Начинал полузащитником
— Сергей, как люди на вас реагируют в Казани и Шебекино?
— Да почти одинаково. В Шебекино чуть теплее. В Казани больше узнают в торговых центрах, а здесь на улицах. Я почти всё время в Шебекино пешком хожу. Просят сфотографироваться. Приятно, конечно. Здесь на стадионе мы просто втихаря с братом пришли потренироваться, поэтому никого на трибунах нет.
— Что вам ближе – Казань или Шебекино?
— Конечно же, Шебекино. Это мой дом, моя родина. Здесь меня всегда ждут мама, папа, тёща, брат, все друзья. А Казань – это уже малая родина, где моя любимая работа, где родились мои дочки. Шебекино, конечно, больше сердце занимает пока.
— Вы начинали играть в футбол в полузащите. А как стали вратарём?
— В детской спортшколе многие пробовали и в нападении играть, и в полузащите. Наш тренер Сергей Иванович Абаньшин был не против того, чтобы мы пробовали себя на разных позициях. Во дворе мы познакомились с Лёшей Поляковым(шебекинец, защищавший ворота московского «Локомотива» в начале 2000-х – прим. авт.). Он сыграл большую роль в моём выборе. Мы брали два мяча и ходили тренироваться на луг. Он показывал мне такие вратарские упражнения, которые я и не знал. Сейчас Алексей – тренер вратарей в спортинтернате «Локомотива».
— Правда ли, что ещё в начале карьеры кто‑то из тренеров не верил в вас, называл неперспективным?
— Да, хватало таких людей. Но, думаю, в первую очередь я себе доказал, что простой паренёк из Шебекино может стать чемпионом России по футболу, поехать на чемпионат мира. Поэтому всем ребятам говорю: «Верьте в себя, трудитесь и всё будет хорошо». Как говорит Анатолий Фёдорович Бышовец, «собаки лают, караван идёт». Так что идите к своей цели и никого не замечайте.
— А трудолюбие – это самое главное в достижении больших результатов?
— Думаю, да. Ещё умение учиться, анализировать свои ошибки. Что касается меня, то, конечно, на моём пути попадались очень хорошие люди и в футбольном, и в жизненном плане. Сначала Юрий Николаевич Кривченко и Сергей Иванович Абаньшин. Потом я попал в «Салют» к Константину Александровичу Афанасьеву, тоже он мне очень помогал. Дальше Николай Соловьёв отвёз меня в дубль раменского «Сатурна». Потом тренер вратарей Юрий Иванович Дарвин. Боюсь перечислять фамилии, чтобы никого не обидеть. Так что очень много хороших людей мне помогали, и очень мало тех было, кто мне мешал.
— Турнир на призы Сергея Рыжикова в Шебекино уже шестой год проходит. Как возникла идея его проводить?
— Юрий Николаевич Кривченко (директор Академии футбола «Энергомаш» – прим. авт.) тогда ещё был директором ДЮСШ и предложил проводить такой турнир на весенних каникулах. Вся организация на его плечах, на его нервах. Он молодец, и хочу поблагодарить его за это. К сожалению, мне не удаётся приезжать на турнир, потому что у нас чемпионат идёт в это время. Стараются мои родители приходить.
«Я против натурализации»
— А как брат стал вратарём?
— Папа всегда хотел, чтобы Андрюша стал полевым игроком, а не вратарём. Но, наверное, моё слово стало решающим. И его отправили в «Интермодуль»: была такая старооскольская команда и спортинтернат. И оттуда он попал в Волгоград.
— Считается, что вратари – люди с особым характером. А как в детстве вы с братом уживались?
— Какого‑то соперничества между нами не было. Да и разница у нас восемь лет. Тем более что с четвёртого или пятого класса он уехал и только на каникулах или когда у них не было турниров приезжал домой. Он воспитанник интернатов. Не было никогда у нас каких‑то ссор по вратарскому делу. И сейчас спрашивает, советуется. Если есть какие‑то вопросы, я всегда помогу. Ему сейчас 28 лет. Я в 28 только попал в «Рубин», начал играть. Так что думаю, у него всё впереди.
— По статистике прошлого сезона вы лучший вратарь по проценту отражённых ударов в российской Премьер-лиге. Но в сборную не вызывают ещё с 2011 года, и вы проехали мимо Евро-2016. Не обидно?
— Никаких обид ни на кого нет. За результат отвечает главный тренер, и он выбирает игроков, которые, по его мнению, лучшие в данный момент. Остаётся только болеть за ребят и пожелать им удачи. А так работаем, тренируемся. Статистика – это хорошее дело. Но команда закончила сезон на десятом месте, и это не очень хорошо. Думаю, это во многом было определяющим.
