Когда лучший отдых – сутки без респиратора. Как работают врачи в красной зоне в Белгороде
Собеседницы «Белгородской правды» – врачи-пульмонологи горбольницы № 2 – уже больше года борются за жизни пациентов с COVID-19
-
Статья
-
Статья
Медики обычно не делятся своими эмоциями с посторонними, если только с коллегами. То, что они рассказали, ещё раз подтверждает: настоящим врачом может быть лишь человек с большим сердцем.
«В первую неделю домой не возвращалась»
Валерия Солошенко, врач-пульмонолог отделения для лечения COVID-19 № 1:
«За первые три дня в ковидном отделении похудела на 4 кг. Непростое время, ведь я привыкала работать в совершенно новых условиях с новой болезнью. От волнения ни пить, ни есть не хотелось, тем более не было рядом любимого коллектива, находившегося тогда на карантине.
Трудилась со специалистами других отделений больницы, и прошло время, пока мы стали узнавать друг друга в защитных костюмах. Хорошо, если ты с человеком раньше встречался и можешь его представить без респиратора и очков, узнаёшь по глазам и фигуре. А если незнакомый, стараешься присмотреться хотя бы в раздевалке. Конечно, казусы случались: к тебе обращаются, пытаются донести информацию, и на какой‑то минуте понимаешь: тебя принимают за другого. Да и пациенты порой говорили: «Как же я хочу вас увидеть без маски, а то встречу на улице и не смогу сказать спасибо за то, что вылечили».
Фото: Вадим Заблоцкий
Когда пациент, особенно в тяжёлом состоянии, выздоравливает, у тебя вырастают крылья. К некоторым настолько привыкаешь, что относишься к ним как к близким людям. Например, сейчас я тепло общаюсь в соцсетях с молодым человеком, с ним мне, как специалисту, пришлось немало поломать голову. У 30-летнего мужчины с онкологией – коронавирус. Он чётко выполнял все рекомендации, месяц пролежал на животе, а я на свой страх и риск подбирала ему препараты, круг которых для него был весьма ограничен, очень переживала, но всё закончилось хорошо.
У нас замечательный коллектив, это не только твои единомышленники, но и друзья, что очень помогает. Наша заведующая Елена Волочаева требовательна не только к себе, но и к сотрудникам, работа организована, отлажена, и в напряжённые времена даже в реанимации отмечали, что из нашего отделения поступает меньше пациентов. Максимально чётко трудятся медсёстры, от них зависит многое. Буквально за час пациент из тяжёлого может стать крайне тяжёлым, и его нужно срочно перевести в реанимацию. Поэтому медсёстры постоянно контролируют состояние больных, измеряют сатурацию, температуру, ставят катетеры тем, кто сутками лежит на животе. Случалось так, что пациенты жаловались: «Почему медсёстры ходят к нам всю ночь и не дают спать?»
Первую неделю работы в отделении для лечения ковида я не возвращалась домой, но не видеть дочерей было чуть ли не катастрофой. Поэтому решила жить дома, только после смены тщательно всё обрабатывала, на кухне – отдельная посуда. Сначала боялась за близких, но постепенно чувство страха прошло. Я переболела коронавирусом в лёгкой форме, детей инфекция не затронула.
Мир за этот год изменился, изменились и мы. Сейчас начинаешь ценить мелочи, которые раньше не замечал. Как хорошо, оказывается, после обхода выпить чай, а когда мучает жажда – воду, сейчас на смене без неё обходишься восемь часов. В конце апреля у меня был отпуск, я провела его дома. Как замечательно выйти во двор и просто дышать без респиратора, сутки без него – уже счастье.
Как‑то мы общались с коллегами и пришли практически к единодушному мнению, что каким бы ни оказался тяжёлым год, проведённый в ковидном отделении, есть в нём и хорошее. Нас стали уважать как профессионалов ещё больше, мы поняли, что в нас нуждаются. А для врача это важно».
«Никогда не пожалела о своём выборе»
Елена Волочаева, заведующая отделением для лечения COVID-19 № 1:
«В апреле 2020 года всем составом пульмонологического отделения мы перешли на работу в отделение для лечения COVID-19. У каждого была возможность отказаться, но люди понимали: иначе быть не может, ситуация обязывает. Тогда ещё не знали, насколько инфекция опасна для нас, насколько контролируема.
