На нужды голодающих
В 1922 году у Преображенского собора, построенного в 1813-м, решили изъять церковные ценности. Делалось всё это под благовидным предлогом. 7 апреля в храм прибывает чиновник белгородского уездного исполкома по фамилии Покшев и рассказывает присутствующим, что изъятое имущество отправят голодающим Поволжья. Верующие поверили этой версии и с пониманием отнеслись к ситуации. Протеста не высказали. А чиновник отчитался в уисполком: «Все прошло гладко, так что можно действовать свободно по изъятию ценностей».
В апреле комиссия изъяла 88 серебряных предметов весом более 80 кг. Но этого не хватило. В 1923 году они забрали ещё две покрышки с Евангелия, две гробнички, две ризы, кадило, сосуд, крест, дискос и блюдечко.
В те времена в храме нередко появлялись люди, желающие сорвать богослужения и проводившие атеистическую агитацию. Проходит ещё несколько лет, и они начинают ратовать за закрытие церквей.
«Почему не закрыты Преображенская и Смоленская церкви, самые удобные для ссыпки хлеба? Дожди начались. Хлеб не может дальше оставаться под открытым небом. Нужны помещения. Надо немедленно не «поднять вопрос» – он уже поднят давно, а попросту закрыть Преображенскую и Смоленскую церкви. Расположенные в самом центре базара, поблизости от ссыпных пунктов, они наиболее удобные для ссыпки хлеба», – такое гневное обращение размещает на своих страницах «Белгородская правда».
«Чего они ждут? Несколько раз в «Белгородской правде» рабочие города поднимали вопрос об использовании церквей, в особенности Смоленской, под хлебохранилище. Есть целый ряд требований избирателей, тысячи подписей стоят под постановлением рабочих собраний о закрытии церквей, а горсовет всё ещё стесняется отобрать церкви у попов и ханжей», – отмечается в сводках того времени, найденных в архивах.
Но тогда храм не закрыли, случилось это позже. В 1934-м вышло постановление, в котором говорилось о передаче здания местному полку под клуб. Позднее там разместили пункт «Заготзерно». Храм открыли вновь во время немецкой оккупации в 1942 году. Ещё 15 послевоенных лет в нём проводили богослужения. Всё поменялось в начале 1960-х.
Краеведческий музей
На партийных собраниях стали обсуждать идею передачи здания под планетарий и областной музей. Вскоре началась большая кампания по сбору общественного мнения. Студенты пединститута, находившегося напротив храма, стали инициаторами его закрытия. В пользу это решения подписались более 10 тыс. человек. Конечно, были те, кто отстаивал собор, писал письма патриарху, Хрущёву, Брежневу, но поддержки не нашли.
Ремонт шёл больше десяти лет. От идеи планетария в итоге отказались. А вот музей открыли в 1973-м. Внутри здание переделали. Поэтому посетителям даже сложно было представить, что раньше здесь был храм. На двух этажах разместилось 16 залов, хранились тысячи документов с древнейших времён до начала 1970-х годов.
Музейная экспозиция не обошла вниманием и святителя Иоасафа, личность которого описывалась в соответствии с атеистическими тенденциями времени. В музее расположились и евхаристические сосуды из серебра, которые изготовили ко дню прославления святителя в 1911 году.
Фото Вадима Заблоцкого
Противостояние
Не менее драматично складывалась и судьба Смоленского собора, который заложили в 1727-м и закрыли в годы советской власти. В 1930-х на первом его этаже были склады 163-го территориального стрелкового полка, на втором недолго располагался краеведческий музей. Во время немецкой оккупации собор открыли, и некоторое время он действовал. После войны второй этаж отдали под склад зерна.
Противостояние между верующими и атеистами нарастало. Одни ратовали за восстановление и возрождение собора, другие добивались его сноса. При осмотре здания сотрудник управления по делам архитектуры при Совете Министров РСФСР Михаил Милославский и начальник отдела по делам строительства и архитектуры Белгородского облисполкома по фамилии Воронова пришли к разным выводам. Милославский отмечал его крепкую кладку и предлагал провести реставрацию в три этапа, Воронова считала состояние собора аварийным и угрожающим. В 1958 году храм хотели уничтожить. Но общественности удалось его отстоять.
Фото с сайта Смоленского собора
Тайна склепа
В своей книге «Пройдёмся по старому Белгороду» Александр Крупенков рассказывает интересную историю, которой поделился Юрий Пономаренко, возглавлявший в конце 1950-х инженерные изыскания и работы по оценке состояния фундамента собора.
«Работы проводились бригадой из трёх человек: два проходчика шурфов А. Подзолков, И. Самойлов, коллектор В. Черных. Однажды прибегает ко мне в кабинет Володя Черных и говорит: «Юрий Викторович, шурфом у алтаря мы вскрыли склеп». Я немедленно пришёл в собор и увидел на глубине примерно 0,5 м сводчатую кровлю кирпичного склепа. Когда кровля на небольшом участке была вскрыта, из склепа как бы вырвался воздух… Внутри стоял гроб с нависающей над ним крышкой (по углам гроба находились стойки). В гробу лежал покойник, судя по одеянию, священник, в рясе, обуви как бы с обрубленными носками, лицо прикрыто «воздухом», на груди он держал крест зелёного цвета, где‑то у воротника что‑то поблёскивало.
Я послал Черных в краеведческий музей, чтобы он привёл специалиста, а сам возвратился в кабинет. В это время Подзолков через пролом в кровле спустился в склеп, чтобы выяснить, что это блестело. И когда он дотронулся, всё разрушилось и осело на дно склепа. То есть это был уже тлен. Как потом выяснилось, блестела перламутровая пуговица. Крест был зелёным, потому что состоял уже из окиси меди, гвозди в руках превращались в коричневый порошок, были они кованые, квадратного сечения, что указывает, что это захоронение относится к XVIII веку. Хорошо сохранился только шёлк, из которого был выполнен «воздух», и шнур для креста».
Возрождение
Но времена менялись. В конце 1980-х здесь наконец‑то начались восстановительные работы. Сначала хотели сделать зал органной музыки, но изменение ситуации в стране привело к тому, что в 1992 году храм вернули верующим. Спустя два года была освящена нижняя церковь, а в 1996-м и верхняя. Белгородцы вывезли из этих стен кучу мусора, отремонтировали собор, сделали росписи.
Сегодня наш город невозможно представить без этих храмов. Их здания – в числе тех немногих крупиц дореволюционной истории, которые достались современному Белгороду.
При подготовке статьи использовались материалы краеведческих исследований Александра Крупенкова и отца Олега (Кобеца)