Тихо! Идёт косуля

СМС от МЧС

 «На территории области ожидаются осадки в виде мокрого снега, порывы ветра до 18 м/с». Такие себе внешние факторы – как раз пригодится дедушкин костюм-хаки. Одеться пришлось очень тепло: штаны на штаны, два свитера, ботинки с мехом. Но ветер всё равно заставлял чувствовать холод и замедлять шаг по дороге в редакцию.

Час дороги до Борисовки, и у ворот нас встречает директор заповедника «Белогорье» Александр Шаповалов. Есть люди, которые натурально соответствуют своей специальности. Александр Семёнович из их числа: огромный дядька с пышными седыми усами и менее пышной, но всё равно крайне внушительной бородой одет в армейскую кепку, камуфляжную куртку поверх свитера и джинсы, заправленные в резиновые сапоги – слишком легко при нынешних порывах ветра. Кажется, он вообще не боится холода – даже перчатки ни разу за день не надел. Интеллигентности его виду придают очки в тонкой квадратной оправе и снисходительная улыбка на лице.

Мы идём за директором в какое‑то здание, похоже, там общий сбор. Проходим мимо комнат с надписями на дверях: «Зоология», «Ботаника». В некоторых на полу лежат полосатые матрасы.

В кабинете, похожем на лекционную аудиторию, уже сидят молодые люди. Я занял место, Шаповалов принялся объяснять правила:

— Повторяю для тех, кого не было на вчерашнем инструктаже, а таких большинство. Сейчас делимся на две группы: группа загонщиков должна ровной цепью идти вдоль квартала и шуметь.

— Можно нас в загонщики? – встревает одна женщина, а другая рядом с ней причастно поднимает руку.

— Вы кабана хоть видели раньше?– по‑доброму смеётся директор заповедника и продолжает инструктаж. – Другая группа – учётчики. Вас поделят, поставят, дадут тетрадки. В них вы будете фиксировать время, номер участка и все наблюдения: кто куда пробежал. Сначала записываем животных, потом – всё остальное.

Тут в кабинет входят уже тепло одетые люди, в основном – девушки. Такая участь у студентов биофака – кататься по заповедникам всей страны. Эти приехали из Питера. Они здесь живут и работают, это часть практики.

Инструктаж продолжается недолго. Мы выдвигаемся. Дальше – лес.

Александр Шаповалов / Фото: Анастасия Арчибасова

Тряска

В беседке у ворот начинаем делиться на группы. Загонщикам выдают оранжевые жилетки дорожников, учётчикам – карандаши, ручки на морозе не пишут. Иду в учётчики, именно на этой должности больше шансов увидеть зверей вживую.

9:56 – по машинам! Тут же у беседки стоят наши «Газели»: чёрная и серая. Но едем мы в них недолго: перед первым участком заповедника пересаживаемся, а точнее набиваемся вдесятером в кабину «буханки».

— Дорога ровная такая, снежок!.. — восхищается кто‑то из попутчиц.

Восхищение её, надо сказать, неоправданно: снежок на тёплых стёклах уазика превращается в потоки воды, нас швыряет на поворотах, подбрасывает на колдобинах. Удары смягчаются только плотным расположением тел.

Прибыли на место первого учёта. Директор принялся нас расставлять: вдоль дороги, на расстоянии 150–200 метров. Поставили на точку – записываешь время и наблюдаешь за просекой. Через неё потенциально могут пробежать объекты изучения – кабаны или косули.

— Вот кабаньи следы. Свежие, – показывает Шаповалов на едва заметно протоптанные точечки на снегу.

Нас с фотографом Настей ставят на последнюю точку. Через сто метров от нас начинают свою работу загонщики. Их цепь видно сквозь ряды деревьев из‑за ярких жилетов. Они удаляются от нашей точки, и… Ничего не происходит. Совсем. Животных мы в этот раз не увидим. Возвращаемся, собирая по дороге остальных учётчиков.

— Ну что, сколько? — спрашиваю у девушки перед нами.

— Никого…

— А мимо меня стадо кабанов пробежало. Я 24 насчитала!

Поравнялись с загонщиками – этап закончился. Шаповалов в уазике записывает животных из тетрадок. Когда подходит моя очередь отчитываться, разочарованно говорю о нуле.

Фото: Анастасия Арчибасова

Чем дальше в лес

Снова садимся в уазик и едем в новый квартал заповедника. Нам повезло больше – загонщики идут пешком. В кабине перемены: несколько человек перешли из загонщиков в учётчики. На этот раз дорога длиннее и ещё более волниста. Дело сближает – разговоров стало больше.

— Вот это лес! Тут так красиво осенью должно быть: кленовый лист так опускается ме-е-едленно… И мыши желудями шуршат, – восхищается женщина по имени Людмила. И продолжает о состоянии заповедников: что делать с растущей популяцией кабанов, кто занимается рукокрылыми, сколько грызунов приходится на тот или иной участок в год. Отвечала Людмиле очень компетентная женщина Надежда. Она говорит коротко, но даже мне всё понятно: например, когда лосей разводят вместо кабанов – это кабанозамещение.

По другую руку от меня двое мужчин разговаривают об озёрах Алтая, впереди Шаповалов делится с водителем планом мероприятий. Периодически уазик останавливается: дорогу перегораживают поваленные деревья. Директор с водителем не церемонятся и пилят заграждения бензопилой.

Через двадцать минут мы на месте. Дубы и клёны из‑за налипшего снега больше похожи на берёзы. Сине-серое небо даже в такую погоду пригодно к созерцанию, особенно если учесть плавно качающиеся голые стволы.

На этот раз нас ставят на углу, в прошлый раз этот участок был самым «урожайным». Но спустя десять минут наблюдений снова появляются люди в жилетах, а мимо нас так никто и не пробежал. Этот квартал вообще оказался малообитаемым:

— Мы как только расположились, несколько пробежало, и всё, – объясняет кто‑то из загонщиков.

Остаётся надеяться на третий, последний на сегодня участок – всё‑таки считать животных приехали. Возвращаться без добычи, хотя бы в виде фотографий, не хочется.

Фото: Анастасия Арчибасова