Качественный перелом произошёл через несколько месяцев: кардинально изменился подход к лечению и уже чётко знали, какие препараты обладают нужным эффектом. Хотя, конечно, многое зависит от настроя пациента. Мне запомнилась 55-летняя женщина, которая провела в госпитале два месяца, из них один – в реанимации на ИВЛ. Мы всё делали для её выздоровления, но, признаюсь, не надеялись на положительный результат. Как же мы радовались, когда она ушла из госпиталя хоть и с помощью ходунков, но на своих ногах. Такие ситуации придают сил, каждый спасённый пациент уводит от профессионального перегорания.
Фото: Вадим Заблоцкий
Некоторые больные не хотели мириться с тем, что у них ковид. Даже находясь в реанимации и видя положительный результат теста в руках врача, они отказывались верить в его существование.
У нас замечательный коллектив, на знания и умения которого ты всегда можешь положиться: тяжёлые или непонятные случаи мы разбираем коллегиально, новичков учим. И каждый по себе знает, как важны вовремя сказанные слова поддержки и просто добрые взаимоотношения.
Любой доктор подтвердит: итог его работы во многом зависит от медсестёр. Нам повезло: у нас они отличные, трудятся с желанием, что всегда отмечают пациенты. Им намного сложнее, чем докторам, потому что они постоянно в движении, а в защитных костюмах, особенно в жару, передвигаться непросто. Однако обязанности выполняют на 100 %. Если кто за это время и ушёл, то только по серьёзным личным причинам.
Как себя чувствуют белгородцы, перенёсшие COVID-19
Ковидом в ноябре прошлого года переболела и я, когда спустя несколько месяцев наконец‑то решилась навестить родителей. Перед отпуском сдала тест – отрицательный, и я была уверена, что всё будет хорошо. Через некоторое время у меня проявились клинические симптомы, но болезнь перенесла легко, а маму пришлось госпитализировать. Осознавать, что ты виновник тяжёлого недуга близкого человека, очень трудно, однако родители никогда меня ни в чём не упрекнули. С раннего детства с их подачи я знала, что буду врачом, и никогда не пожалела о своём выборе».
«Самое сложное – привыкнуть к тяжести болезни»
Ольга Деева, врач-пульмонолог отделения для лечения COVID-19 № 3:
«Ни я, ни мои коллеги ни минуты не сомневались, соглашаться ли на работу в отделении для лечения ковида. Кому, если не нам, пульмонологам? Но мы не подозревали, как много придётся учиться заново, ведь мы столкнулись с совершенно новым заболеванием, информация о котором постоянно менялась. Работать и одновременно учиться сложно, но необходимо, иначе бороться с инфекцией невозможно.
Сейчас легче: больных стало меньше. Прошлым летом был период, когда я вела 27 пациентов одновременно. Но тогда ведь болели и врачи, тяжёлые лечились в нашем отделении. Поэтому нередко с восьми утра до четырёх дня ты в красной зоне, а потом идёшь на дежурство в приёмный покой – до 12 часов ночи. Да, есть выходной, но, если у тебя нестабильный тяжёлый больной, обязательно придёшь к нему и в этот день.
Фото: Вадим Заблоцкий
Недавно читала, что врач, работающий в ковидном отделении, впоследствии будет переживать посттравматическое расстройство. Действительно, тяжело, когда видишь, как вдруг быстро ухудшается состояние вроде бы стабильного пациента и никакая интенсивная терапия ему не помогает. С другой стороны – ты испытываешь ни с чем не сравнимое удовлетворение, если вытаскиваешь человека с того света. У меня лежала 80-летняя пациентка, два месяца провела в отделении, из них месяц в реанимации. Её спасли. Наблюдать за тем, как она выписывалась и сама уходила из больницы, было радостно.
Самым сложным для себя считала привыкание к тяжести болезни и режиму работы, особенно жарким летом, ведь кондиционеры запрещены. После восьмичасовой смены в СИЗе (средство индивидуальной защиты – прим. ред.) выходишь и сразу залпом выпиваешь полуторалитровую бутылку воды. Нет, нас никто не ограничивает в выходах из красной зоны, можно поесть и попить, но на это просто нет времени.
С начала работы в ковидном отделении я изолировалась от родных, 10-летний сын даже просил: «Мама, бросай работу» – хотя мы постоянно созванивались, общались по видеосвязи. Потом стала возвращаться домой, соблюдая все меры предосторожности. Коронавирусом переболела в бессимптомной форме.
Конечно, я изменилась. Знаю точно, что и 99 % коллег, работающих в отделении, в свободное время теперь предпочитают быть дома, в уюте и тишине, общаясь с близкими. Во время отпуска уехала за город к родителям, отключила телефон и просто дышала свежим воздухом. Я так долго об этом мечтала».
Записала Елена Мирошниченко