Война длиною в жизнь. Как белгородский чекист сражался с врагами Отечества
-
Белгородские известия
-
Белгородские известия
Накануне и в ходе Курской битвы, которая продолжалась с 5 июля до 23 августа 1943 года, гитлеровским спецслужбам не удалось совершить в тылу советских войск ни одного диверсионного акта. И подготовка Красной армии к решающему сражению во многом осталась для них тайной. Это результат деятельности контрразведки «Смерш». В рядах чекистов сражался с врагом и наш земляк Николай Афанасьевич Евдокимов.
Навеки 19-летние
Война окончилась 9 мая 1945 года. Но для Николая Евдокимова она длилась всю его жизнь. Такая была у него профессия – Родину защищать. В годы Великой Отечественной войны Николай Евдокимов служил в контрразведке «Смерш», а после Победы – в управлении КГБ по Белгородской области.
И даже выйдя по возрасту в отставку, полковник Евдокимов продолжал борьбу с врагами Отечества. Для своих молодых коллег он написал книгу «Заметки из воспоминаний о работе армейских чекистов в предвоенные и военные годы 1941–1945 гг.». Один экземпляр его рукописи – 148 машинописных страниц в обложке цвета малахита – хранится в областном историко-краеведческом музее.
Николай Евдокимов родился в 1915 году в Курской области. Его отец Афанасий Петрович – крестьянин, мобилизованный в солдаты, погиб в Первую мировую войну.
Николай окончил зооветеринарный техникум и почти год проработал по этой мирной профессии. В 1937 году его призвали в армию. Там Евдокимов прошёл специальные курсы и был направлен служить оперуполномоченным в особый отдел НКВД 52-го стрелкового корпуса Сибирского военного округа. А с 15 июля 1941 года чекист Евдокимов уже воюет на Калининском фронте – в Смоленской области, подо Ржевом.
В начале войны в тылу Красной армии действовало множество немецких агентурных групп. Не всегда контрразведчикам удавалось вовремя их обезвреживать, и на этом фоне у солдат даже развилась шпиономания:
«В июле 1941 года под усиленной охраной я вёз обезвреженных диверсантов в особый отдел. В пути повстречали толпу вооружённых солдат из отступавших разрозненных частей. Они окружили трёх офицеров и уже готовились поднять их на штыки. Я прекратил самоуправство и выяснил, что двое из них – корреспонденты, а третий – работник политотдела той дивизии, в которую я направлялся».
Этих офицеров Николай Евдокимов забрал с собой:
«В дивизии уже один из корреспондентов сказал, что если бы не особист Евдокимов, то угробили бы солдаты их ни за что ни про что. Позже я узнал, что это был Константин Симонов».
С начала 1942 года оперуполномоченный особого отдела НКВД 30-й армии Евдокимов занимался подготовкой и переброской за линию фронта наших разведчиков, получал от них и обрабатывал разведдонесения. Особисты предпочитали брать в разведчики местных жителей: они хорошо знали местность, на оккупированной территории у них остались родственники, что облегчало разработку легенды прикрытия.
Такими были две 19-летние разведчицы – Шура Хренова и Наташа Бойкова. Девушки жили в деревне Воскресенская Ржевского района. Наташа перед войной получила диплом библиотекаря, а Шура окончила среднюю школу. Ими руководил лейтенант Евдокимов.
«Я подробно их проинструктировал, разработал несколько вариантов прикрытия и лично провёл через линию фронта, – вспоминал Николай Афанасьевич. – Через двое суток Наташа и Шура передали важнейшее сообщение: от станции Зеленькино немцы протянули вглубь леса железнодорожную линию, по которой ездит паровоз с четырьмя платформами и огромными орудиями на них; время от времени эти орудия стреляют, и поезд сразу же уходит на другое место. Шифровка была передана из дома Прохора Фёдоровича Седова – жил такой человек в Ржеве: он нам помогал и прятал у себя рацию. Воздушная разведка, посланная в указанное место, подтвердила информацию девушек. И тогда наш 542-й корпусный тяжёлый артиллерийский полк несколькими залпами уничтожил немецкие орудия».
С того задания в феврале 1942 года Наташа и Шура не вернулись. Разбираться, что произошло, возможности не было – Евдокимова перевели служить в 41-ю армию. Но и после Победы Николай не забыл о своих разведчицах. Он написал письмо в их сельсовет. Ему ответили, что Шура и Наташа пропали без вести. А их родственники даже не знали, что они выполняли задание в тылу врага.
