Как в Белгороде заготавливают и хранят кровь

Редкая группа

У меня редкая группа крови. Вернее, редкий фенотип, как написано в медкарте. Фенотип – это набор разных антигенов (специфических молекул), которые расположены на поверхности эритроцитов (красных кровяных клеток). От сочетания видов и количества антигенов зависит группа крови и её резус-фактор. В общем, в идеале, если у человека есть определённый редкий фенотип крови, переливать ему лучше кровь с таким же набором антигенов. Или кровь I группы, обладатели которой считаются универсальными донорами.

На самом деле не важно, какие у тебя группа крови и резус-фактор. В центрах крови запасают её на все случаи жизни и для разных пациентов. 

Фото: Павел Колядин

Без очередей

Честно признаюсь: я терпеть не могу ходить в больницы и поликлиники, просто фобия какая‑то. Во время ожидания у кабинета врача мой организм упорно борется с разумом. Мозг говорит: надо, а вся остальная часть тела противится – подскакивает давление, учащается сердцебиение, наваливается головная боль с головокружениями. Так было и в первые годы моего донорского пути. Очереди в регистратуру, на анализы, на врачебный осмотр, на саму кровосдачу.

Сейчас очередей в Центре крови нет. Некоторые по этому поводу начинают беспокоиться – мол, доноры перестали сдавать кровь. Отнюдь, доноров меньше не стало, просто теперь они приходят к назначенному времени, а тем, кто явился без записи, придётся подождать. Домой их не отправят, но допустят к кровосдаче в последнюю очередь. Так что большинство доноров теперь без записи не приходят, а общее время всех процедур сократилось с 1,5–2 часов, как раньше, до нынешних 40 минут.

Фото: Павел Колядин

Сначала – анализы

К примеру, оформление документов в регистратуре у меня заняло ровно 2 минуты. Теперь надо сдать кровь из пальца, чтобы проверить уровень гемоглобина и другие параметры. Дело, в общем‑то, пустяковое и быстрое, потому что работают три окошка и результат готов в течение 2–3 минут.

Результаты анализа крови автоматически загружаются в систему, и врач сразу может их увидеть в электронной карте донора. 

— Жирного, копчёного не ели?

— Нет, конечно, не в первый же раз…

Фото: Павел Колядин

Вопрос неслучайный. Донор даже расписывается на специальном бланке, отмечая, что за последние 12 часов жирной и жареной пищи не употреблял. Это значит, что сало, подсолнечное и сливочное масло, яйца, жирное мясо перед донацией есть нельзя. Даже на ужин накануне сдачи крови. А вот после – пожалуйста.

«Есть такое понятие – хилёз крови. Это означает мутный цвет плазмы, который получается, когда человек ест жирную, жареную и копчёную пищу, – объясняет, почему такой рацион не подходит донору, главврач Центра крови Андрей Желтобрюх. – В кровь попадает слишком много липидов (жиров), которые слипаются и меняют цвет плазмы. На здоровье это никак не влияет, но провести исследование такой мутной плазмы мы не можем. А образец плазмы для анализа берётся всегда. Да и вообще такую «жирную» кровь и плазму переливать нельзя».

Фото: Павел Колядин

При тромбоцитаферезе (сдаче тромбоцитной массы) кровь на хилёз обязательно исследуют ещё до того, как донор пойдёт на саму процедуру в операционную. 

Оказывается, причиной хилёза могут быть молочные продукты, бананы, авокадо, цитрусовые и даже шоколад. 

— А бывает, что доноры обманывают? – спрашиваю я.

— К сожалению, да, – говорит главврач. – А потом такую кровь с хилёзом списывают, потому что она непригодна. С каждым донором-обманщиком отдельно работаем. При следующей его явке обследуем образцы и только потом допускаем к донации. Это неудобно всем, потому что для человека процесс затягивается, нужно ждать результаты анализа на хилёз. Если ситуация повторяется, то такому донору даётся временный отвод от донации – до полугода.

Фото: Павел Колядин

Потом – чай

Итак, обязательные обследования пройдены: взвешивание, измерение давления (при низком кровь не возьмут), осмотр кожных покровов (не должно быть аллергии и кожных болезней) – и доктор отправляет «на чай».

Многие спрашивают: зачем ещё и в Центре крови пить чай, если человек уже позавтракал?

Ответ простой: чтобы при кровопотере (а во время донации человек отдаёт 400–450 мл крови) не случился гиповолемический шок, который может возникнуть из‑за резкого уменьшения объёма крови в организме. Нарушаются обмен веществ, кровоснабжение. Поэтому лишняя сладкая жидкость (а сахар в нашем случае – это энергия) просто компенсирует потерю небольшого количества крови.

После донации желательно выпить один-два стакана воды – в Центре крови есть кулер и одноразовые стаканчики.
Игнорировать чаепитие в Центре крови нельзя: сотрудница столовой ставит в карту соответствующую отметку. Нет отметки – не допустят к сдаче крови, отправят обратно «в чайную».

Фото: Павел Колядин

Теперь в операционную

Так называют помещения, где у донора берут кровь. Кресла здесь специальной конструкции – чтобы ноги были чуть приподняты (это улучшает кровообращение и не сдавливает сосуды ног). 

