И ничего мне не надо, кроме Зимовеньки. Почему жители так любят своё маленькое село

Но, во‑первых, здесь есть монастырь и храм Воскресения Христова постройки начала прошлого века с уникальным фарфоровым иконостасом, в который стремятся паломники, описывающие свои поездки. Во‑вторых, здесь родился личный врач Рерихов Антон Яловенко. В 1911 году он уехал из Зимовеньки, жил в Китае, Индии, но мечтал о возвращении на Родину. А насколько дорого село его сегодняшним жителям? Для того чтобы это узнать, отправимся в Зимовеньку.

Жизнь кипела

Зинаиду Ивановну Шевелёву встретили на скамеечке у дома: жгучий полдень выгнал её с огорода.

«На платок лист лопуха положу и работаю, вон сколько бурьяна после дождя», – говорит она.

Но этот огород уже не сравнить с тем, что был раньше у 81-летней труженицы. Три гектара кормили не только её семью, а четырёх коров, поросят, бычков. 27 лет подряд подъём в четыре часа и дорога на колхозную ферму доить коров. Хотя была возможность физически более лёгкой работы.

«Поехала с подружкой после школы учиться на медсестру в Белгород. Ничего в жизни не видела, а тут высокий дом, а в нём лестница на второй этаж, куда документы нести. Как же страшно нам всё показалось, вернулась домой, бросилась к маме: боюсь, не хочу в город. Пошла полоть свёклу в колхоз», – вспоминает Зинаида Ивановна.

— А жалели, что не выучились на медсестру?

— Конечно, жалела, – тяжко вздыхает она, глядя на скрученные тяжёлой работой руки, а потом веселеет: – Зато дочь у меня медсестра!

Зинаида Шевелёва / Фото: Павел Колядин

С тех пор она в Белгороде не была, самая дальняя дорога её жизни – на базар в Шебекино.

«Да некогда было далеко ездить, – возражает она на моё удивление. – Дети, хозяйство, огород, дом с мужем строили четыре года. За балками в лес ходили, а деньги за стройматериалы высчитывали у нас из зарплаты. Помню, дочь родилась, а купить мыло, её выкупать, не за что».

На скамеечке у дома, где присели и мы, со своими соседками-одногодками она часто вспоминает, какой была Зимовенька. Крепкий колхоз, две школы, клуб, молодёжь, жизнь кипела.

«Хлеба не было, а жить было интересно, – вздыхает она. – И ничего мне не надо было другого, кроме Зимовеньки».

Храм Воскресения Христова / Фото: Павел Колядин

Борщ от зятя

Попрощавшись с хозяйкой, идём по улице и натыкаемся на жёлтый школьный автобус. Рядом с ним ребятня радуется первым каникулярным дням, галдя, рассказывает о том, как ездили на учёбу в соседнее село.

«Детям хорошо, а мой класс был первым, когда старую школу в 1979 году закрыли, и мы три километра в любую погоду ходили пешком в школу в Белянку», – вспоминает Елена Курлова, жена школьного шофёра и к тому же, на нашу удачу, работник культуры, знающий историю села.

До революции 1917 года в зимовеньском училище готовили столяров, токарей, мастеровых. А в самой слободе процветали кожевенно-сапожный и шорный промыслы.

«А в советские времена здесь проходили крупные ярмарки, на которые съезжались из соседних сёл, ведь это был центр сельского Совета в Большетроицком районе», – рассказывает Елена Курлова.

Она по‑прежнему ездит в Белянку, но уже на работу в тамошний Дом культуры, а в Зимовеньке он закрыт. К нашему разговору присоединяется мама Елены – Наталья Ильинична Шевцова:

«Я родилась в соседнем селе – Зимовное, родители рано умерли. Нам, троим детям, колхоз выделял пуд муки в месяц. Утром замесишь тесто, поставишь в печь, а на большой перемене бежишь его вынимать, а было мне в ту пору 10 лет, – рассказывает Наталья Ильинична и с гордостью добавляет: – Семь классов на отлично закончила».

Фото: Павел Колядин

Много работала: полола свёклу, доила коров, была грузчиком, а потом поехала в Зимовеньку к сестре.

«Тут вышла замуж за хорошего парня, родились четыре дочки, жаль, рано он умер», – вздыхает Наталья Ильинична.

С тех пор её поездки в Белгород по пальцам пересчитать можно.

«А что мне там делать? У нас вон какие люди хорошие живут, я‑то знаю, 57 лет здесь прожила, и свои, и приезжие, со всеми дружим», – говорит она.

В последние годы подводит здоровье, но в Зимовеньке всегда на помощь придут родные. Нет сил, как раньше, стоять за плитой, но зато есть умелый зять.

«Вы бы попробовали его борщ, шестилитровая кастрюля в раз поедается. До того вкусный, что едим его на завтрак, обед и ужин», – довольна Наталья Ильинична.

Фото: Павел Колядин

Без моря

После прогулки по центральной, но по‑деревенски тихой улице с названием Пролетарская, где за час не проехало ни одной машины, мы отправились на край села, по‑местному – Крейдянку. Здесь живёт многодетная семья Сергея и Юлии Боровских. У крыльца строящегося дома кошка вылизывала котят.

«Котятам повезло, – улыбается Юлия Боровская, – у них и своя мать, и эта приходящая, видно, малышей потеряла».

Мы заходим в недостроенный дом, который оказывается пристройкой к старому, его семья купила 14 лет назад. Как они радовались тогда пусть небольшому, но своему жилью! Но подросли старшие дети – Алексей и Ирина, родилась Татьяна, и стало тесно. Материнский капитал за третьего ребёнка пришёлся кстати: его потратили на стройку, и сегодня у каждого своя комната. И пусть до заселения ещё немало работы – её здесь не боятся.

