В Буонметхуот и обратно. Как белгородцы преподавали английский во Вьетнаме

За теплом

Оксана: «Я ходила на работу (преподавала в частной школе – прим.авт.), и мне не нравилось. Подруга на тот момент уже была во Вьетнаме и рассказывала, как там классно. Я позвонила брату и предложила поработать учителем английского там».

Олег: «Это были хмурые осенние дни, и меня тоже достала работа. Так что я сразу согласился отправиться в тёплую страну. Для этого нам был нужен международный сертификат на право преподавания английского как иностранного. Мы прошли онлайн-курс и получили его».

Зимовка в Азии. Как белгородцы исследуют по пять стран за полгода

Оксана: «У меня лингвистическое образование, а у Олега – экономическое. Но работодателя интересует только сертификат. Приветствуется любое высшее. Кстати, даже с минимальным уровнем английского можно работать в детском саду».

Олег: «Визу сделали на месте по приглашению от школы. Потом было собеседование. Нас даже не тестировали, просто поговорили на английском. Мы подписали контракт на полгода. Решили: если понравится, останемся на год. У меня не было опыта преподавания. Поэтому было интересно посмотреть, как получится учить детей без знания их языка и без переводчика».

Оксана: «Жильё предоставила компания. Кроме того, нам компенсировали затраты на еду. В первое время деньги нам нужны были только на покупку байка.

Мы жили в Буонметхуоте, столице аграрного региона Даклак. Там мы видели, как выращивают кофе, чёрный перец, кешью, карамболу, папайю, джекфрут. Прямо у дороги росли бананы. У нас был трёхэтажный дом на четверых. Нам повезло, что мы не жили в большом городе: там бы нам дали маленькую квартиру на несколько преподавателей».

Рокси и Оли

Оксана: «У вьетнамцев другой подход к обучению в частных школах. Родители платят деньги за то, чтобы детям было весело. Результат обучения их волнует меньше. Работодателям важна европейская внешность. Даже если английскийне идеален, начальник готов прощать это европейцам.

Начальство настаивало, чтобы мы представлялись австралийцами. Видимо, это был пиар-ход. Мы были не слишком рады этому, но они очень просили. Из‑за этого и чтобы облегчить произношение, мы стали Рокси и Оли».

Вьетнамская общеобразовательная школа. / Фото: из личного архива

Олег: «Во Вьетнаме развивается туризм, и родители хотят, чтобы дети привыкли к иностранцам, смогли немного поддержать разговор. У старшеклассников всё терпимо обстоит с грамматикой и письмом, но с речью очень плохо. Со взрослыми – в основном это были бизнесмены, которым нужно подтянуть язык, – мы занимались индивидуально.

У вьетнамских детей плохо с воображением. С детства их заставляют всё учить наизусть и не дают свободы. Когда мы просили нарисовать животное, они просили параметры. Самим им трудно принять решение.

По рабочему плану у нас было 100 часов в месяц. Мне предложили 1 100 долларов, Оксане – 1 400 долларов, потому что у неё лучше английский и есть опыт».

Оксана: «Вьетнамцы думают, что, если ты иностранец, значит, красивый во всём. Начальницы считали, что мы мастера на все руки. Наша школа проводила много пиар-кампаний. На Рождество на центральной улице мы устраивали концерт: Олег был Сантой, мы пели, развлекали прохожих и заодно приглашали в школу».

Рис и холодный кофе

Олег: «Основной продукт питания – рис. Его можно встретить в разных блюдах. В рисоварнях часто платят за вход – приблизительно 100–200 рублей. На общих столах стоят чаши с рисом и разные закуски к нему. Другие кафешки специализируются на завтраке, обеде или ужине. Утром вьетнамцы едят суп фо или булку банми с паштетом, кинзой, яйцом и соусом. На обед обычно суп, рис, мясо на гриле, салат, примерно то же самое на ужин. Обед можно найти только с 11 до 14 часов. Если приехать позже, то всё будет закрыто».

Оксана: «На Лунный новый год мы готовили национальный пирог банчунг – рис с мясом, обёрнутые в банановые листья. Вьетнамцы выпекают его в специальной печи в течение суток. Так как мы пропустили инструкцию, пока следили за детьми, наши пироги нам не очень понравились.