— Игорю Акинфееву в сборной действительно не реально составить конкуренцию?
— Конечно, нет незаменимых людей. Но Игорь последнее десятилетие – первый номер сборной. Наверное, можно было в каких‑то моментах дать отдохнуть ему. Но он очень сильный вратарь и по праву является первым номером.
— Чем вы занимаетесь во время Евро-2016? Матчи смотрите?
— Смотрю, конечно. Все матчи тяжело смотреть. Выбираю какой‑то один. Как правило, вечерний.
— Что думаете про натурализацию Гильерме и Нойштедтера?
— Если честно, я против этого. Это не относится конкретно к ним. Думаю, что в России хватает футболистов, которые могли бы быть вызваны в сборную вместо этих ребят. Зачем мы тогда развиваем детско-юношеский футбол, строим интернаты, школы, поля? Думаю, лучше всё‑таки привлекать своих ребят.
Жесточайшая дисциплина Капелло
— Вы в одной команде с Денисом Ткачуком. Он уже привык, адаптировался? Вы как‑то его поддерживаете?
— Насчёт адаптации лучше, конечно, спросить у него. Но в коллектив он очень хорошо влился. В первом же туре победный гол забил. Парень общительный, весёлый, пошутить может. Коллектив его принял. Денису только остаётся работать и забивать. Руководство клуба и руководство республики связывают с ним большие надежды. И думаю, Денис оправдает их на 100 %.
— Ему сильно досталось за то, что не забил в матче с ЦСКА в последнем туре?
— Пошутили чуть-чуть, да и всё. Все понимают, что это футбол. Там и Игорь Акинфеев сыграл хорошо, и шли последние минуты матча, все подустали уже. Может быть, немного концентрации не хватило. Думаю, в следующем таком же эпизоде Денис обязательно забьёт.
— В 2017 году у вас заканчивается контракт с «Рубином». Карьеру планируете продолжать?
— Главное сейчас – отыграть хорошо этот год. Надеюсь, что продолжим сотрудничество. Последнее слово будет за «Рубином». Если они скажут, что я им нужен, то останусь с удовольствием. Если нет, то всё равно хочется, конечно, ещё поиграть, побороться за что‑нибудь серьёзное. Посмотрим. Через полгода я получу право вести переговоры с любой другой командой.
— С новым тренером Хави Грасией уже знакомы?
— Пока нет. Мы закончили играть 21 мая. А 26-го, по‑моему, с ним подписали контракт. Только знаю, что он пришёл со своими помощниками. Но вот после 20 июня начнём работать.
— Капитан «Энергомаша» Андрей Колесников говорил, что больше всего в футболе почерпнул от Курбана Бердыева (бывший главный тренер «Рубина» – прим. авт.). А что вы можете сказать об этом тренере?
— Я могу только подтвердить слова Андрея. Для меня на данный момент Курбан Бекиевич – лучший тренер, с которым я работал. У него нет слабых мест. Он умеет не только строить команду, но и строить игру. Жду с нетерпением, как «Ростов» стартует в Лиге чемпионов.
— А кто ещё из тренеров оказал на вас большое влияние?
— Больше всего я работал с тренерами вратарей. Валерий Петраков в Томске мог заряжать команду. Владимир Шевчук в «Сатурне» тоже мне импонировал. Это такой тренер-мотиватор. У Курбана Бекиевича больше тактической выучки, стратегии на игру, а у этих тренеров такой настрой, что человек должен выйти на поле и оставить там всё, все силы.
В сборной Фабио Капелло удивил меня своей жесточайшей дисциплиной. Мы должны были ходить в одинаковых поло, шортах. Если все в шортах, значит, все, в штанах нельзя. Опоздания на обед, тренировку – это вообще не обсуждается. Это нормально в цивилизованной команде. Может, конечно, помягче правила должны быть.
Ещё Дмитрий Галямин в «Анжи». Евгений Геннадиевич Смертин выбрал меня в дубль «Сатурна». Там набирали ребят 1983 г. р. Но он взял меня, хотя я на три года старше. Поверил в меня. Благодарен ему буду всю жизнь за эту руку помощи. Может, это меня и подстегнуло в дальнейшем.
— А вам ближе диктаторская манера тренера или демократичная?
— Если будет демократия – будет анархия. Должна быть середина. Но какие‑то общие правила не должны нарушать ни игроки, ни тренерский штаб, ни персонал клуба. Думаю, нужно побольше разговаривать с игроками, выслушивать их точку зрения. Симбиоз должен быть.
«Большой футбол вернётся в Белгород»
— Давайте вернёмся в прошлое. Какие‑то свои игры за белгородский «Салют» вспоминаете?
