В Антарктиду под парусами. Белгородец отправился к берегам самого южного континента Земли

Лето, январь, Антарктида

«Антарктида – это даже не мечта, – говорит Алексей. – Это какой‑то космос, о котором ты даже не помышляешь. Мечтать можно о чём‑то доступном, вроде Камчатки. И когда тебе среди ночи приходит сообщение: «Нет ли желания пойти в Антарктиду?», ты сразу же принимаешь решение. Но началась эта история гораздо раньше, когда в 2019 году я выиграл всероссийский конкурс педагогов дополнительного образования «Сердце отдаю детям».

В качестве поощрения в этом конкурсе он получил сертификат на оплату любой образовательной программы. Тогда Алексей обратился в московский центр «Морская практика», чтобы освоить управление парусным судном. Две недели теории, 10 дней практики в Турции и экзамен. В итоге – заветные права, которые позволяют управлять парусником днём и на удалении 20 миль от берега.

Фото: личный архив Алексея Жильцова

«Так я получил возможность участвовать в различных экспедициях вместе с этими ребятами, – продолжает Алексей. – Мне уже довелось побывать с ними на Новой Земле, на Камчатке, на Командорских островах в Тихом океане. Обычно я хожу в такие экспедиции или помощником капитана или практикантом. И вот этой зимой они пригласили меня в Антарктиду. Оставалось одно вакантное место на двухмачтовой парусной шхуне 1963 года под названием «Амазон».

Летом этот парусник работает на севере – в Арктике. А потом два с половиной месяца идёт через всю Атлантику в Южную Америку. Из самого южного города планеты Ушуайи и начинаются все экспедиции к берегам Антарктиды. И стартуют они обычно тогда, когда в южном полушарии наступает лето – с декабря по февраль.

Фото: личный архив Алексея Жильцова

Кладбище кораблей и первый айсберг

«Чтобы добраться до Ушуайи, мне пришлось совершить целое отдельное путешествие, – делится Алексей. – Несколько пересадок, четыре самолёта, в Москве минус 25, в Буэнос-Айресе плюс 37. Настоящее приключение особенно для человека, который не знает английского языка. В Ушуайе своя атмосфера. Там у берега всегда множество кораблей – парусников, яхт, огромных круизных лайнеров, научных судов, которые готовятся к отплытию через пролив Дрейка». 

Про этот легендарный пролив – узкий проход между Антарктидой и Южной Америкой – Алексей говорит с особенным чувством. Именно здесь зарождаются самые серьёзные циклоны на планете, а это место считается самым штормовым в мире. Когда‑то пролив Дрейка был настоящим кладбищем кораблей. Но сегодня, благодаря постоянно обновляющимся синоптическим картам, проход через него относительно безопасен.

Фото: личный архив Алексея Жильцова

«Я как человек, который воспитывался на книгах Жюля Верна, ждал нашего выхода в пролив с волнением, – рассказывает путешественник. – Нам пришлось задержаться на сутки, чтобы пропустить циклон. Мы должны были преодолеть пролив Дрейка за четыре дня. И надо сказать, всё обошлось хорошо. Волны были всего метра по четыре». 

Пока ждали погоды, знакомились с экипажем. На этот раз в экспедиции участвовало шесть членов команды, среди которых один полярный гид и 18 практикантов. Все по очереди должны были нести четырёхчасовые вахты: одну – днём, вторую – ночью. Когда парусник стоял на якоре, вахтенные могли даже немного подремать, а вот когда в проливе показались первые льды, нужно было следить в оба.

«Один человек стоял на носу, передавал по рации в случае чего, судно‑то 40-метровое, – говорит Жильцов. – Особенно ночью. Потому что радар способен засечь только те льдины, которые выступают над водой. А льдины бывают и низкие. Зато когда показался первый айсберг – это был восторг. Я измерил его по радару, думал, какого же он размера. Оказывается, плывёт такая гора – 2 км в длину. Потом айсберги уже перестают удивлять. Порой корабль даже маневрирует между этими глыбами».

Фото: личный архив Алексея Жильцова

Кок-жонглёр и морская болезнь

Первые дни команда привыкала к качке. Хотя морская болезнь на борту воспринималась как нечто естественное.

«Тошнота и рвота – главные симптомы, – говорит Алексей. – Нужно пару дней, чтобы мозжечок перестроился. Потом нормально. Но это никаких эмоций у команды не вызывает. Если можешь, лучше спать. Если нет, лучше быть на палубе и смотреть вдаль. Но лучше всего работать, это отвлекает. Кстати, адмирал Нельсон, который командовал самым сильным флотом в мире, всегда страдал от морской болезни. К качке привыкнуть он не мог, и за ним всегда ходил адъютант с ведром. Ну что ж, коку проще – готовить меньше».

Фото: личный архив Алексея Жильцова

Про непростую профессию повара на судне Алексей рассуждает с уважением. Говорит, что кок и капитан парусника – примерно равнозначные фигуры. Если качка слишком сильная, команда переходит на консервы. Но когда волны не так сильно докучают, кок готовит горячие блюда. На паруснике установлены специальные газовые плиты, которые качаются в одной плоскости, что делает их более устойчивыми. Есть специальные зацепы и крепежи. Однако всё равно процесс готовки превращается в увлекательное зрелище.