Николай Афанасьевич обращался к властям Ржевского района, тамошним краеведам и даже использовал служебное положение. Он служил в управлении КГБ по Белгородской области и через спецслужбы запросил из архивов документы на Александру Павловну Хренову и Наталью Александровну Бойкову. И только к середине 1960-х годов узнал трагическую правду.
Шура погибла первой. Она подорвалась на мине, когда девушки уже возвращались из‑за линии фронта.
А Наташа, которую преследовали немцы, спряталась на окраине Ржева в подвале сожжённого магазина. Немцы выследили её, схватили и расстреляли. Связной Прохор Седов тоже погиб – его замучили в концлагере.
В 1985 году власти Ржевского района в ответ на просьбу Николая Афанасьевича увековечили подвиг разведчиц. В день 40-летия Победы в берёзовой роще у деревни Бахмутово, на месте жестоких боёв, был открыт памятник в честь Бойковой Натальи Александровны и Хреновой Александры Павловны.
Николай Евдокимов
На Курской дуге
Весной 1943 года, накануне битвы на Курской дуге, большую группу оперативников «Смерш» перебросили с Калининского фронта под Воронеж. В их числе был и капитан Евдокимов. Его направили в отдел контрразведки «Смерш» 27-й армии. Чекисты ловили агентов германского абвера, которые пытались добыть информацию о численности и вооружении Степного фронта.
В середине мая, вспоминал Николай Афанасьевич, в управление контрразведки «Смерш» Степного фронта поступила ориентировка о том, что «ожидается выброска с самолёта агентов абвера в районе бобрового заповедника Воронежской области».
Туда срочно выехала группа чекистов под командованием Евдокимова. Двое суток они находились в засаде. Наконец засекли выход в эфир коротких радиосигналов из бобрового заповедника. Бросились туда – никого, только старик сторож. Он сообщил, что недавно по тропе к лесу прошли трое: старший лейтенант, солдат с миноискателем и женщина с санитарной сумкой.
«Мы быстро настигли их, – рассказывает в своей книге Евдокимов, – «ст. л-т» и «солдат-минёр» сразу же начали отстреливаться и уходить в лес, их убили автоматными очередями, а женщина-радистка подняла руки. В санитарной сумке её находилась радиостанция и коды».
За время подготовки к Курской битве и во время неё чекисты обезвредили девять крупных разведывательно-диверсионных групп германского абвера, а затем, используя захваченных радистов и коды, провели с противником радиоигру, дезинформируя вражескую разведку.
«… До начала наступления мы слишком мало знали об укреплениях русских. Не предполагали и четверти того, что сосредоточили здесь русские…» – написал в своём дневнике командир 19-й танковой дивизии генерал-лейтенант Шмидт. Этот дневник среди штабных документов разгромленной дивизии обнаружили в селе Берёзовка Ивнянского района контрразведчики «Смерш».
Не знал тогда капитан Евдокимов, как на его недалёкой от этих мест малой родине в Курской области зверствовали оккупанты. Сожгли деревню Слободку-Огрецкую, где он родился и вырос, и расстреляли 265 человек:
«Погибли мои девять близких родственников, среди них 10-летняя сестрёнка Лёля и 82-летняя бабушка. Жену брата с четырьмя детьми вывели на снег, раздели и расстреляли. Её и двоих, что постарше, детей бросили в горящий сарай, а меньших – трёх и одного года – раненых оставили на снегу. Об этом я узнал позже – после разгрома фашистов на Курской дуге».
Памятник Наталье Бойко и Александре Хреновой
Четыре «мерседеса»
В конце марта 1944 года 27-я армия 2-го Украинского фронта, в которой служил Евдокимов, заняла румынскую область Батошань, а к сентябрю Румыния капитулировала.
«Непривычная для нас, чекистов, сложилась обстановка. Вроде, как и не воюем уже, но тем не менее вокруг много врагов», – писал Николай Афанасьевич.
Между частями Красной армии, по воспоминаниям Евдокимова, постоянно сновали машины с дипломатическими флажками разных государств, в том числе и США.
«В центре Бухареста есть пруд, в котором любили купаться наши солдаты. Однажды к берегу подъехал чёрный «мерседес» с турецким флажком. Из авто вышел мужчина и стал снимать красноармейцев на кинокамеру. Один из наших чекистов выхватил у него камеру и выбросил в пруд, а самому оператору пригрозил автоматом и заставил ретироваться», – вспоминал Евдокимов.