— Конечно! В 1999 году первый тур чемпионата. Это была первая моя игра. Играли с лискинским «Локомотивом» на центральном стадионе в Белгороде. Ещё тогда трибуну одну не достроили. Мы сыграли 0:0, и тогда впервые «Салют» с Лисками взял очки. Руководство клуба и ещё какие‑то высокие руководители приходили в раздевалку и сказали, что это больше чем победа. Потом мы поехали в Тамбов и проиграли 0:4 тоже с моим участием. После этого я сел на скамейку и начал играть Руслан Желтоноженко(сейчас он в тренерском штабе «Энергомаша» – прим. авт.). По итогам того сезона мы пропустили много голов и вылетели, к сожалению. Вообще с теплотой вспоминаю то время.
Потом была команда на КФК, которую тренировал Николай Соловьёв. С области собирали молодых ребят. «Салют» потом вернулся во вторую лигу, а мы играли на первенстве Черноземья по КФК. Тоже очень тепло эта команда вспоминается.
— Удаётся следить за белгородским футболом?
— Вообще всегда следил: и когда ещё «Салют» играл в первой лиге, потом, когда команда объявляла себя банкротом. И сейчас, естественно. Думаю, Белгородчина должна быть представлена минимум в ФНЛ. Наши болельщики заслуживают этого. Но сейчас в стране экономический кризис. Я очень рад, что в «Энергомаше» собрали именно белгородских воспитанников. Ребята говорят, что отношение хорошее, зарплату не задерживают. Всё, что обещают, делают. Думаю, нужно подождать – и большой футбол снова будет на Белгородчине. После каждого матча созваниваемся, списываемся с Андреем. Папа наш приезжает на каждый матч.
— В одном из интервью вы сказали, что хотели бы вывести «Энергомаш» в Премьер-лигу как тренер. Планы пока не изменились?
— Да, я очень хочу стать главным тренером именно в Белгороде. В «Рубине», конечно, тоже хочется работать. Но всё‑таки принести Белгороду и области футбольный успех хочется ещё больше. Хотя бы попробовать выполнить эту задачу. Могут и в «Рубине» предложить остаться работать. Если предложат – буду думать и решать на семейном совете. Выбор будет тяжёлый. Но пока хочется ловить мяч и быть нужным «Рубину».
«Серёжа, послушай своё сердце»
— Как вы решили отказаться в 2010 году от перехода в московский «Спартак», в команду своей мечты?
— Повлияли, наверное, Виталий Витальевич Кафанов(тренер вратарей в «Рубине» – прим. авт.) и Бердыев. Я уже склонялся к подписанию контракта со «Спартаком». Уже бумаги пришли в клуб. Меня вызвал Курбан Бекиевич и сказал: «Серёжа, послушай своё сердце и скажи, чего ты хочешь». Я прямо сказал: «Повторите мне условия «Спартака», и я не буду никуда уходить». Он попросил два дня на переговоры с руководством республики и через два дня объявил, что клуб согласен на мои условия. И «Спартак» отпал. Это была бы другая судьба, другой вызов, но я не жалею о том, что остался в «Рубине».
— После того как РФС запретил агентскую деятельность, изменилась ли роль вашего агента Алексея Сафонова?
— Запрет никак пока не сказался на его деятельности. Мы как работали в дружественной обстановке, так и работаем. Алексей Николаевич старается как можно меньше грузить своими проблемами футболистов. У него любимая фраза: «Серёжа, ты лови мяч, а я всё сделаю за тебя». Мы уже работаем почти 15 лет вместе и такого правила придерживаемся. И я очень ему благодарен за то, что так всё получается у нас. Я сильно не вникал, в чём именно заключается запрет, поэтому ничего конкретного сказать не могу.
«Переживаю всю ночь после игры»
— Вам близок стиль Мануэля Нойера (вратаря «Баварии» и сборной Германии – прим. авт.) или вратарь не должен выходить в поле?
— Каждому своё. У Нойера очень маленький процент ошибок при этих выходах. Если я буду выбегать так, каждый второй случай будет заканчиваться голом в мои ворота. Он уверенный в себе молодой человек, если выбрал такую тактику. Где‑то можно и поучиться у него: выбор позиции, игра ногами, просчитывание ситуации. Есть, конечно, в этом авантюра. Но если он справляется и не пропускает голов, то почему так не играть?
— А вообще нужно ли подражать какому‑то вратарю?
— Должно быть своё что‑то, конечно. Рыжиков один, Нойер один, Акинфеев один, Гильерме один и так далее. Вторых таких не будет.
— А для вас какой вратарь всё‑таки пример?