«Это волнительный процесс, – замечает Жильцов. – Очень интересно наблюдать, как кок готовит в качку. Он там поймал сковородку, туда поставил, снова поймал. Кастрюля поехала – остановил. Удивительно!»

Так, привыкая к качке, лавируя между айсбергами, обходя циклоны, экипаж «Амазона» дошёл до северного берега Антарктиды. К ледяному континенту подходили в молчании – хотелось проникнуться моментом.

Фото: личный архив Алексея Жильцова

Китовая охота и звуки вечности

«Мы в России считаем, что наша страна большая, а весь остальной мир поменьше, – размышляет путешественник. – И Антарктида для нас – какой‑то кусочек земли где‑то там на карте. На самом деле это огромная территория. Так что наш 500-мильный трек к ней – это крошечное расстояние рядом с громадой. И ты понимаешь её масштаб, этот грандиозный мир, когда впервые видишь краешек её берега».

По словам Алексея, его представление об Антарктиде не совпали с тем, что он увидел. Это вовсе не ровный ледяной купол, как он воображал, а огромные горы, которые начинаются прямо из океана. Большие стены, горные ледники, ползущие и падающие в океан и рождающие гигантские айсберги.

Фото: личный архив Алексея Жильцова

«Когда мы подошли, была низкая рваная облачность, – продолжает путешественник. – Она как‑то отсекала эти двухкилометровые громады. Сквозь летящие облака просвечивало изредка солнце. Особенно поразил цвет льда всех оттенков синего, фотоаппарат их совершенно не передавал. Вот такая космическая, фантастическая картина была. И мы молчали, старались прочувствовать момент и ловили звуки вечности».

Звуков, как говорит Алексей, в этом отдалённом уголке планеты оказалось на удивление много. Это и птичий гомон бакланов, альбатросов, поморников и пингвинов, и таинственные голоса горбатых китов, которые то и дело показывались из воды целыми группами.

«Кстати, про китов я узнал очень много нового. Они были совсем близко. У нас было разрешение поднять дрон с научными целями, и мы засняли, как эти исполины охотятся на криля, окружая стайки мелких рачков своеобразной сетью из пузырьков воздуха. Зрелище завораживающее».

Фото: личный архив Алексея Жильцова

Церковь, «Беллинсгаузен» и баня

Самостоятельно передвигаться по берегу было нельзя. Группу везде сопровождал сертифицированный полярный гид. 

«Самым ярким впечатлением стало, пожалуй, посещение полярной станции «Беллинсгаузен». Я много читал про полярников и даже узнавал, можно ли туда попасть на зимовку. Поэтому интересно было, что там делают и как живут люди», – признаётся Алексей.

Станция «Беллинсгаузен», которую построили в 1968 году, считается самой северной, самой доступной и самой тёплой. Она представляет собой несколько комфортных вагончиков. Каждый имеет своё назначение: метеодом, домик аэрологов, радиодом, кают-компания. Здесь есть всё для комфортной зимовки, когда 15 человек оказываются отрезаны от всего мира на полгода. Есть даже свой храм – самая южная православная церковь Святой Троицы, которую освятили в 2004 году.

Фото: личный архив Алексея Жильцова

«В этой церкви крестились двое ребят из нашей экспедиции, – рассказывает Алексей. – Некоторое время назад здесь провели впервые и два венчания. Батюшки приезжают туда также вахтовым методом и остаются на зимовку. А вообще наши учёные и технари очень тесно общаются с иностранными полярниками: играют в волейбол, ходят друг к другу в гости. Неподалеку расположены станции Уругвая и Чили. У чилийцев есть даже своя взлётно-посадочная полоса». 

Члены экспедиции «Амазона» не только побывали на экскурсии по станции, но и прослушали несколько лекций. Учёные поделились с командой своими наработками и результатами некоторых исследований. А потом пригласили гостей в антарктическую баню.

Фото: личный архив Алексея Жильцова

Кросс на краю земли

«Мы сидели в парилке, и я предположил, что зимой это, наверное, оазис счастья для полярников, – улыбается Алексей. – Они отмахнулись. Сказали, что здесь минимальная температура зимой едва ли опускается до минус 25. В целом зимы тёплые из‑за океана. Он как аккумулятор тепла. В отличие от станции «Восток» в центре континента, где температура может достигать зимой минус 70 градусов. Вот оттуда достать человека всё равно, что с Марса».

Покидать Антарктиду команда должна была самолётом – с той самой чилийской взлётно-посадочной полосы. Пока ждали погоду и вестей из Пунто-Аренаса, Алексей решил совершить 10-километровую пробежку. Получил разрешение и наметил маршрут между полярными станциями. 

«Здесь четыре раза в год американцы устраивают марафоны за большие деньги, – говорит Жильцов. – А я вот бесплатно пробежал в одиночестве. Правда, в какой‑то момент меня начал преследовать огромный поморник. Но я отбился. Прыгал через ручейки, пробегал мимо пингвинов и колоний тюленей. И самое интересное, что за 40 минут я пробежал по территории трёх государств: России, Чили и Уругвая. Здесь они никак не разделены».

Фото: личный архив Алексея Жильцова