В кофейнях практически не бывает капучино и латте. Вьетнамцы пьют кофе со льдом и сгущёнкой. Пропорции эспрессо и сгущёнки могут быть одинаковыми. На десерт может быть бисквит со взбитыми сливками. Но в целом они за здоровый образ жизни, поэтому предпочитают фрукты сладостям».

Коммунизм и неравенство

Оксана: «Они гостеприимные и добрые. Хозяйка нашего дома жила недалеко и постоянно угощала нас. На Новый год она наготовила еды и позвала нас в гости. При этом она ни слова не понимала на английском и общалась с нами жестами.

В Китае некоторые могут фотографироваться с тобой без разрешения. Во Вьетнаме с нами такого не было. У них тоже большой интерес к иностранцам, но без наглости.

На вопрос «Любите ли вы путешествовать?» многие отвечают «Да». Они имеют в виду поездки в соседние города. Вьетнамцы любят свою родину, да и материальное положение не позволяет полететь далеко. Покинуть страну никто не думает, даже молодёжь. Некоторые хотят посетить Австралию: она недалеко и там большая диаспора вьетнамцев».

«С китайцами каждый день нескучный». Как девушка из России живёт в Поднебесной

Олег: «Это коммунистическая страна: об этом напоминают плакаты с Хо Ши Мином, серпом, молотом и другими символами труда. При этом чувствуется разделение по достатку. Нас однажды пригласили на смотрины. Главы семей там сидели за одним столом, молодёжь и мы – за другим, а дальние родственники и простые девушки из офиса – на полу. Жених и невеста, естественно, одного класса: девушка – наша начальница из богатой семьи с австралийским гражданством, парень – бизнесмен.

Светлая кожа сразу поднимает тебя по классовой лестнице.

По официальной статистике, около 90 % населения – атеисты. Но практически в каждом доме мы видели алтарь для подношений. Возможно, они относятся к этому не как к религии, а как к традиции.

Движение во Вьетнаме оживлённое, но без аварий. Самый популярный транспорт – байк. В одной полосе могут ехать одновременно трое и не мешать друг другу. А вот пешеходам сложно. На переходах никто не останавливается. Если хочешь перейти – иди, а байки и машины будут тебя объезжать. Все удивлялись, когда мы говорили, что дошли куда‑то пешком».

Леди Будда и дракон

Олег: «Помимо Буонметхуота, мы посетили в Хошимине, Дананге, Нячанге и Хойане. Мы не были в столице: Ханой находится на севере и немного уступает по населению Хошимину, самому большому городу. Говорят, что в северной части страны другой мир. Южане более открытые, а северяне более консервативные».

Оксана: «Хошимин – очень загруженный город. Много узеньких домиков, потому что цены на землю очень высокие. В них живут большими семьями. Всё продаётся на определённых улицах. На одной – только сим-карты, на другой – велосипеды. В Хошимине мы видели огромных крыс и тараканов. Они не живут в домах, но ночью их можно встретить на улице. Всё из‑за того, что там очень грязно. Вечером вьетнамцы выкидывают мусор вдоль дороги. Но рано утром всё убирают и снова всё чисто.

Между городами мы передвигались на удобных автобусах, в которых есть спальные места. И даже там они, не задумываясь, выкидывали мусор в проход, а кондуктор выталкивал на обочину».

Олег: «Нячанг – это русский город, всюду наши туристы. Там красивая береговая линия с пальмами, парк со старыми зданиями и пешеходные улицы. Но всюду пытаются что‑то продать. Это немного напрягает. Ещё там много воруют. Ко мне подъехали на байке и прямо из рук выхватили телефон.

Дананг – самый красивый город из тех, что мы увидели. Он больше рассчитан на европейских туристов, поэтому там многие знают английский. Там много красивых мостов. Один из них – мост «Дракон», который извергает огонь и воду по праздникам. Рядом с городом на полуострове есть 67-метровая Леди Будда, буддийский храм и парк с обезьянками. Недалеко от Дананга – город-музей Хойан. За каналы и лодочки он получил прозвище «вьетнамская Венеция».