Никита Воронов: «Я мог в одиночку разгрузить 20-тонную фуру»

Спарринг с олимпийцем

— Давай начнём с молодёжного чемпионата Европы, который ты выиграл в июне. Насколько было сложно?

— Уровень серьёзный, и лёгкой прогулки там быть не могло. Всего было четыре поединка, самый проблемный – с англичанином. Он очень грязно боксировал, толкал меня головой, картинка боя смазывалась. В таких ситуациях судьям трудно принимать решение. Но в итоге я победил раздельным решением.

— Был ли шанс попасть на Олимпиаду в Токио – хотя бы теоретический?

— Нет. В моём весе (до 75 кг) сборную России на Играх представлял Глеб Бакши (стал бронзовым призёром – прим. авт.). Теперь он может уйти в профессиональный бокс. Я же ещё молод и хотел бы показать себя в олимпийском боксе.

— При подготовке к Олимпиаде ты был в составе сборной в качестве спарринг-партнёра Глеба. Какие впечатления остались от сборов?

— Обычный подготовительный сбор. Просто больше внимания уделяли тем, кто поедет на Игры, нужно было работать на этих ребят. Я помогал Глебу, приходил постоять в спаррингах, когда ему это требовалось – днём или вечером.

— Не было ощущения, что не уступаешь ему, а может, в чём‑то и превосходишь?

— На тренировках мы всё‑таки по‑другому боксируем. Бой – это иной настрой. Если взять тренировочный процесс – да, я чувствовал, что не хуже. Но на Олимпиаде я не боксировал, поэтому не могу что‑то говорить.

— В категории до 69 кг на Олимпиаде выступал Андрей Замковой (тоже выиграл «бронзу» – прим. авт.). Как думаешь, белгородец Сергей Собылинский, который проиграл ему конкуренцию, смог бы выступить лучше?

— Думаю, Сергей боксировал бы не хуже – это точно. Но на такие вопросы трудно отвечать – могло быть всё что угодно. Нет смысла рассуждать, как бы всё сложилось. Могу лишь сказать, что Серёга – опытный боксёр, и с Андреем боксирует на равных.

Богатырская сила

— Почему внимание болельщиков сейчас больше привлекает MMA? Чего не хватает боксу?

— Это правда, многие любят смешанные единоборства. Я и сам смотрю. Наверное, потому что бокс существует намного дольше. Хотя он всё равно не потерял зрелищности и интересен людям. Думаю, поклонники единоборств знают больше профессиональных боксёров, чем бойцов ММА. Если спросить среднестатистического болельщика, кого он знает из мира ММА, он скорее всего назовёт только Фёдора Емельяненко, Хабиба и Конора Макгрегора. 

— Ты на кого‑то из боксёров равняешься, следишь за кем‑то больше остальных?

— Могу у кого‑то увидеть удар и пробую использовать его в бою. Многие нравятся, но кумиров нет. Когда был маленьким, самое сильное впечатление на меня производил Рой Джонс. В конце карьеры он некоторыми боями подпортил себе репутацию, но когда был в расцвете, выдавал просто сумасшедшие бои!

— Как относишься к популярным сейчас боям боксёров с блогерами? Например, Флойд Мейвезер недавно бился с Логаном Полом.

— Все всё понимают. Человек уже на пенсии, он просто зарабатывает деньги. И если Мейвезеру дают это делать, если это востребовано, то почему нет? Кстати, этот блогер неплохо отстоял, не упал. Мейвезер – лицо бокса, он очень популярен, поэтому имеет право делать шоу. Ничего страшного в этом не вижу.

— А когда бокс помог впервые заработать тебе?

— Когда в 2012 году я стал призёром первенства России. Тогда, как и сейчас, нас поддерживали областная федерация бокса, благотворительный фонд «Айсберг». Мне дали ежемесячную стипендию на год – 8 тысяч рублей. Для меня 14-летнего это были большие деньги. Даже не тратил ничего, всё отдавал домой. С 13 лет я параллельно с боксом подрабатывал грузчиком. Сначала грузил железо. Лет в 15 – вагоны, фуры с солодом, стиролом, сахаром, мукой. С восьми утра до восьми вечера мог заработать 10 тысяч рублей. Приходили взрослые и говорили: «Мы тоже так хотим». Но через час уходили со словами: «Нам такие деньги не нужны». Я мог в одиночку разгрузить 20-тонную фуру.

— Теперь понятно, почему у тебя вытатуирован богатырь на правой руке.

— Не скажу, что считаю себя богатырём, но ещё когда учился в школе, чувствовал, что сильнее многих. И много делал такого, на что не каждый взрослый способен. Отец у меня был очень крепким – мог быка вырубить кулаком или вручную свалить бетонный фонарный столб. Вот и мне, наверное, передалась какая‑то сила.

— В твоём детстве были школьные драки, разборки на сельских дискотеках?

— Я по сей день прописан в селе Афанасово, но там отучился только половину первого класса, и мы переехали в Белгород. Вообще это настолько маленькая деревня, что дискотек в ней, скорее всего, и не было. А школьником дрался, конечно, и довольно часто. Но бокс тут ни при чём. Просто я по натуре такой – старался в обиду себя не давать и, когда меня задевали, даже по мелочи, хотел всегда отстоять себя.

Никакого треш-тока

— Тебе было девять лет, когда мама привела тебя к Владимиру Черниевскому в боксёрский зал училища № 5. Какие‑то впечатления остались в памяти?

— Всё старенькое было: ринг, оборудование, местами протекала крыша, были щели в окнах. И при этом тогда занималось намного больше ребят, чем сейчас, вырастало много чемпионов. Сейчас вроде всё делают для детей, и они приходят, но к 20 годам многие заканчивают. Не все хотят и могут связывать жизнь со спортом, кто‑то больше думает об учёбе, работе.

— Ты часто пропускал тренировки?

— Только когда начинал. Для новичков расписание было: понедельник, среда, пятница. Тренер говорил, что нужно приходить каждый день, если хочешь добиться результата. А мне где‑то хотелось с друзьями погулять, в футбол побегать, подурачиться – мог неделю пропустить. А в 2011 году я отобрался на первенство России и перед этим две недели не пропускал вообще. И понял, что если заниматься каждый день, можно достичь ещё большего. Чувствовал, что с каждой тренировкой становлюсь сильнее. Были ребята, которым я проигрывал, а через пару месяцев начал их побеждать, причём с явным преимуществом.

— Сейчас отношение к тренировкам такое же ответственное?

— Конечно. Хоть я и занимаюсь олимпийским – любительским – боксом, но подход ко всему профессиональный. На сборах – по три тренировки в день. Три таких дня подряд – выходной. В этот день обязательно в баню для восстановления.

— Какая твоя следующая цель?

— Сейчас готовлюсь к чемпионату России, он пройдёт в сентябре. Победа на нём позволит попасть в состав сборной страны первым номером. Тогда можно ставить следующую цель – отобраться на чемпионат мира. А если говорить о мечте, то конечно же, это Олимпийские игры.

— Насколько реально увидеть Никиту Воронова на Олимпиаде-2024?

— Ещё очень рано это обсуждать. Буду стараться, но не люблю загадывать. Сейчас в боксе и ММА модно много говорить – это так называемый треш-ток. Я никогда не буду кричать, что завтра кому‑то в бою отверну голову. Понятно, что таким образом привлекают внимание к поединкам, зарабатывают деньги, но это не мой стиль поведения.