— Очень нравился Оливер Кан(немецкий вратарь, четырёхкратный лучший голкипер мира и Европы конца 1990-х – начала 2000-х – прим. авт.). Джанлуиджи Буффон нравится. На таком высоком уровне он играет уже 17 лет. Для меня сейчас это номер один в мире.
— Насколько при отражении пенальти всё зависит от мастерства вратаря?
— Любому вратарю невозможно отбить удар с 11 метров. Это моё сугубо личное мнение. Невозможно за такое короткое время среагировать. Да, может быть ошибка бьющего, но вратарь всё‑таки должен его как‑то перехитрить, заставить какими‑то своими действиями ударить в тот угол, в который он хочет. Но если игрок хорошо пробил – никакой вратарь не поможет. В общем, наверное, 60 на 40. Не будем уж все лавры забирать у вратаря.
— Из‑за своих ошибок в игре вы сильно переживаете?
— Ночь после игры я переживаю. На следующий день тренировка, поэтому всё быстро забывается. Стараюсь придерживаться принципа того же Оливера Кана: вышел из раздевалки и этот матч забыл. Нужно готовиться к следующему с новыми эмоциями.
Мурашки на «Энфилде»
— Кто самый сильный нападающий, против которого приходилось играть?
— Вагнер Лав, когда он в ЦСКА играл. Очень сильный Радамель Фалькао – колумбиец в «Атлетико». Самуэль Это’О в «Интере». Я разговаривал с нашими защитниками. Сказали, что они очень хорошо открываются, быстрые. Фернандо Торрес мне трижды забил в двух матчах. Неприятный шкет! В России ещё Артём Дзюба.
— С кем бы вы хотели оказаться в одной команде из великих футболистов?
— Мальдини, Пуйоль, Ромка Шаронов чтобы в центре играл, Хави, Иньеста. Сергея Семака я бы взял. Справа – Бекхэм. Слева пусть будет Гекдениз Карадениз. Под нападающими Месси. Нападающий – Ибрагимович. А Криштиану Роналду и Томас Мюллер пусть будут в запасе.
— На каком стадионе самая крутая атмосфера?
— Однозначно домашний стадион «Ливерпуля» – «Энфилд». Мы играли и с «Тоттенхэмом», и с «Челси», но на «Энфилде» творится просто что‑то фантастическое! Не сравнить ни с чем. Болельщики – это, наверное, не 12-й, а 13-й, 14-й и 15-й игрок. На этом стадионе невозможно остановиться ни на минуту. И то, что мы показали в этом матче (игра в Лиге Европы закончилась со счётом 1:1 – прим. авт.), думаю, заслуга и английских болельщиков. Они так гимн пели, что у меня мурашки по телу бегали. Я представляю, что было с молодыми пацанами. За любое удачное действие команды-соперника они аплодировали. На стадионе «Казань Арена» тоже на матчи с «Локомотивом» и ЦСКА приходило по 40 тысяч человек. Но пока у нас всё‑таки культура боления не та ещё. Нет такой слаженности, взаимности.
Имена детей на руке
— Насколько Сергей Рыжиков на поле и в жизни разный?
— Наверное, и на поле, и в жизни я вспыльчивый. Но быстро отхожу, понимаю, что был не прав. На поле часто кричу, подсказываю. Никто из ребят не обижается, если я кого‑то ругаю. Все всё понимают. А в жизни лучше у супруги спросить, она меня лучше знает.
— Чем занимаетесь в свободное время?
— Очень люблю ходить в кино. Вызываем нянечку для детей и идём с женой. Люблю блокбастеры, комедии, триллеры. Ужасы не люблю. Но вообще я киноман. Последние лет пять начал много читать. Причём всё подряд. Любимых книг много, трудно назвать одну. «Записки о Шерлоке Холмсе» нравятся, сейчас читаю «Шантарам» Грегори Робертса.
— В приметы верите?
— Раньше верил. После перехода в «Рубин» Рома Шаронов мне сказал: «Если ты веришь в Бога и крещёный, то не должен верить ни в какие приметы». И вот я сейчас этого придерживаюсь. Понял, что это мне не нужно. Чёрную кошку не боюсь. Ну, может, когда что‑то забыл дома и возвращаюсь, посмотрюсь в зеркало, и всё. Это единственная примета, которая осталась.
— А что изображено на ваших татуировках?
— Обезьяна, так как родился в год Обезьяны, лев – жена Лев по гороскопу. Имена детей – Сергей, Екатерина и Анастасия. Тигр мне просто понравился. Это была самая первая. Как часто бывает: захотел сделать одну, а потом уже захотел и всю руку. Надписи на латинском: терпение и труд всё перетрут, вода камень точит. И ещё часы, напоминающие, что нужно ценить своё время, и оно не останавливается.