«Крыша, стены, стропила, балки – это работа моего отца и мужа, а ондулин стелить помогала я», – рассказывает Юля.

«Я полы клал, штукатурил потолок. Обои? Конечно, могу клеить», – отвечает на вопрос об участии детей в работе семьи 17-летний Алексей. Он учится в агротехническом техникуме в Шебекине.

Наталья Шевцова с дочерью Еленой Курловой / Фото: Павел Колядин

После разговора с младшими Боровскими срочно захотелось привести к ним на перевоспитание городских детей, чьи мамы на форумах обсуждают, как заставить их помыть за собой тарелку. Пусть хоть недельку после школы они не замрут в телефоне, а выгуляют и накормят овец, прополют и польют огород, как восьмиклассница Ирина. Или второклассница Татьяна, которая при нас кормит кур, да не чем‑нибудь, а домашним творогом, что для городского жителя – нож в сердце. Но в хозяйстве, где две коровы, это привычная для села картина, от молочки перья у птицы будут крепче и яйца вкуснее.

Четыре быка, овцы, куры, индоутки, в инкубаторе – цыплята для продажи: хозяйке забот хватает. Глава семейства работает в сельском поселении, зимой убирает снег, летом косит траву, двор заставлен техникой – вспахать, сено косить, тюки делать, без этого держать живность трудно. Работать они привыкли – оба из многодетных семей.

Через хоздвор мы выходим в огород, а там белые от мела грядки, что не редкость для местности меловых гор.

«Дом купили и только тогда узнали, что рядом малоплодородная земля. В жару поливаешь, она аж шипит, как известь гасится, – сетует Юлия. – Но если хороший уход, то будет и урожай, хоть и не такой, как на чернозёме».

Пусть с землёй не повезло, зато в двух шагах от дома – земляничные поляны, а в ближайшем сосняке – грибы.

Памятники воину-освободителю и Герою Советского Союза Елене Стемпковской / Фото: Павел Колядин

«Ещё улица наша дружная, праздники вместе справляем, на Восьмое марта муж тюльпаны купил, в каждый дом зашёл – женщинам подарил. И они нас без внимания не оставляют, – улыбается Юлия. – Много молодых семей: на птицефабрике в соседнем селе у них работа, детей школьный автобус возит, на машине до города недалеко, чего не жить здесь?»

А как часто семья Боровских выезжает из Зимовеньки?

«В прошлом году для Алексея и Иры предложили путёвку в лагерь на море, они его не видели. Но дети подумали и сказали: нет, мы лучше здесь время проведём», – рассказывает Юлия.

Опережая мой незаданный вопрос, Алексей твёрдо отвечает:

«Если ехать, то только всей семьёй. Как бы нам отдыхалось, если Таня и родители остались дома? Мы всегда всё делаем вместе».

Фото: Павел Колядин

До и после

Проезжая по селу, мы остановились, чтобы сфотографировать колоритный заброшенный дом. С каждым годом их всё больше: уходят старожилы, в городе осели их дети. Но селу не дают опустеть приезжие. Большинство приехавших воплощают в Зимовеньке свои мечты о плодородных урожаях и радующих глаз цветниках. А кто‑то и о собственном жилье.

«Я жила в общежитии, там прошло моё детство, в 18 квадратах ютилась с мужем и тремя детьми. И мы с ним считаем, что сегодняшняя жизнь в Зимовеньке – это подарок судьбы», – рассказывает Наталья Сахно, восемь лет назад уехавшая из Тольятти.

Мы слушаем рассказ Натальи, раскачиваясь на качелях во дворе. Сельчане скажут: ненужная забава для взрослых, а они выбрали для них центральное место, ведь так хорошо покачаться после трудового дня. А трудиться приходится немало.

«Посмотрите на фотографии нашего участка до и после», – включает ноутбук Александр Сахно.

Огромные кучи мусора заполняли двор, а сегодня на этом месте роскошные цветники.

«Я на эти фотографии смотрю и говорю: «Саша, откуда у нас только силы брались?», – вспоминает то время Наталья Ивановна. – Но нам так хотелось уехать из города, что мы были готовы на всё, особого выбора не было, купили то, на что хватило денег. Но это потребовало и большого труда».

Семья Боровских / Фото: Павел Колядин

Глаза боятся, руки делают. Первыми покупками на новом месте были сварочный аппарат и триммер для мужа, секатор для жены. Александр Сахно провёл канализацию, воду, электричество, искренне считая, что даже если ты этого не умел, научиться всегда можно. Наталья, никогда не имевшая даже маленькой дачки, занялась плотно заросшим дёрном огородом. И сегодня о бывшей разрухе на идеально посаженных грядках напоминают только фотографии. Помогают дети, они хоть и остались в Тольятти, но с удовольствием проводят отпуск у родителей. Даже поставили в огороде турник, чтобы не терять на маминых угощениях спортивной формы.

«В городе пустая жизнь, а здесь наконец стало спокойно на душе, – говорит Александр, а Наталья добавляет: – В Шебекино приезжаем, час–два – и ноги сами бегут из города».

— А как встретили чужаков местные жители?

— После работы приезжаем, а на калитке в пакете – то яйца, то курочка. Соседи постоянно нас поддерживали, – вспоминает Наталья Ивановна.

Сегодня они сами могут угостить домашними яйцами. А как жить в селе и не держать живность, пусть это даже пока собака, кот и десяток куриц? Впереди ещё столько планов, было бы желание и здоровье их выполнить.

Фото: Павел Колядин