Эндопротезирование: кому и когда оно необходимо

Статистика утверждает: в эндопротезировании сегодня нуждаются 72 человека из тысячи. Этим людям недоступны самые простые движения. Они тормозят торопящихся, неловко выходя из общественного транспорта. Это их, с трудом преодолевающих ступеньки, все обгоняют на лестнице. И, вопреки сложившемуся мнению, им совсем не обязательно за 60. Половина людей, страдающих из‑за проблем с тазобедренными и коленными суставами, работоспособного возраста.

На операцию настроены

— Александр Витальевич, для многих одно слово «операция» – уже стресс. А тут речь идёт о протезе, хотя и высокотехнологичном.

— Пациенты, с которыми мы работаем, настроены на операцию. Они категоричны: «Доктор, делайте со мной, что хотите, но так жить больше нет сил». Они измучены суставными болями, не дающими покоя ни днём ни ночью.

— Неужели нельзя без операции поставить человека на ноги?

— На ранних стадиях – да, помогает консервативное лечение. Но процесс нельзя повернуть вспять. В запущенных случаях хрящ – прослойка между суставными концами костей – деформируется, местами отсутствует. Кость трётся о кость, а это вызывает боль при малейшем движении и ограничение подвижности. Страдают окружающие сустав ткани – сухожилия, мышцы. Ни лекарства, ни физиопроцедуры при этом не помогают. Сустав перестаёт выполнять свои функции: пациенты ограничены в движении, некоторые в буквальном смысле ползают, о каком качестве жизни можно говорить?

— Многие на себе почувствовали: чем старше, тем больше проблем с суставами. Ваши пациенты – люди в возрасте?

— К сожалению, нет. У молодых проблемы с тазобедренными и коленными суставами часто появляются из‑за врождённой патологии или развития некроза головки бедренной кости. У девушек нередки диспластические (из‑за неправильного развития тканей – прим. ред.) артрозы. В детстве это не вызывает особых жалоб, но после родов из‑за нагрузки происходит декомпенсация, а далее – утиная походка, страдания в интимной жизни, разрушенные семьи. Мы избавляем молодых женщин от этих мучительных проблем.

Пожилых пациентов на операционный стол, в основном, приводят запущенные артрозы. Операция показана при повреждении суставов при остеоартрите, ревматоидном артрите, травматическом артрите, болезни Бехтерева, переломе шейки бедра.

Лучшие в мире

— Я знакома с человеком, который живёт на обезболивающих. Он боится, что сустав долго не прослужит и его придётся менять.

— Об этом беспокоятся многие больные. Первое эндопротезирование сделали в нашей больнице более 20 лет назад, за это время тазобедренные и коленные суставы заменили более чем у 9,5 тыс. пациентов. Вторичная замена понадобилась единицам, и для этого были серьёзные причины.

20 лет назад, когда встал вопрос о внедрении эндопротезирования в нашей больнице, нам дали возможность побывать в лучших клиниках Европы, обучиться этой методике, выбрать из многих протез, который до сих пор считается лучшим в мире.

Хороший имплант – важнейшая составляющая успеха. Искусственный сустав подвергается большим нагрузкам, он должен как можно дольше сохранять работоспособность. Для повторных операций нужны более обширные разрезы, более массивные конструкции, и это намного дороже. Американцы подсчитали: первичное эндопротезирование стоит около 5 600 долларов, а замена искусственного сустава обходится в 58 тысяч! Есть разница?

— Но ведь это наверняка зависит не только от качества импланта, но и от мастерства хирурга?

— В нашем отделении наработан солидный опыт. В день врачи, выполняя федеральную программу, делают четыре-пять операций. Работает пять хирургов, все они мои ученики. Самое главное – чёткое взаимодействие всей операционной бригады: хирургов, операционных сестёр, анестезиологов.

— А у кого учились вы?

— Когда в стране только начинали эндопротезирование, я проходил ординатуру в Московском областном научно-исследовательском клиническом институте (МОНИКИ) им. М. Ф. Владимирского. Уже тогда, в начале 1990-х, я присутствовал на первых операциях в СССР, мечтал, что и сам буду их делать. В Белгороде, когда в 2001 году встала задача внедрить эндопротезирование в нашей больнице, погрузился с головой не только в освоение хирургической техники, но и в создание материальной базы, коллектива единомышленников. На первые операции приглашал главного травматолога Московской области Виктора Волошина, с которым сдружился во время учёбы. Сотрудники проходили курсы в федеральных центрах и европейских клиниках.

Поэтому мы быстро снизили продолжительность операции с двух часов до 50 минут, у нас очень низкий процент осложнений. С 2003 года эндопротезирование выполняли в рамках обязательного медицинского страхования, с 2004-го на эти операции выделили квоты.

— Как мы выглядим на фоне других клиник ЦФО?

— Смотрите сами: в Курске в прошлом году поставили 400 эндопротезов, в Липецке – 100, в Воронеже – 1 100, но там давно выделили ортопедическое отделение и население почти в два раза больше. Мы из‑за пандемии два месяца не оперировали, но федеральную программу выполнили, поставив 759 протезов.

Сейчас в нашей области в очереди более 3 тыс. человек, замену тазобедренного сустава пациенты ждут год, коленного – три года. Эндопротезирование – одно из самых востребованных вмешательств, ведь болезни суставов вышли на второе место после сердечно-сосудистых.

Забывают беречь

— Чувствуют ли больные, что у них установлен эндопротез?

— Цель протезирования – устранить боль, сохранить опороспособность конечности, восстановить функцию сустава. И в идеале, когда это происходит, пациент протеза не чувствует.

— Но ведь все мы очень разные. Как инородная конструкция может стать родной?

— Мы проводим обследование и индивидуально для каждого подбираем нужный размер протеза. Но многое зависит от пациентов – после операции важна правильная реабилитация, чтобы болевые ощущения быстро исчезли. Возвращается подвижность, и люди забывают, что сустав нужно беречь. Как‑то к нам обратился пациент с жалобами. Стали разбираться и выяснили, что он с протезом ежедневно поднимает мешки и 50-килограммовые бидоны.

— Кому вы отказываете в операции?

— Противопоказания – гнойные процессы в организме. Не приживётся эндопротез и при туберкулёзе. Многим приходится отказывать из‑за тяжёлых сердечно-сосудистых заболеваний, при которых очень высок риск.

— А возраст?

— Возраст не противопоказание, было бы здоровье. У нас немало пациентов за 80. Люди хотят вести активный образ жизни, и мы им в этом помогаем.