«Операция отчаяния». Как белгородские врачи спасли младенца со сложным пороком сердца
Во Всемирный день ребёнка – 20 ноября – «БелПресса» рассказывает об уникальной операции, которую провели в детской областной клинической больнице
-
Статья
-
Статья
Кашель, вялость, затруднённое дыхание, температура – с такими симптомами мама двухмесячного малыша обратилась к педиатру в Вейделевском районе. Врач ничего серьёзного не заметила и назначила противокашлевые средства. Однако мальчику стало хуже: появились признаки недостаточности периферического кровообращения. Сначала его положили в районную больницу, а затем направили в Белгород.
«Его сердце останавливалось»
«К нам ребёнок поступил уже очень тяжёлым. Его состояние непрерывно ухудшалось, – рассказывает заместитель главврача по хирургической помощи Белгородской детской областной клинической больницы Андрей Тулинов. – Его сразу положили в реанимацию. Начали обследование, УЗИ сердца показало сложный врождённый порок развития – коарктацию аорты. Это аномалия, при которой сужается перешеек аорты как песочные часы. Есть разные формы этого заболевания, у малыша выявилась самая тяжёлая. При малейшем перекладывании ребёнка в кувезе или пеленании его сердце останавливалось. Не то что транспортировать куда‑то, мы его даже поднять не могли».
Нарушение кровообращения у младенца привело к тому, что верхняя часть туловища очень интенсивно снабжалась кровью, а нижняя была обделена. Кровь не могла пройти через сужение и не поступала ни в кишечник, ни в почки, ни в конечности. Сердце не могло нормально сокращаться, потому что было значимое препятствие для кровотока.
Андрей Тулинов / Фото: Павел Колядин
В больницу малыш поступил 22 сентября, и уже на следующий день его состояние значительно ухудшилось. Мальчика перевели на искусственную вентиляцию лёгких и добавили кардиотоники – препараты, стимулирующие работу сердца. Врачи провели телемедицинскую консультацию с Национальным медицинским исследовательским центром сердечно-сосудистой хирургии имени А. Н. Бакулева в Москве, где лечат детей с врождёнными пороками развития.
«Кардиохирурги из Москвы откровенно сказали, что мы его туда просто не довезём и если действовать, то надо это делать срочно и на месте, – объясняет Тулинов. – Нужно было расширить зауженную часть аорты путём стентирования – заведения специального стента в аорту, который расширит её стенки».
Сделать это в Белгороде мог только один человек – кардиохирург Игорь Коваленко.
«Я позвонил ему, он был в командировке. Вернулся в воскресенье и сразу приехал в больницу. Делать операцию пришлось прямо в палате, потому что ребёнок был нетранспортабельным, – говорит Андрей Тулинов.
Фото: Павел Колядин
Такие операции называют миниинвазивными, потому что все вмешательства проводятся без разрезов: через кровеносные сосуды, естественные отверстия и маленькие проколы, например, в артерии на ноге.
«Под общим наркозом ребёнку через бедренную артерию нужно было завести тонкий проводник к месту коарктации. И по нему уже завести стент с баллоном, который раздуется», – объясняет врач.
«Мог умереть в любую минуту»
«Ребёнок потупил сразу в реанимацию. Был, по‑моему, четверг. В пятницу собрали консилиум: кардиолог, реаниматолог, педиатры. Начали обследовать и увидели тяжёлый порок сердца. Написали выписку на срочную линию на центр Бакалева, они часа через три вышли на связь. Пока беседовали, ребёнок уже перешёл на искусственную вентиляцию лёгких», – рассказывает заведующая педиатрическим отделением № 2 областной детской больницы Нина Сысоева.
Нина Сысоева / Фото: Павел Колядин
Детей с коарктацией рождается 40–50 случаев на 100 тысяч новорождённых. Подавляющее большинство диагнозов ставят внутриутробно, на УЗИ. Врачи направляют будущих мам в федеральный центр.А у мамы белгородского мальчика на УЗИ никаких пороков не выявили.
«Мальчик мог умереть в любую минуту. Учитывая прогрессивное ухудшение состояния, с каждым днём надежд на выздоровление становилось всё меньше, – констатирует Тулинов. – В Белгороде таких операций столь маленьким детям не делали. Это операция отчаяния, у нас не было ни малейшего шанса сделать иначе. Мы не успевали ни пригласить московских врачей, ни отложить операцию на несколько дней, даже на следующий день её делать было бы поздно. Совместными усилиями реаниматологов, кардиологов и специалистов областной больницы мы решили использовать тот небольшой шанс на жизнь, который оставался у ребёнка. Коваленко сотворил чудо».
Операция не по правилам
Заместитель главврача по кардиохирургической помощи областной клинической больницы святителя Иоасафа Игорь Коваленко в профессии почти 30 лет. Двухмесячный мальчик, которого он прооперировал, – самый маленький его пациент.
«Я не знаю, как вообще решился на это, просто у ребёночка шансов не было никаких. Я приехал, увидел, вот такое лежит, – показывает он руками размер ребёнка немногим больше клавиатуры на столе. – Куда там оперировать? Разрез на ножке делал не скальпелем, а иголкой от шприца, чтобы не повредить ничего. У маленьких всё совсем по‑другому выглядит».
Игорь Коваленко / Фото: Павел Колядин
Коваленко рассказывает, что когда открылась артерия и удалось до неё дойти, оказалось, что она может пропустить только инструмент диаметром 1 мм. Работать приходилось практически вслепую, потому что обычно при таких операциях у взрослых ставят порт в артерию, благодаря которому появляется доступ, плюс врачи видят, как сосуды пульсируют.
«А тут нет пульсации, потому что аорта полностью пережата. Диаметр аорты там, где её надо было расширять – миллиметр-полтора. Диаметра сосудов не хватает, чтобы туда завести хоть что‑нибудь и ввести контрастное вещество, которое позволяло бы нам видеть, что мы делаем. Только потому что раньше в кардиоцентре мы оперировали по 20–30 деток в год, и я оперировал именно пороки сердца, всё и получилось».
Операция длилась около двух часов. Всё это время мама малыша ждала в коридоре. Не плакала. Она знала о рисках и понимала, что это единственный шанс на спасение сына.
На 10-й день мальчик задышал сам, и его стали готовить к транспортировке с Москву. С центром Бакулева белгородские врачи связывались дважды в день и на 19-й день решили, что можно ехать. Ребёнка повезли на реанимобиле в кувезе. В Москве он пробыл две недели, затем его вернули в Белгород.
Врачи в один голос говорят, что ребёнок полностью здоров. Однако ему нужно наблюдаться у кардиолога и иногда приезжать в областную больницу для контроля.
Ирина Дудка