Возвращаются, несмотря на риски. Как живёт после обстрелов Грайворонский округ

Грайворон

«Это началось 22 мая в 11 дня. А накануне, 21 мая в 11 вечера, они нам сожгли администрацию в Головчино», – рассказывает замглава администрации Грайворонского округа Роман Твердун об обстрелах ВСУ.

Он заводит нас в красивое старинное здание с широкими мраморными ступенями и высокими потолками – здесь раньше была земская управа, а теперь администрация округа. Стёкла в высоких стрельчатых окнах местами разбиты навылет – второе отверстие находим на противоположной стене. И таких здесь несколько по всему кабинету, где работают не военные, а обычные люди, гражданские.

Фото: Алексей Дацковский
В Грайворонском округе восстанавливают обстрелянное ВСУ жильё

«У секретаря моего над ухом просвистело. Сидела бы наша Ольга здесь, прошло бы как раз над её плечом», – показывает замглавы на разбитое стекло. – Вот нашего первого зама, Анатолия Бляшенко, зацепило – из больницы его уже выписали, он сейчас дома долечивается. Пострадал, когда людей эвакуировал».

Твердун рассказывает, что, когда жители уже садились в автобус, который должен был их вывозить, услышали шум прилётов. Люди начали забегать в администрацию, в укрытие, а Анатолий Бляшенко шёл последним. Снаряд прилетел в автобус, и его зацепило осколком.

А жилой дом напротив администрации пострадал больше: ворота, фасад, окна, входные двери, крыша – везде следы от обстрелов. Осколки прошили насквозь даже кровать в спальне. Благо жители дома успели уехать и никто не пострадал. Комсомольская, Ленина, Свердлова – дома на этих улицах попали под массированный обстрел.

В Глотово больше всего пострадали две улицы: Генерала Алексеенко и Братьев Краснокуцких. Здесь абсолютно все дома обстреляли в ряд.

Заречье-Первое

Роман Твердун подгоняет нас: вражеские «птички» летают довольно часто и большое скопление машин нежелательно. Едем в Заречье-Первое, где работники газовой службы уже восстанавливают повреждённый газопровод. Ещё пару дней назад сюда никого не пускали.

Въезжаем в село. Улицы, по которым мы едем, – Корешник и Земной Рай. На вопрос, почему такое название, замглавы отвечает, что тут был настоящий рай: тишина и красота. Места вокруг и правда живописные.

Под нами заканчивается асфальт, дальше грунтовка. Слышим звук сварки, идём на него. Видим, что работы газовикам предстоит много – следов на металлической трубе как на дуршлаге, но ремонт идёт активно.

«Вот он, настоящий герой, наш глава Козинки Игорь Маховенко. Во время обстрелов вывозил на своём автомобиле по 15 детей, раненых выносил на руках, больше суток вывозил. Машина была обстреляна несколько раз – стреляли в упор. Лобовое стекло уже поменял, но следы на машине всё равно остались», – рассказывает Роман Твердун.

Проезжаем место, где была баррикада из машин. Вот след на асфальте: снаряд прилетел прямо на дорогу, образовалась воронка диаметром в метра полтора. 

«У нас много сёл находится непосредственно на границе. Был случай: когда стало опасно находиться в Безымено, люди переехали в Головчино, и в дом, где они жили в Головчино, прилетело, а в Безымено их дом не пострадал», – рассказывает Твердун.

Козинка

Здесь, в Козинке, на некоторых улицах до сих пор находиться небезопасно. Восстановление идёт, но к трём ближайшим к границе улицам технику для газо- и электроснабжения пока не подвезти. Поэтому там пока нет ни света, ни газа. 

Между домами двигаемся максимально быстро, а вокруг – следы от прилётов посередине двора, разрушенные крыши домов, посечённые заборы и вылетевшие вместе с рамами окна.

В этом маленьком селе с населением чуть больше тысячи человек пострадали примерно 160 домов, но всё это без детального подворового обхода. После обстрела здесь оставалось человек 50, сейчас многие возвращаются посмотреть на свой дом и забрать вещи. 

Заходим в один из дворов – разбитые ворота в стороне, забора тоже нет, вокруг обломки, мусор, грустный кот сидит на разрушенном погребе. В этом доме находим пожилых людей – семью Грушко, которые приехали за вещами.

«Тут родился, тут и подохну, – в сердцах говорит хозяин дома. – Какой дом был! Здесь бы жить да радоваться, а сейчас что? Четыре прилёта было».

Грушко вывезли на следующий день после массированного обстрела, 23 мая. Света не было, телефоны сели, вызвать МЧС помогла соседка. 

«Всю улицу, считай, на себе вывез наш глава администрации, – говорит Наталья Грушко. – Мы сейчас в Борисовской ЦРБ находимся, у меня мама ещё – 93 года. Нас эвакуировали в Старый Оскол, но ей стало плохо в дороге, и нас отвезли в больницу и поселили там. Мы столько были под этими обстрелами, уже привыкли. Но, когда увидела свою улицу, стало страшно».

Другой местный житель – Владимир Иванович – живёт почти на краю села, во время обстрелов сидел в погребе.

Показывает нам кусочек «Града» – огромный покорёженный кусок железа – и подробно рассказывает, как шёл обстрел и какие при этом мины использовались – прыгающие польские. 

Отвечает на вопросы спокойно, чётко, уверенно. Как оказалось, офицер запаса. Его дом и подворье всё усыпано обломками, говорит, что насчитал 15 прилётов. Жена уехала в Строитель, а он остался. 

«Я не боюсь здесь находиться. Понимаете, что невозможно снарядом ударить точно по человеку. Сейчас пока времянку плёнкой накрыл, чтобы дождиком не замочило. А вот как закончится всё, тогда будем думать, что с этим делать», – добавляет мужчина.

Мы уезжаем. Замглаву ждёт ещё основная, административная работа. А жители Козинки постепенно возвращаются в свои дома, несмотря на риски. У кого остались курочки, у кого кошки и собаки, а кто‑то даже под обстрелами не готов бросить дом, где родился и прожил всю жизнь.

Видео Елены Ржевской