Переливающиеся блестящие создания с тех пор у него не переводились. Даже в Монголии, где служил в армии, для красного уголка сварил аквариум. Рыбок доставили самолётом из Советского Союза – замполит постарался.
«Когда я впервые пришла в гости к Алексею, в его комнате одна стена была вся в макетах старых кораблей, а другая – в аквариумах, – рассказывает Любовь Муштенко об увлечениях мужа. – Поженились, жили в квартире, соседи говорили: у нас над головами океан. Боялись, что затопим. Но ни одного ЧП за всё время».
Такая же стена, от которой невозможно оторвать глаз, есть и в новом доме Муштенко. В отдельном помещении всё устроено так, чтобы уход и содержание не доставляли особых хлопот. В десяти 50-литровых аквариумах слив, залив и фильтрация воды происходят автоматически. А за чистотой стёкол следят анциструсы – рыбки-санитары, или, как их ещё называют, сомики-присоски, прилипалы.
«Здесь детский сад, – знакомит с подводным царством его повелитель. – Малыши должны находиться отдельно от взрослых, иначе их съедят. Наверху – золотые рыбки, они могут жить по 15–20 лет. Сомики тоже долгожители. А вообще, обычные рыбки год растут, полтора живут. Раков раньше выращивал – каннибалы, не люблю их. Стаей набрасываются на первого, кто полинял, скинул панцирь. Да и неинтересны они. То ли дело данио – весёлая, яркая, стремительная, характер уживчивый. Вон она – розовая, полосатенькая. А та в пятнышках».
У некоторых пород рыб потомство выхаживают самцы. Например у анциструсов и у китайских петушков – экзотической рыбки, которая настолько же нежна и великолепна, насколько и агрессивна, когда нарушают её границы. Бои за территорию ведут насмерть, из‑за чего живут отшельниками, поодиночке, в банках. Когда приходит пора размножаться, петушок-самец на поверхности воды сбивает пену-гнездо. И начинается парад невест. Красавец переборчив, далеко не любая подружка удостаивается его любви. Впрочем, она недолго греет и даже может обернуться страшным коварством. Добившись своего, перетаскав во рту в пену-колыбельку икринки, самец может уничтожить самку, а потом спокойно усесться в гнездо и ухаживать за маленькими.
Многолетнее увлечение рыбками привело Алексея Григорьевича в науку. Досконально изучив население аквариумов, перечитав горы специальной литературы, он увлёкся генетикой и селекцией. Может в первом же поколении из некрасивой серенькой бесхвостой гуппёшки вывести удивительно яркий экземпляр – с красным плавником и чёрным хвостом например.
«Любое занятие, если к нему подходить ответственно, увлекает с головой, – говорит Алексей Григорьевич. – Я покупал книги по генетике и селекции, как мог разбирался в них. В сельхозакадемию ездил консультироваться. Появился Интернет – нашёл таких же любителей, связался с учёными-генетиками. Я не профан в этом деле, могу на глаз определить, какие гены работают, какие нет. Это не просто подсадить одного самца к какой‑то рыбке, надо знать, какого именно. Вот видите, у этого красные глаза, с него может начаться новая окраска. У меня тут сорвался один эксперимент, я мог бы вырастить гуппи, которой нет ни у кого в мире…»
Сколько вывел за эти годы новых разных вуалехвостых, лирохвостых, копьехвостых, генетик-самоучка не помнит, но много. Однако его заветная мечта – зелёная гуппи.
Подлодка на Северском Донце
Алексей Муштенко работает главным сварщиком белгородского завода «Новатор». За плечами профильные училище, техникум, вуз. Был педагогом, учил молодёжь варить швы на металле в училище № 17. Уже много лет на производстве.
А в старших классах, рассказывает, мечтал о карьере офицера-подводника. И только стечение обстоятельств помешало ему стать курсантом Ленинградского высшего военно-морского училища подводного плавания имени Ленинского комсомола. В тот год был конкурс 12 человек на место, ниже детей полковников не принимали. Собираясь в училище, пропадая в научной библиотеке, Алексей заинтересовался изготовлением макетов старинных кораблей. С «Потаённого огненного судна» – так называлась первая русская подводная лодка – началась его коллекция, которая собиралась годами.
«Ефим Никонов, плотник, пришёл однажды к Петру Первому и сказал, что можно сделать такое судно, которое враги не увидят, а оно разобьёт весь неприятельский флот. Император дал добро, – рассказывает Алексей Григорьевич. – Мастер сделал два деревянных образца, которые забраковали. Чертежи не сохранились. Были какие‑то скудные описания судна. Я представил, каким оно могло быть, сделал чертежи, из дерева выпилил детали и собрал макет. Потом «Черепаху» – американскую подлодку, «Дельфина» – первую боевую русскую подлодку. И пошло-поехало».
Когда в училище не приняли, а желание стать подводником было бешеным, он решил самостоятельно построить подводную лодку. Где‑то раздобыл кусок трубы подходящего диаметра, купил насосы, сварил иллюминаторы. Определил плавучесть судна и сколько нужно взять балласта. С чертежами, конструированием и расчётами здорово помогал муж сестры Алексея – Юрий Локовников. Заварить «консервную банку» и эффектно всплыть на Северском Донце, в районе пляжа, как предполагалось, помешала армия…
Военная миниатюра
Что бы ни занимало – накрывало с головой. Обкладывается книгами, журналами: ему важно разобраться досконально в тонкостях нового хобби. Работая в училище, помог организовать секцию восточных единоборств и втянулся – стал заниматься карате, погрузился в буддийскую философию. Заразился собирательством почтовых марок и тоже прочитал всё, что касается филателии.
Была у Алексея Григорьевича ещё одна страсть – оловянные солдатики. В Москве на Арбате, будучи уже отцом семейства, увидел миниатюрные фигурки и вспомнил, как в детстве у него хорошо получалось лепить из пластилина животных, человечков. С ними он ставил домашние кукольные спектакли для друзей по дворовым играм.
Погрузился в историю русской армии, баталий, военного костюма. Скупал открытки с изображениями стрельцов, солдат и офицеров царских войск. Образы находил в исторических книгах. Технология изготовления солдатиков оказалась для него несложной. Умение лепить плюс азарт вылились в огромную коллекцию (от стрельцов до солдат Екатерины II), которая сегодня хранится в нескольких коробках из‑под обуви.
Кавалергард, рядовой, обер-офицер, гусар, офицер Кирасирского полка, барабанщик…
Масштаб у солдатиков международного стандарта – 1 к 33. Отлитую заготовку мастер раскрашивал и одевал. Краски для миниатюры делал сам и кисточки тоже, тонкими мягкими волосками разживался у домочадцев – жены, сына, дочери. Крошечные детали мастерил и прилаживал на место лишь с помощью лупы. Отдельно изготавливал крошечный кинжал с комариный нос, подсумок, шляпу, мушкеты, золотые пуговицы размером с точку. Потом всё крепил на клей.
«Это ж какое терпение нужно иметь, чтобы делать такую филигранную работу…»
«А я испытывал умиротворение от этого занятия», – говорит Алексей Григорьевич.