Половина кресел оборудована для сдачи крови с правой руки, другая половина – с левой. Постоянные доноры предпочитают ту руку, где более широкая и выступающая вена на внутреннем локтевом сгибе: так легче и быстрее сделать прокол и подсоединить катетеры. 

В операционных для приёма крови используются только одноразовые пакеты в индивидуальной упаковке. Медсестра вскрывает упаковку, достаёт прозрачный мягкий пластиковый контейнер, к которому уже подсоединены трубка с иглой, и маленький контейнер для анализа – туда отливается часть крови, которую потом исследуют в лаборатории на всякие инфекции. 

С донором работают несколько медсестёр. Их действия отработаны до автоматизма: одна накладывает жгут и вставляет иглу в вену, другая готовит бинт для перевязывания руки после донации, третья клеит штрихкоды на пластиковые пробирки с кровью для анализа (каждый образец не подписывается фамилией донора, а маркируется кодом). 

Фото: Павел Колядин

Работаю кулаком и вспоминаю, что снова забыла взять резиновый мячик или мягкий эспандер, чтобы сжимать-разжимать его в кулаке: при «работе кулачком» ногти неприятно впиваются в ладонь, а останавливаться нельзя, иначе ослабнет ток крови.

Глаза начинают слипаться, тянет в сон.

«Ой, вы глаза не закрывайте, нельзя! – тут же предупреждает меня медсестра. – А то кровь будет медленно идти».

После процедуры иду в регистратуру и забираю справку на работу о предоставлении двух дней отдыха и 500 рублей с копейками на обед. 

По закону на станциях переливания крови во всех регионах России донорам после сдачи крови должны предоставлять обед. Где нет возможности – заменяют его денежной компенсацией. Несколько лет назад давали по три шоколадки, но их не все съедали, да и качество шоколада было порой так себе. Денежная же компенсация устраивает всех.

Фото: Павел Колядин

Переливают ли цельную кровь?

Практически нет. Раньше – да: кровь заготовили и перелили. Сейчас её разделяют на компоненты: эритроцитную массу, плазму, тромбоцитную массу – и переливают больному тот компонент, который нужен именно в его ситуации. Есть даже такой термин: компонентная гемотерапия – лечение компонентами донорской крови.

При большой кровопотере переливают эритроцитную массу. 

«Если ожоги, плазмопотеря, нужно большое количество плазмы. Плазму переливают и в критических состояниях – при травмах, акушерских кровотечениях, то есть когда в первую очередь нужно восполнить потерю плазмы. Она восполняет объём потерянной жидкости и факторов свёртывания крови, ведь в плазме есть компоненты, способствующие свёртыванию крови и образованию тромба», – поясняет Андрей Желтобрюх.

Тромбоцитную массу чаще всего заказывают в онкологические и гематологические отделения. Когда в организме больного нарушается образование клеток крови – тромбоцитов, онкобольным людям переливают тромбоконцентрат.

«Несколько лет назад в больнице лежала девочка с тяжёлой онкологией, два года держали на тромбоцитах. Ситуация была очень тяжёлой, ребёнок в итоге не справился с болезнью, но два года её жизнь поддерживали именно переливанием тромбоцитной массы», – добавляет главврач.

Фото: Павел Колядин

Где и как хранят донорскую кровь

Наш проводник по хранилищу крови, плазмы и тромбоконцентрата – заведующая отделением карантинизации и долгосрочного хранения компонентов крови Галина Рядинская.

Перед тем как войти в хранилище, Галина Анатольевна одевается в настоящий костюм полярника: плазма хранится при температуре –25 градусов, работать в этих помещениях можно, только тепло одевшись. Входим в помещение с несколькими огромными холодильниками – это комнаты со стеллажами, уставленными контейнерами с желтоватой жидкостью – плазмой. 

«Плазма хранится три года, – рассказывает Рядинская. – Ранее четырёх месяцев после донации её нельзя выдавать в медучреждения. Выдаётся только та, что прошла повторное обследование, чтобы исключить серологическое окно, когда в течение 3–4 месяцев может произойти размножение бактерий или вирусов, которых не увидели при первоначальном исследовании, например при инкубационном периоде какой‑то болезни. Если результат анализа сомнительный – отправляем на повторный анализ в лабораторию Центра СПИДа».

Фото: Павел Колядин

Каждый пакет промаркирован: указаны группа крови, резус-фактор, дата заготовки. На отдельной полке – антиковидная плазма.

«Кровь редких групп – около 200 доз – хранится в холодильнике при температуре –80 градусов. Срок хранения такой крови – 10 лет», – говорит Галина Анатольевна. – Подозреваю, что моя кровушка там тоже есть, в этом холодильнике «редкостей».

Дальше – отдел экспедиции, где хранится эритроцитная масса, готовая к выдаче. Многие люди уверены, что кровь для хранения замораживают – оказывается, нет: в камерах +5–6 градусов. Срок и температура хранения зависит от консервантов.

«Каждая группа крови, каждый резус-фактор хранится отдельно», – поясняет Рядинская. 

Фото: Павел Колядин