный мастер Белгородской области Сергей Секира обучает грайворонских мальчишек искусству резьбы по дереву. На несколько часов его ученицей стану и я.

Всё с детства

На деревянной дощечке Сергей Петрович проводит шариковой ручкой несколько линий – по ним мне предстоит вырезать фигуру, похожую на вытянутое облачко из детских книжек. Мастер выбирает нож и показывает, что именно нужно делать:

«Здесь придавливаете пальцем и режете. Движения – строго от себя».

Из‑под ножа на стол падает тонкая деревянная лента.

— Похоже на то, как чистят морковку, – смеюсь я.

— Ну, если хорошо чистите морковку, то и с этим справитесь, – подбадривает наставник и передаёт мне инструменты.

Не успеваю взять, как ловлю первое замечание:

«Стоп, неправильно держите. Так пальцы прямо под нож идут».

Показывает снова, я присматриваюсь и осторожно снимаю первую полоску – вроде бы получается. Повторяю процедуру. А потом ещё раз и ещё. Сергей Петрович одобрительно кивает и тоже принимается за дело – к уже лежащим на столе дедам морозам скоро прибавится ещё один. Одновременно начинает свой рассказ:

«У моего отца была хорошая столярная мастерская, и я там потихонечку занимался: то гвозди забивал, то пилил, то ещё что‑нибудь делал. Уже в четыре года мог, например, сделать клюшку».

Потом началась школа, в 5-м классе появились труды – и тогда же заработал кружок резьбы по дереву. Правда, попасть туда было непросто: брали только отличников.

«Меня, естественно, не взяли. Потому что по трудам – четыре, а по поведению – два», – разводит руками мастер.

Но к концу 5-го класса выпал счастливый случай: один из мальчиков кружок забросил, освободилось место. Первой заготовкой, которую будущий мастер там сделал, стал простой рельеф. Второй – деревянная медаль с олимпийским мишкой. Затем начал ходить к преподавателю домой заниматься индивидуально: тот давал снимать копии с собственных работ. Например, фигуры аистов. Вспоминая их сейчас, Сергей Петрович подытоживает: получалось довольно неплохо.

Олени, цапли и другие

При этом резьбу тогда он не воспринимал как что‑то серьёзное: одновременно занимался дзюдо, к окончанию школы выполнил нормативы кандидата в мастера спорта и переехал в Белгород, где поступил в педагогический класс. Там готовили учителей физкультуры. Днём – тренировки, занятия, а по вечерам – резьба. Однажды это заметил тренер и предложил: могу устроить на фабрику культтоваров, будешь для них вырезать – тебе дополнительный заработок. Какой студент от этого откажется?

«Дали мне образец оленя, и я начал их делать. За выходные успевал сделать три-четыре штуки в день, платили за них тогда по 90 копеек. Хорошая помощь была к стипендии. Ещё цапель делали, за них платили рубль двадцать. Правда, они были далеко не такие красивые, как эти», – указывает Сергей Петрович на несколько деревянных птиц, стоящих на столе.

Я смотрю на них, потом перевожу взгляд на дощечку у себя в руках. Деревянные заусеницы топорщатся во все стороны, категорически не хотят срезаться. Самое время обращаться за помощью.

— Сергей Петрович, у меня тут что‑то не ладится…

— А-а-а, закусывает? Это надо с обратной стороны брать, – мастер переворачивает дощечку и проводит ножом навстречу непослушным деревянным завиткам. Раз – и их нет. Поясняет: – Это структура волокна так идёт. Где‑то из‑за неё может быть сложнее резать. А у вас хорошо получается, между прочим!

С деревом по жизни

После педагогического класса Сергея Секиру забрали в армию. Но и там повезло: попал в показательный взвод, а вскоре стал старшим по батарее. Рядом располагались классы ремесленников, где грайворонец проводил свободное время.

«С нами служил парнишка, который окончил Богородское училище резьбы по дереву, и он меня в армии тоже немножко поднатаскал. Рассказал что‑то новое, показал, что и как можно делать иначе, чем я делал прежде», – вспоминает мастер.

Когда вернулся из армии, стало сложнее. Стипендии студента педагогического института не хватало, фабрика культтоваров распалась. Сергей Петрович начал относить свои поделки на продажу в художественный салон, вырезал заготовки уголков для мебельного кооператива:

«Директор говорит: мои резчики делают уголков шесть-восемь в месяц. Я попробовал. Процесс пошёл, за выходные делал больше 100 штук. Через две недели директор уволил сразу шестерых резчиков. А через два месяца уволил и меня, сказал – ты мне уже на десять лет вперёд уголков наделал».

Слушаю и завидую такой скорости: я с непривычки всё ещё вожусь с одной стороной. Выровнять выровняла, но теперь не удаются узоры. Вместо аккуратных волн – всё под одну линейку.

«Это делается вот так: зарезка в одну сторону, потом – переворачиваем и повторяем», – объясняет мастер.

Несколько ловких движений, и выпадает деревянный треугольничек. Пробую: сперва не выходит, но с третьей попытки нарезанные лепесточки выглядят словно раскрытая книга, аккуратно поддеваю – треугольник готов. Ура!

А Сергей Петрович продолжает вспоминать. В 1990-е делал фигурки животных для детских площадок, затем женился и вернулся в Грайворон. Какое‑то время вёл в местной школе кружок резьбы, занимался стройкой, но со временем бросил – возраст не тот. А в 2021 году снова вернулся к преподаванию, теперь – в Грайворонский дом ремёсел.

Чтобы стали лучше меня

Сейчас под его руководством занимаются несколько мальчишек от 8 до 12 лет. Наставник отмечает: ходят с охотой.

«Для новичков самое сложное – это желание и терпение. Если они есть, то всё получится. Даже медведя можно научить вырезать из дерева, – уверен Секира. – А в работе с детьми очень важно следить, чтобы они правильно держали ножи, не баловались. Особенно первое время».

Смеётся: предложил детям вырезать деревянные ложки, но они их не заинтересовали. Не повелись и на геометрическую резьбу. Зато азартно вырезали ножи, а сейчас приносят эскизы с фиксиками и другими героями мультфильмов. Мастер не против – считает, главное, чтобы занимались с интересом, а не через силу.