На улицах Белгорода
Чтобы поддержать творческую молодёжь, управление молодёжной политики Белгорода в июне организовало конкурс на оформление фасадов зданий и сооружений в стиле граффити «Стрит-арт». Разыгрывали пять городских стен – и первые победители уже воплотили свои эскизы: сёстры Дария и Анастасия Лисич («Дюймовочка» на ул. 50-летия Белгородской области, 13 и «Белогорочка» на ул. Белгородского полка, 40а), Владимир Евенко и Ирина Казарина (на просп. Б. Хмельницкого, 77). Горожане воспринимают росписи по-разному: кому-то они очень нравятся, кому-то нет. Любопытно, что мнение первых превалирует – в отсутствии профессионально сделанных росписей многие считают, что появившиеся лучше, чем «обшарпанные стены».
Информацию о конкурсе оформителей широко не распространяли. Из-за этого многие потенциальные участники узнали о нём постфактум. Другой проблемой стало то, что ни в оргкомитет конкурса, ни в его жюри не пригласили ни одного профессионального художника, художника-монументалиста в частности (а ведь именно они компетентны выполнять подобные росписи). Не пригласили их и курировать проекты победителей.
«Первый опыт проведения подобного конкурса не совсем удачен, и одно из главных наших упущений – как раз отсутствие экспертного мнения художников-профессионалов по конкурсным росписям. В будущем году, когда «Стрит-арт» объявят снова, к ним обязательно обратятся», – признаёт начальник городского управления молодёжной политики Александр Немыкин.
Если бы к экспертам обратились сейчас, то узнали бы, какие ошибки совершили неопытные райтеры и почему это недопустимо, если речь о стенах, крайне значимых, смысловых для образа городской среды в целом.
«Сначала облик города уродовали металлические киоски, затем их сменили баннеры, теперь – псевдострит-арт. Никто из авторов выполненных образцов и тех, кто выбрал победителей, не подумал о городской среде. Вписывается ли эта картинка в неё или нет? Сама по себе она может быть замечательной, симпатичной, но в контексте того места, где её располагают, ужасна. Здесь нужно вычислить единственно правильное, соразмерное решение. В противном случае всё это будет ломать органику города», – считает известный белгородский художник Григорий Новиков.
Это мнение разделяет и искусствовед Наталья Свиридова:
«Работы сестёр Лисич, к примеру, неубедительны в плане техники настенной живописи, качества рисунка. Авторы плохо понимали специфику среды, в которой работали, – особенности пространства, масштаб и характер архитектуры. Примерно то же самое могу сказать и о росписи Евенко. Не понимаю, по каким критериям их эскизы победили в конкурсе, кто принял такое решение, но оно, на мой взгляд, ошибочно. Наиболее удачной получилась роспись «Паровоз», но и к дизайнерам «М207» тоже много вопросов».
«Паровоз», кстати, появился вне конкурса: его выполнили дизайнеры студии «М207», руководитель которой, Геннадий Арчибасов, согласовал проект в городском управлении архитектуры и градостроительства Белгорода.
Образ или без-Образие?
Одна из стен особого значения – фасад здания выставочного зала «Родина», где расположено местное отделение Союза художников России – тоже определена для росписи. Это сделает победитель очередного конкурса. Однако здесь речь идёт об объекте не локального значения, имеющем отношение не к отдельному двору или подъезду, а носящем важную репрезентативную функцию в контексте городской среды в целом.
«Фасад «Родины» – одно из центральных лиц города, зеркало всей прилегающей территории. Здание расположено в непосредственной близости к госуниверситету, рядом проходит главная дорожная артерия. Мы едем с Харьковской горы и видим именно его. Расписывать эту стену должны профессионалы», – комментирует председатель Белгородского отделения Союза художников России Станислав Дымов.
При этом профессионалы не хотят ограничивать кого-либо в проявлениях, но напоминают, что есть понятие «городская среда», к которой безответственно подходить нельзя. Родион Кузнецов, художник-монументалист, доцент кафедры дизайна архитектурной среды архитектурно-строительного института БГТУ имени В. Г. Шухова, предлагает зонировать городское пространство и, исходя из иерархии мест по их значимости, решить, где уместно разместить «полотна» райтеров, а где оформлением должны заниматься исключительно специалисты.
«Когда смотришь на город, в его существующем образе чего-то не хватает. Есть какая-то пустота, которую хочется заполнить. Но нужно решить, формируем ли мы целостный образ Белгорода или позволяем усугублять его «без-Образие». Выражаясь метафорически, не может не возникать вопрос об основном блюде. Скажем, в европейских городах оно мощно представлено: особое место здесь отводят исторической застройке, созданию ауры города – культуру и её артефакты бережно намывают столетиями. И развитый европейский опыт стрит-арта некорректно переносить на нашу действительность. Там его образцы – своеобразный городской фольклор, они добавляют пикантности. Что получим мы, сдабривая специями пустую тарелку?» – рассуждает Кузнецов.