Через некоторое время наши контрразведчики выехали на грузовике в город Плоешти. По дороге их машину догнали четыре легковых «мерседеса». Один обогнал и ехал впереди. Другой держался сзади, а два пристроились справа и слева от грузовика. Постепенно этот «ромб» начал сужаться.
«У нас в кузове стоял на треноге крупнокалиберный трофейный пулемёт. У всех были автоматы, гранаты, пистолеты. Приготовились к бою. Определили, кто поражает какую машину», – вспоминал Николай Евдокимов.
И едва из окон «мерседесов» показались стволы автоматов, как по машинам открыли огонь и забросали их гранатами. Те, которые справа и слева, загорелись и свалились в кюветы. Две остальные тоже были поражены, но скрылись.
Контрразведчики остановились, чтобы посмотреть на свою «работу». В двух разбитых «мерседесах» было десять трупов, все в штатском. Нашли документы на английском и немецком языках. Это были офицеры германского абвера и американского Управления стратегических служб (на основе этой организации после войны было создано Центральное разведывательное управление – ЦРУ).
Старый знакомый
Свои воспоминания Николай Евдокимов ограничил войной. Но и в мирное время он продолжал защищать Отечество. Но об этом пришлось узнавать из других источников.
После Победы и до середины 1946 года майор Евдокимов командовал оперативной группой по борьбе с бандеровцами в Козовском районе Тернопольской области Украины. В селе Кальное чекисты обнаружили схрон с восемью бандеровцами. Пятерых убили в перестрелке на месте, остальных уничтожили в ходе преследования. В феврале 1946 года во время выборов в Верховный Совет СССР бандеровцы подожгли в районе два избирательных участка. Поджигателей разыскали и уничтожили. Бандеровцы убили женщину – депутата районного совета. Убийц выследили и уничтожили.
На одном из хуторов в схроне убили двух бандеровцев и захватили руководителя окружного провода Мыколу Щербу. При обыске у него изъяли фотографию: Щерба в форме оберштурмфюрера СС. Это был «старый знакомый» Евдокимова ещё по Калининскому фронту.
Осенней ночью 1941 года на боевое охранение 542-го артполка 30-й армии вышел мужчина в нашей военной форме и вдруг окликнул красноармейцев на немецком языке. Его доставили в особый отдел НКВД полка, где оперуполномоченным служил младший лейтенант Евдокимов.
На допросе задержанный рассказал, что зовут его Мыкола Щерба, он с Западной Украины, немцы обучили его в шпионской школе и забросили в советский тыл, однако он не хочет служить врагам и пришёл сдаться. А по‑немецки заговорил, потому что принял наше охранение за немецкое.
Утром Щербу повезли в особый отдел НКВД армии. По дороге он сбежал. И вот через четыре года Евдокимов задержал «старого знакомого» – теперь уже окончательно.
С августа 1946 года Николай Евдокимов – начальник отделения министерства госбезопасности в Конышевском районе Курской области. Минуло три года, как этот район освободили от оккупантов, но его территория всё ещё была «засорена» пособниками гитлеровцев. Чекисты выслеживали их и арестовывали. И ещё боролись с другой бедой послевоенного времени – случайными людьми на руководящих должностях:
«По материалам отделения МГБ было снято с работы в районных учреждениях значительное число лиц, не внушающих политического доверия» – отмечено в служебной характеристике на майора Евдокимова.
После Конышевского района Николай Евдокимов руководил отделением МГБ в Краснояружском районе, повышал квалификацию в школе Министерства госбезопасности, а с 1954 года – после создания Белгородской области – и до увольнения по выслуге сроков в запас служил в областном Управлении КГБ.
«За четыре года войны не знали мы ни выходных, ни отпусков, ни распорядка дня в обычном понимании. Постоянно в окопах, блиндажах или на марше. Причём нередко ползком под обстрелами и бомбёжками. Мне думается, что в Смоленской, Калининской и Московской областях не найдётся ни одного квадратного километра, где бы я в 1941-м и 1942-м не ползал на животе. Ко всему ведь привыкли за те страшные четыре года», – написал в своей книге чекист Николай Афанасьевич Евдокимов. Он ушёл из жизни в 2014 году. Вечная ему память.