Кстати, из европейской практики уличного искусства следует и то, что райтеры рисуют, как правило, на городских окраинах, развалах, в промышленных зонах «расцвечивают» невзрачные, унифицированные многоэтажки.
«Стрит-арт рождался стихийно, в оппозиции к официальному искусству, в андеграунде к нему. Но замечу, что это не отменяет того, что райтер должен иметь опыт – не каждый из них может грамотно освоить стену. Монументальное искусство в корне отличается от стрит-арта и от станковой живописи, где художник творит свой мир, – оно транслирует определённую идеологию. Отбросьте негативный окрас, который приобрёл этот политологический термин, речь о ценностных вещах. Нужно, отсеяв все детали, выйти на обобщение, на суть, на дух, на архетипы, которые складывались на протяжении веков и присущи конкретному месту», – объясняет Родион Анатольевич.
Вспоминая контекст
Интересно, что организаторы «Стрит-арта» не знали о том, что задолго до объявления конкурса губернатор Евгений Савченко поручил художникам внести предложения по оформлению фасадов зданий области средствами монументально-декоративного искусства. Ещё в апреле 2013-го глава региона встретился с представителями местных отделений Союза художников России, профессионального и творческого.
Тогда Станислав Дымов обратил внимание Евгения Степановича на проблемы монументального искусства, рассказав, что за последние десятилетия в городе не появилось ни одного монументального произведения, кроме росписи на фасаде художественного музея. Напомнил он и про те из них, что достались нам в наследство от мастеров советской эпохи: мозаике Евгения Поленова на фасаде областного центра волейбола (долгое время её закрывал баннер; узнав об этом, губернатор сразу же распорядился его убрать) и рельефе на Центре молодёжных инициатив, созданном Поленовым совместно с Виктором Блиновым.
Художники поручение главы региона выполнили. Владимир Ситников (к его проекту подключились Кузнецов и художник-монументалист Игорь Рулёв), Станислав и Михаил Доляновские, Владимир Аксёнов разработали эскизы росписи фасада здания «Родины» и предоставили их в управление культуры Белгородской области. Всё упёрлось в сумму сметы – воплощение подобных гранд-проектов требует, разумеется, больших вложений. А до тех пор, пока не найдены средства, художники предлагают вычеркнуть этот объект из списка «призовых» стен молодёжного «Стрит-арта» или какого-либо другого конкурса.
Пространство для человека
Особую роль в вопросе экстерьерных произведений играет технология их создания.
«По качеству роспись фасада «Родины» не должна уступать той, что сделана на художественном музее. Этот проект за годы своего существования полностью себя оправдал – роспись выдерживает и жару, и мороз, и дождь, потому что выполнена по технологии и специалистами», – отмечают профессионалы.
Роспись музея в 2007-м сделал один из немногих профессиональных художников-монументалистов Белгорода Владимир Ситников. Он – признанный мастер. Окончил Харьковский художественно-промышленный институт, имеет большой опыт храмовой росписи (в составе артели знаменитого белгородского монументалиста Александра Работнова оформлял Спасо-Преображенский кафедральный собор в Губкине) и масштабной экстерьерной и интерьерной. Его «золотая» роспись, которая украшает стены чернянского Дворца культуры, делает этот ДК самым запоминающимся из районных.
Фото Наталии Козловой
Художник напоминает, что монументальную живопись всегда считали самой сложной из художественных специализаций. Обучали и обучают ей малое количество человек (в Белгороде получить такое образование негде), а к претендентам предъявляют самые высокие требования и по умению рисовать, и по способности мыслить.
«Монументальное искусство транслирует культурные коды многонационального народа России, наши ценности и традиции. Информация его изображений сразу попадает на уровень нашего подсознания. Психоэмоциональная среда сильно воздействует как положительно, так и отрицательно, особенно на детей, подростков и пожилых людей. Это подтверждают множество исследований психологов, социологов. Вот почему нельзя подходить к этому безответственно – это может повлечь за собой серьёзные последствия», – полагает Ситников.
С этих позиций монументалисты оценивают проблему как гораздо более глобальную, чем возникновение любительских росписей, – отсутствует экспертный совет профессионалов, система, авторский контроль и юридические основания в вопросе моделирования городского пространства. И в этих своих взглядах он совпадает и с Дымовым, и Кузнецовым, и Рулёвым и с другими участниками дискуссии. Что они предлагают? Создать совещательный орган, куда вошли бы профессиональные художники, при департаменте архитектуры и градостроительства Белгорода, который формировал бы городскую среду как «пространство для людей». И не только в нашем городе, но и в каждом населённом пункте Белгородской области.
Кстати, завтра, 12 ноября, в выставочном зале «Родина» в 16:00 начнётся обсуждение идей по оформлению городского пространства. К разговору приглашены и художники-монументалисты, и авторы уже готовых граффити, и чиновники. Вход свободен и для остальных горожан, желающих поучаствовать в дискуссии.